Ночи, которые потрясли мир - Радзинский Эдвард (книги бесплатно txt) 📗
А ведь женский голос должен был быть… Потому что «отдаленные голоса сверху» были слышны. Феликс писал: «Войдя в дом (с Распутиным. – Э.Р.), я услышал голоса моих друзей». И далее, когда они уже сидят в подвале: «Шум, доносившийся сверху, становился все сильнее… «Что там шумят?» – спрашивает Распутин…»
Но ведь «прислушивавшийся» Распутин неминуемо должен был что-то заподозрить, если в этом шуме голосов не было женского голоса. Однако он ничего не заподозрил. За эти два с лишним часа не заподозрил! Это возможно только в одном случае – если он слышал женский голос сверху.
Конечно, заговорщики не могли не позаботиться об участии женщин. Недаром Феликс написал Ирине во время подготовки убийства: «Маланья тоже участвует…» Недаром у полиции оказались сведения об участии дам. И в Царском Селе были эти сведения. И в обществе говорили о том же. И актриса Вера Леонидовна Юренева рассказывала мне о некоей балерине – любовнице великого князя Дмитрия Павловича.
В делах департамента полиции без труда нашел я имя этой балерины – в нескольких сообщениях называлась «Вера Коралли, артистка балетной труппы императорских театров, 27 лет… Во время проживания в столице ее посещал великий князь Дмитрий Павлович». Прима Большого театра, танцевавшая в знаменитых «русских сезонах» в Париже, звезда немого кино, она, как писал современник, «притягивала роковой красотой».
Коралли приехала в Петроград накануне убийства Распутина. О том, что она была в Юсуповском дворце в ночь убийства, заявил Симанович, пришедший с епископом Исидором 17 декабря в полицейское отделение на Мойке. Но после проверки агенты охранки сообщили: «Не было замечено ее отсутствие (в гостинице. – Э.Р.) в ночь с 16 на 17 декабря».
«Не было замечено отсутствие»… Но для того и проводились хитроумные «репетиции». Подменить Коралли другой дамой в гостинице в ночь убийства и устроить ей алиби – дело нехитрое…
Но она, видимо, была не единственной дамой во дворце в Юсуповскую ночь. В Царском Селе знали и об участии другой – и куда поважнее… Вырубова прямо ее называет: Марианна, урожденная Пистолькорс, по мужу Дерфелден, дочь от первого брака Ольги Пистолькорс, жены великого князя Павла, сестра Александра Пистолькорса. Но если ее брат и его жена были ярыми почитателями Распутина, то Марианна приняла сторону Дмитрия. Она ненавидела мужика за то, что безвольный Александр был ему рабски предан; за позор его жены, о связи которой с Распутиным в обществе ходили самые стыдные слухи…
Улики против Марианны были столь серьезны, что ее (падчерицу великого князя!) арестовали. Но во что превратился этот арест! Ее мать вспоминала: «Приехав на Театральную площадь, где жила Марианна, мы были остановлены двумя солдатами, которые нас пропустили, предварительно записав имена. У Марианны находился весь высший свет! Какие-то дамы, которых она едва знала, приехали, чтобы выразить ей свое сочувствие. Офицеры подходили к ручке…» И вскоре Марианну отпустили, «заявив, что подозрения не подтвердились».
Дело об убийстве уже «спускали на тормозах». Царю, естественно, не нужны были демонстрации любви к участникам преступления. Кроме того, великий князь Павел тяжко переживал участие сына в убийстве. И Николай не пожелал добивать больного дядю Павла арестом родственницы.
Ее звали Марианна… Скорее всего, ее ироничные друзья насмешливо переиначили ее французское имя в простонародное, крестьянское – «Маланья».
Итак, женщины в Юсуповском дворце были. Но, спасая их честь и, возможно, свободу, мужчины не выдали их полиции.
А были ли отравленные пирожные?
Благородные соображения и дальше диктовали Пуришкевичу и Юсупову, как излагать происшедшее. И здесь мы переходим к самому интересному и загадочному: что же на самом деле произошло между Феликсом и Распутиным в очаровательной подвальной столовой?
Прежде всего поговорим об отравлении.
Из показаний Белецкого: «Протопопов передавал мне, что тело Распутина было брошено в полынью еще живым. Это показало вскрытие…»
Итак, его отравили, а он остался в живых. Потом в него всадили несколько пуль, а он все жил. История дьявола?.. И Феликс всячески подчеркивает это: «дьявольская злоба», «изо рта у него шла пена», «поднятый темными силами» – такие выражения мы не раз встретим в его воспоминаниях.
Но великий князь Николай Михайлович, этот «вольтерьянец», не слишком верящий в демонов, запишет в своем дневнике: «То, что цианистый калий не подействовал, я объясняю просто… раствор был слишком слабый». Возможно, он прав: доктор Лазаверт (которому, как мы помним, стало дурно во время ожидания кровавой развязки) от волнения мог налить слабый раствор в бокалы с вином.
Но ведь он еще «настругал яд в пирожные» – и достаточно, чтобы убить быка! Выходит, Распутин был действительно сверхчеловеком? Но когда неопытная Гусева в 1914 году слабой женской рукой пырнула его один раз ножом, он тяжко болел и чуть не умер. И спасать его прислали хирурга из Петрограда…
Так почему же не подействовал яд? Тот же вопрос задает в своих воспоминаниях (вышедших на Западе в конце 70-х годов) дочь «старца» Матрена. И отвечает: потому что никаких отравленных пирожных Распутин есть не мог – у него была специальная диета. Дочь сообщает, что «отец никогда не ел сладостей, мяса и пирожных», и это подтверждают самые разные люди. Симанович пишет, что Распутин не ел сладкого. Об особом рационе Распутина говорят в своих показаниях Белецкий и Хвостов. Со своей «диетой» (обилие рыбы и отсутствие мяса и сладостей), как пояснял Филиппов, Распутин связывал свои способности «чудотворца» и оттого никогда ее не нарушал, даже когда был сильно пьян. Поклонницы дарили ему коробки с конфетами, но он сам их никогда не ел. Вспомним: об этом же рассказывал в «Том Деле» Константин Чихачев – председатель Орловского окружного суда: «В его купе лежали коробки с конфетами, которыми он угощал других… но сам не ел… и выразился вульгарно, что он «этой сволочи не ест!»
Кстати, и сам Юсупов пишет о том же: «Спустя мгновение я передал ему блюдо с отравленными пирожными. Он сначала отказался: «Не хочу, они очень сладкие». Но потом, как утверждает Феликс, мужик все-таки их съел. Как же он мог сделать то, чего никогда не делал? С какой стати?
Нет, не мог он есть сладких пирожных – это очередная выдумка. Он только выпил раствор яда в вине, который оказался слишком слабым. Историю про пирожные Феликс придумал потом, составляя версию о дьяволе, которого героически уничтожали обычные люди…
Итак, пирожных Распутин есть не стал. И, видимо, выпил совсем немного. Но что же тогда происходило в комнате, где Распутин провел «больше двух часов», как пишет Юсупов, или даже «около 3 часов», как запишет в дневнике дотошный историк – великий князь Николай Михайлович? И почему он забыл о цели своего приезда? Не лучше ли сказать – забылся? Ибо только этим можно объяснить, что нервный, нетерпеливый Распутин сидит два с лишним часа в ожидании Ирины. Вряд ли только пением романсов Феликс мог заставить Распутина забыть о вожделенной цели и главное – совершенно усыпить звериную интуицию этого человека.
Версия эротическая
А может быть, ощущение опасности и будущая кровь… возбудили Феликса – это утонченно-развращенное дитя своего века? И там, в подвале, продолжилось то, что могло быть между ними прежде (и что так тревожило воображение великого князя Николая Михайловича)? Может быть, именно поэтому Распутин готов был покорно и сколь угодно долго ждать прихода Ирины, который сулил ему продолжение захватившего его действа, которым был увлечен и Феликс? И только «когда наверху начали выражать нетерпение», это заставило Феликса действовать?..
Тогда Феликс идет наверх и сообщает своим товарищам, что Распутина не берет яд. Получив револьвер от великого князя, он возвращается в подвал. И Распутин, после всего, что между ними было, не замечает револьвера, зажатого в руке Феликса… Именно поэтому и продолжает спать его интуиция!