Техника и вооружение 2009 03 - Коллектив авторов (читать книги онлайн полностью без регистрации .TXT) 📗
Завод № 70, в революционные годы именовавшийся «Механическим и чугунолитейным заводом Л.А. Михельсона», вошел в историю кровопролитной пальбой по В.И. Ленину 30 августа 1918 г. Оборонно-промышленная история этого предприятия, основанного в 1847 г. как «Завод В.Я. Гоппера», началась в годы Первой мировой войны, когда его подключили к производству боеприпасов. Чуть ли не первым приняв в 1922 г. высокоидейное название «Завод им. Владимира Ильича», это предприятие в годы Великой Отечественной войны стало одним из основных производителей реактивных снарядов для «катюш».
Для испытаний как твердотопливных, так и жидкостных ракет с дальностью более 50 км Наркомат боеприпасов предлагал оборудовать полигон площадью 50–60 км² южнее Махачкалы, севернее нынешнего г. Каспийска. Морские просторы, а за ними — пустыни Казахстана и Туркмении обеспечивали безопасность проведения испытаний по трассам, вполне достаточным для пусков не только «Фау-2», но и ракет, создававшихся ей на смену. В самом Каспийске располагался якобы моторный завод «Дагдизель», построенный в 1930-е гг. для производства торпед. Мог он выпускать и ракеты, что и было осуществлено в 1950-1960-е гг. Так что полигон обеспечивался предельно близкой и вполне достаточной производственной базой. Бытовые и жилищные условия, продуктовое снабжение в этих благословенных краях можно было наладить быстро и дешево. Выбор окрестностей Махачкалы основывался на результатах рекогносцировки, проведенный в середине июня комиссией во главе с заместителем Ванникова — Петром Николаевичем Горемыкиным в девяти районах на побережье Каспийского моря.
В комиссию Шахурина были представлены и предложения Наркомата боеприпасов по ведомственному распределению направлений работ по реактивной техники. Авиапромышленности предлагалось заняться пилотируемой реактивной авиацией и самолетами-снарядами типа «Фау-1», боеприпасникам — всеми типами ракет, а Наркомату вооружения — пусковыми установками, которые рассматривались как своего рода пушки для реактивных снарядов.
Согласно воспоминаниям Бориса Евсеевича Чертока, участника событий, а в дальнейшем — заместителя
С.П. Королева, 25 июля на первом заседании комиссии по реактивной технике Шахурина присутствовали: представитель ЦК ВКП(б) — генерал Л.М Гайдуков, Главный маршал артиллерии Николай Николаевич Воронов, начальник Главного артиллерийского управления маршал артиллерии Николай Дмитриевич Яковлев, наркомы вооружения, минометного вооружения, химической, судостроительной, электротехнической промышленности, заместитель наркома авиапромышленности. Представлявший Наркомат боеприпасов П.Н. Горемыкин в своем выступлении определил основной задачей своего ведомства освоение «Фау-2» и проявил готовность сосредоточить у себя также и производство большинства комплектующих для ракеты, в том числе двигатели, за одним исключением — аппаратуры системы управления. Никто из присутствующих не оспаривал эти предложения и, в частности, не брался за воспроизводство «Фау-2».
Подготовленный в соответствии с этими предложениями проект правительственного постановления был представлен 22 ноября на имя заместителя Председателя Совнаркома Л.П. Берии за подписями Н.Д. Яковлева, Л.М. Гайдукова, Б.Л. Ванникова, П.В. Дементьева и наркома минометного вооружения Петра Ивановича Паршина.
Нарком вооружений СССР Д.Ф.Устинов. 1946 г.
Нарком боеприпасов СССР, трижды Герой Социалистического Труда генерал- полковник инженерной службы Б.Л. Ваников.
Как и в июльском документе, предусматривалось создание при заводе № 70 организации по разработке ракет сверхдальнего действия с ЖРД, на этот раз под наименованием Государственный союзный научно-исследовательский институт № 70 (ГС НИИ-70). В качестве главного конструктора предлагался В.П. Глушко.
При этом предписывалось перевести в Наркомат боеприпасов «группу инженера С.П. Королева, созданную в ОКБ-СД из рабочих завода № 22 (11 человек)». Напомним, что эвакуированный в Казань самолетостроительный завод № 22 в войну выпускал пикирующий бомбардировщик Пе-2, на который планировалось поставить в качестве ускорителя разрабатывавшийся Глушко и Королевым жидкостный ракетный двигатель. Предлагалось передать на завод № 70 из авиапромышленности и филиал № 2 НИИ-1 (в пригороде Москвы — Владыкино), что в какой-то мере компенсировало отказ от создания проектной организации на заводе № 67. На подмосковном Софринском полигоне предусматривалось организовать Центральный научно-исследовательский полигон НКБ, а к югу от Махачкалы — Государственный центральный полигон НКБ для испытания ракет с дальностью более 50 км и «типа Фау-2».
На завод № 70 в Москву стали прибывать из Германии эшелоны с матчастью от «Фау-2», зенитного «Рейнтохтера». авиационных крылатых ракет Хеншель Hs293A и Hs294, управляемых бомб «Фриц-Х», противотанковых гранатометов «Панцерштрек». Конструкторское бюро, первоначально насчитывавшее 10 человек, наращивало свои кадры, но В.П. Глушко, предложенный проектом постановления на должность главного конструктора, все еще оставался в Германии.
Тем временем на заводе № 70 бурно демонстрировал свою активность еще относительно молодой человек, уже обладавший богатым, но очень специфическим жизненным опытом.
Окончание следует
Использованы фото из архивов А.В. Глушко и редакции.
Отечественные бронированные машины 1945–1965 гг
М. В. Павлов, кандидат технических наук, старший научный сотрудник И. В. Павлов, ведущий конструктор
Продолжение.
Начало см. в «ТиВ» № 5–9,11,12/2008 г., № 1,2/2009 г.
К середине 1950-х гг. руководством Вооруженных Сил СССР были пересмотрены основные положения по подготовке, организации и ведению боевых действий танковыми подразделениями. Так, например, на завершающем этапе Великой Отечественной войны согласно Боевому уставу бронетанковых и механизированных войск Красной Армии (1944 г.) средние танки предназначались «…для уничтожения живой силы и огневых средств пехоты (кавалерии) противника, для борьбы с его танками и для ведения боевой и тактической разведки». Для аналогичных целей предназначались и тяжелые танки — «…уничтожения живой силы и огневых средств противника, а также для борьбы с его танками и артиллерией». В новом Боевом уставе танковых войск Советской Армии, утвержденном в 1959 г. (его проект рассматривался с 1952 г.), было прописано: «Средние и тяжелые танки предназначаются для уничтожения танков, огневых средств и живой силы противника, при этом тяжелые танки используются главным образом для уничтожения танков противника, а также для разрушения оборонительных сооружений легкого типа». Легкие танки, поступившие на вооружение Советской Армии после войны, предназначались «…для ведения разведки и выполнения специальных задач».
Таким образом, средние и тяжелые танки на поле боя становились основным средством борьбы со всем арсеналом огневых средств и, прежде всего, с танками противника.
Поэтому первому направлению НИОКР в области защищенности танков уделялось основное внимание. Защита танков от обычных средств поражения осложнялась многообразием противотанковых средств, имевших боеприпасы, поражающее действие которых было основано на совершенно разных физических принципах.
Так, действие по броне калиберных (остроголовых и тупоголовых) и подкалиберных (стреловидной или катушечной формы) бронебойных снарядов характеризуется величиной запаса кинетической энергии. Поражение брони этими снарядами проявляется в виде прокола, пролома или выбитой пробки. Действие же бронебойно-фугасного снаряда с деформируемой головной частью основано на подрыве пластического ВВ на относительно большой поверхности брони. Наклон брони от вертикали в пределах от 30° до 70° в этом случае является не преимуществом, а недостатком конструкции броневой защиты, так как при ударе снаряда создаются благоприятные условия для растекания заряда взрывчатого вещества по большей поверхности броневой плиты. Сквозное пробитие броневой плиты в большинстве случаев может отсутствовать, однако на тыльной стороне брони в результате фугасного действия образуются отколы, способные поразить одного или нескольких членов экипажа и часть внутреннего оборудования танка. Помимо образования отколов, на броню танка воздействует мощный ударный импульс (аналогично при попадании в танк осколочно-фугасных снарядов крупных калибров), который может вывести из строя различное внутреннее оборудование, привести к его срыву с мест крепления и нанести травмы членам экипажа.
