Тамо-рус Маклай - Марков Сергей Николаевич (читать книги без сокращений TXT) 📗

Сергей Марков

Тамо-рус Маклай

ДЕЛО ВСЕЙ ЖИЗНИ

(О жизни и творчестве Сергея Маркова)

У Сергея Маркова есть стихотворение «Горячий ветер», датированное 1924 годом; заканчивается оно следующей строфой:

Думал ли, написав эти строки, восемнадцатилетний юноша, что в них – его творческий манифест, что впереди у него и в самом деле много ветра и огня, что песнь его – своеобычная и упрямая – действительно будет шумной и горячей? Не знаю, но, во всяком случае, эту романтическую направленность таланта Сергея Маркова, с ярко выраженным влечением к красочному и неповторимому отображению действительности, первым уловил зоркий глаз Алексея Максимовича Горького, когда он прочитал в журнале «Сибирские огни» № 3 за 1928 год новеллу «Голубая ящерица», – молодого, почти никому не известного писателя. Она начиналась так:

«Откуда под кустом саксаула появилась ящерица, Чигирисов не знал. Он заметил ее внезапно, взглянув на узловатые бронзовые подножия мертвых кустов.

Камни от жары посинели и стали похожи на разбросанные в беспорядке куски мыла, которым цыгане моют лошадей. Даже шумная тень саксаула, истрепанная горячим ветром, была синей и неуловимой. Но ящерица была голубой, и только вдоль спины ее шла темно-синяя полоса, какая бывает на спине рыбы, если на нее смотреть сверху...»

Богатый образами рассказ о двух беспощадных встречах краскома Чигирисова и вожака белобандитов полковника Роя в песках Средней Азии так понравился Горькому, что летом 1929 года он разыскал Маркова и пригласил к себе в Машков переулок. При встрече Алексей Максимович просто и вместе с тем заинтересованно спросил, нажимая по-волжски на «о»: «Откуда происходить изволите?»

Сергей Марков «изволил происходить» из старинного посада Парфентьева, глухой костромской стороны. Обитателей его издревле прозвали парфянами, жители тамошние тоже «окали». Алексей Максимович тут же припомнил и другого «парфянина» – писателя и путешественника С. В. Максимова, и пошел у них легкий, душевный разговор.

«Мне показалось, – вспоминал впоследствии Марков, – что Горький сознает свое право на безграничную добрую власть над людьми. И я подчинился ей, поведав Горькому о себе все. Когда речь шла о самом страшном и тяжелом для меня, он хмурился и делал вид, что отыскивает на столе футляр для очков...»

А трудного в жизни этою молодого человека было немало. В конце 1919 года его отец, землеустроитель, выбранный после революции мировым судьей, умер в Акмолинске от сыпного тифа, на руках у матери осталось шестеро детей. Старшему из них – Сергею исполнилось едва тринадцать лет. Два года спустя скончалась и мать – от холеры. Осиротев, ребятишки разбрелись по приютам. A Сергей Марков уже с четырнадцати лет начал работать в редакции газеты «Красный вестник» – органе Акмолинского ревкома и Укрепрайона, там были напечатаны его первые стихи «Революция». Служил он и в Упродкоме, и в уездной прокуратуре, и в канцелярии народного следователя.

В 1925 году Марков перебирается в Петропавловск-Акмолинский, куда его пригласили сотрудником в газету «Мир труда».

Позже, во второй половине 20-х годов, уже в Новосибирске, был увлекательный период работы в газете «Советская Сибирь» и журнале «Сибирские огни», вокруг которого в ту пору объединились такие интересные прозаики и поэты, как В. Зазубрин, Л. Сейфуллина, Всеволод Иванов, Леонид Мартынов, Вивиан Итин, Александр Оленич-Гнененко и другие.

Очерки, фельетоны, рассказы и стихи Сергея Маркова, пробовавшего свои силы в различных жанрах, появляются не только в периодической печати Сибири, но и в Москве.

Казалось бы – чего лучше? Двери литературы гостеприимно отворялись перед ним. Но его манил к себе в не меньшей степени и черный хлеб репортера, – да, по правде сказать, всех пас тогда привлекала работа, открывающая доступ к несметным россыпям информации. Ведь это было преддверие романтичнейшей эпохи первых пятилеток.

Беседуя с Марковым, Алексей Максимович увидел, что перед ним человек с богатым запасом жизненных впечатлений, которые и служат главной опорой в творчество каждого художника. Заканчивая долгий, сердечный разговор, Горький предложил начинающему писателю подготовить рукопись книги рассказов, пообещав похлопотать об ее издании.

И уже в конце 1929 года появилась первая книга Сергея Маркова – «Голубая ящерица», за ней последовали «Арабские часы» (1931) и «Соленый колодец» (1933).

Произведения, составившие эти три книги, были вызваны к жизни не кратковременными наездами командировочного писателя, а непосредственным кипучим участием в жизни и преобразовании бывшей глухой окраины Российской империи.

Рассказы «Голубая ящерица», «Немеркнущий полумесяц», «Подсолнухи в Париже», «Халат Десяти Светил» отображают события гражданской войны в Казахстане и Средней Азии. Годы становления советской власти, коренные изменения, которые происходили после Октябрьской революции в казахских степях, в жизни аулов, где в го время еще существовали полуфеодалы и баи, царили шаманизм и культ предков, запечатлены в таких рассказах, как «Враг», «Нищий в пустыне», «Соляной дом», «Камень Черного Калмыка». Внимание писателя было привлечено также к истории казахов и других народов Средней Азии, о чем свидетельствуют рассказы «Синие всадники», «Происхождение эпоса» и другие. Таким образом, Сергей Марков оказался среди русских советских писателей (Антон Сорокин, Всеволод Иванов, ранний Леонид Мартынов), которые первыми обратились к изображению жизни пародов Средней Азии и Казахстана.

Таково было вступление Сергея Маркова в писательскую жизнь. Но впереди была еще уйма трудностей и житейских сложностей – судьба готовила ему множество всяческих сюрпризов, приятных и неприятных. Пожалуй, он бы и сам не смог тогда сказать, что же станет главным в его творческой биографии – поэзия или проза. Да что говорить, он еще не решил для себя окончательно, какую профессию изберет: его интересовало и краеведение, влекли и геологические изыскания, манила и журналистика.

За всем этим были непрестанные скитания по родной стране: Акмолинск и Москва, Омск и Вологда, Караганда и Архангельск, Чимкент и Великий Устюг, Каргополь и Сольвычегодск – всего не счесть!

В газетах «Советская Сибирь» и позже в «Правде Севера» (Архангельск), в северном отделении телеграфного агентства РОСТА, а затем в редакции журнала «Наши достижения», куда Сергея Маркова порекомендовал Горький, ему поручали брать интервью у путешественников, геологов, гидрографов, этнографов, историков. Он встречался и с датским капитаном Ботведом, совершившим кругосветный перелет, и с членами немецкой воздушной экспедиции «Люфт-Ганза», и с советскими мореплавателями, прокладывавшими пути в неизведанных водах Ледовитого океана, и с бывшим воспитателем тринадцатого по счету далай ламы Тибета бурятом Агваном Доржиевым, и со знаменитым российским этнографом Львом Штернбергом.

Одним из первых Марков опубликовал собранные им уникальные сведения о деятельности выдающегося русского полярного исследователя Н. Бегичева. Довелось ему встречаться и с замечательным ученым, искателем Тунгусского метеорита Л. Куликом. При знакомстве разговор сначала у них не заладился, – Кулик недолюбливал газетчиков, – но потом лед был сломан, молодой журналист и солидный ученый, как выяснилось, в равной степени любили поэзию, и кончилось тем, что они до позднего вечера читали друг другу стихи. Когда же Кулик терпел бедствие в тайге, Сергей Марков со всем пылом, присущим ему, развернул в печати и по радио кампанию по организации помощи его экспедиции.

Молодой Марков брался за самые непредвиденные дела – энергия била в нем, что называется, через край. В 1930 году он по командировке редакции «Наших достижений» поехал в город своей юности – Акмолинск. В тот год строптивая река Нура, единственный источник водоснабжения всего Карагандинского угольного бассейна, образовала новое русло и ушла, оставив землю и людей без воды. Марков выступил в «Известиях» с проблемной статьей о водоснабжении Центрального Казахстана. Автора пригласили на заседание в Президиум Госплана СССР. Его предложения были одобрены. Правительство отпустило большие средства на борьбу с безводьем этого края.