Вселенная DC. Заметки на полях - Кислицын Игорь (электронную книгу бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗

Неудивительно, что Диана достаточно быстро стала иконой феминизма и символом сильной женщины, которая не отступает перед трудностями, а, наоборот, бросается в бой для защиты слабых и угнетенных. Сами авторы дополнительно поддерживали этот позитивный заряд – помощница редактора Алиса Марбл, например, запустила отдельную колонку под названием Wonder Women in History. В каждом выпуске комикса о Чудо-Женщине после основных историй юный читатель или читательница могли узнать о достижениях разных женщин – от ученых до врачей, солдат и активисток. Во многом именно Диана и ее бешеная популярность проложили дорогу для принятия концепта «женщины-супергероя» за несколько десятилетий до того, как сильные женские персонажи появились в том же кинематографе.

И здесь мы переходим к третьему срезу образа Дианы, а именно к личности ее автора. Тут ситуация далеко не однозначная. Придумал ее писатель и психолог Уильям Моултон Марстон, долгое время работавший над поведенческими теориями (стили, предпочтения в поведении, действия разных людей в стрессовой ситуации и т. д.). Марстон на заре становления комиксов дал достаточно важное интервью одной газете, опубликованное под заголовком «Не смейтесь над комиксами», в котором положительно отозвался о комиксах и о Супермене.

Растущая популярность комиксов не могла не привлечь критиков и различных представителей «совести нации», поэтому союзники вроде Марстона были ценны – так подумал и наш старый знакомый Макс Гейнс (учредитель All-American Publications, дома Общества Справедливости Америки), который связался с Марстоном и предложил ему стать консультантом издательства. Но Марстону это было не очень интересно, поскольку он вынашивал идею супергероя нового типа, отличающегося от всех существующих на тот момент.

Его идея была проста и, собственно, остается актуальной и по сей день – супергерои решают все проблемы силовым путем, сражаясь с очередным негодяем; значит, нам нужен супергерой, обладающий несколько иным набором личностных качеств. Супруга Марстона настояла на том, что раз уж он создает нового героя, то он должен быть женщиной. Уильяму идея понравилась, он обратился с ней в издательство и получил зеленый свет – так Чудо-Женщина дебютировала в All Star Comics #8 в 1941 году, а всего через год получила собственную сольную серию. И все вроде бы было хорошо, если бы не характер автора.

Личность Марстона довольно противоречива, о чем можно прочесть в работах американских феминисток, изучающих Чудо-Женщину, – с одной стороны, он поддерживал движение, много высказывался в его поддержку, даже придумал и популяризовал персонажа, символизировавшего схожие идеи. При этом Марстон был полиамором, что особенно не скрывал, сожительствуя с женой и одной из своих студенток, да и к тому же, судя по всему, бондаж-фетишистом – если играть в игру «пей каждый раз, когда Диану связывают или заковывают в цепи», то выпуску к 10 можно натурально упасть под стол. В ответ на осторожные вопросы читателей – мол, а чего это у вас Диану вечно связывают, Уильям как-то раз ответил, что это попытка разделить в сознании детей и взрослых связывание как акт любви и как акт агрессии и подчинения.

Собственно, поэтому Джилл Лепор, профессор Гарварда в области американской истории, в своей книге «Тайная история Чудо-Женщины», анализируя личность автора и идейную составляющую ранних комиксов о Чудо-Женщине, задает весьма неоднозначный вопрос: как воспринимать эти комиксы – как один из первых феминистских манифестов или как откровенно фетишистские фантазии самого Марстона? Я скажу так – основной посыл персонажа прошел с ней сквозь десятилетия и был позитивным и правильным; эти же странности с бондажированием так и остались в 40-х годах, и по ним никто не будет скучать.

Но каким был этот посыл? Тут-то мы подходим к четвертому, заключительному срезу, через который стоит рассматривать не только Диану, но и всех супергероев в принципе – как она соотносится с образом Супермена. Тут мы снова пойдем по уже проверенной схеме.

Костюм

Костюм Чудо-Женщины отнюдь не уникальный, но уж точно запоминающийся. В нем как раз-таки и проявляется то самое «греческое наследие» – присмотритесь к оригинальному облачению Дианы повнимательнее.

Что мы видим? Красный и синий цвета, звезды на шортах, золотой орел на груди… Мало того, что совпадает с цветами Супермена, так ее костюм даже более «американский» (звезды – это штаты, а орел – государственный герб)! При этом Диана – амазонка, то есть, по идее, должна соотноситься и с греческой культурой; так вот, из средиземноморского в ней – диадема и пятиконечная звезда – и то она пришла из Древнего Рима, где была символом Марса, бога войны. Греки даже близко не могли носить шорты (это совсем уж безумие какое-то), а ее кираса вообще не похожа ни на один вменяемый доспех в мировой истории – с открытой-то спиной! Короче, Диана одевается так, как если бы американка решила на Хэллоуин одеться в гречанку. Но плохо ли это?

Конечно, нет – она же американская супергероиня, как ей еще было выглядеть в 40-х годах?

С течением лет Диана все же «окультурилась» – шорты сменились привычной грекам юбкой, кираса стала больше похожа на древнегреческие оригиналы, но орел на груди остался – его сегодня очень умело стилизуют под орнамент самого доспеха, что выглядит довольно здорово. Да и вы вряд ли будете задумываться о том, что ее облачение не исторично, а наоборот охотно отметите «греческие» мотивы.

Суперспособности

Вот мы и подошли к проблеме того, что «все супергерои похожи на Супермена». На первый взгляд Диана кажется урезанной версией Супермена – летает, обладает сверхсилой, у нее прочная кожа (но не непробиваемая), она быстрее и выносливее обычного человека. Но она не просто умелый и сильный боец. Ключевое отличие Дианы от сотен других супергероев – это ее Лассо правды, мистическое оружие, способное разговорить любое существо во Вселенной.

Не до конца ясно, каковы его исторические корни. В мифологии ничего подобного не наблюдается, поэтому лассо обычно ошибочно связывают с тем фактом, что Марстон, якобы, приложил руку к созданию первых детекторов лжи – оба эти факта неверны. Во-первых, к делу усовершенствования полиграфа он имел довольно опосредованное отношение, работая в области измерения артериального давления, что является лишь частью теста на полиграфе; во-вторых, сам Марстон, вероятно, считал Лассо аллегорией на подчинение и женское обаяние. Как вы помните, он работал над поведенческими теориями, типичными моделями поведения людей и влиянием на это их эмоций. Будучи человеком, хм, интересных наклонностей, Марстон вложил в Лассо сугубо фетишистский смысл подчинения женскому обаянию. Само собой, впоследствии лассо стало работать просто как ультимативная магическая штуковина, перед которой сами боги были бессильны, почти как перед глупостью.

Таким образом, Диана олицетворяет, с одной стороны, породу супергероев, вдохновленных Суперменом, но более скромных в своих возможностях, даже более последовательных; с другой стороны, ее отличительная способность напрямую произрастает из личности ее автора, то есть она обладает Лассо правды, потому что она Чудо-Женщина, а не наоборот. Попробую пояснить.

Супермен долгие годы был подобен глине – его мяли, растягивали, сжимали, лепили из него самые разные фигуры, экспериментировали со способностями и личными качествами, делая из него невероятно многогранного сверхгероя, способного, казалось бы, на что угодно. Последующим персонажам и их авторам во что бы то ни стало надлежало быть непохожими на многоликого и всесильного Супермена, поэтому их характеры становились более четкими (в них легче прослеживались определенные черты), а их способности сосредотачивались в гораздо более узком диапазоне. Флэш умеет быстро бегать – вот пусть бегает, крутится, руками машет; Фонарь создает конструкции из воздуха – придумаем сотню самых безумных; Чудо-Женщина летает, дерется и будет пуленепробиваемой – а раз уж она такая благородная, то дадим ей особое оружие, которое будет извлекать на свет правду, поскольку она горой за нее стоит.