Сальватор. Том 2 - Дюма Александр (читать книги без .TXT) 📗
В тот же день Жан Робер, Петрус, Людовик и сам Сальватор превозносили красоту торжествовавшей колдуньи. Вот что позволило нам утверждать: эта уродливая старуха была поистине прекрасной дважды за свою жизнь.
Однако продолжалось это недолго.
Читатели помнят, что до замужества Розочка должна была поступить в пансион. Когда Сальватор сообщил эту новость Броканте, колдунья разразилась слезами. Потом она встала и бросила на Сальватора угрожающий взгляд – Никогда! – молвила она.
– Броканта, – ласково проговорил Сальватор, взволнованный в душе добрыми чувствами, заставлявшими Броканту отвечать ему так. – Девочка должна многое узнать о жизни, в которую ей суждено скоро вступить. Ей недостаточно знать язык ворон и собак: общество требует всесторонних знаний. В тот день, когда эта девочка войдет в самую скромную гостиную, она будет чувствовать себя дикарем, попавшим из девственных лесов в Тюильрийский дворец.
– Это моя дочь! – с горечью проговорила Броканта.
– Разумеется, – без улыбки отвечал Сальватор. – И что дальше?
– Она моя, – продолжала Броканта, видя, что Сальватор не покушается на ее материнские чувства.
– Нет, – возразил Сальватор. – Она принадлежит миру, а раньше всего и прежде всего человеку, который вернул ее к жизни. Он ее приемный отец и врач (этб и есть отец!), как ты – ее мать! Надо воспитать ее для мира, в котором она будет жить, и не тебе, Броканта, заниматься ее образованием. В общем, я ее забираю.
– Никогда! – пронзительным голосом повторила Броканта.
– Так надо, Броканта, – строго заметил Сальватор.
– Господин Сальватор! – взмолилась колдунья. – Оставьте мне ее еще хоть на годик, на один год!
– Это невозможно!
– Единственный годочек, умоляю! Я хорошо о ней заботилась, уверяю вас, я еще лучше буду за ней ухаживать! Она у меня станет ходить в шелку и бархате, краше ее никого не будет.
Умоляю вас, господин Сальватор, оставьте мне ее на год, только на год!
Несчастная колдунья со слезами произносила эти слова.
Сальватор, тронутый до глубины души, не хотел показать своего волнения. Напротив, он сделал вид, что сердится. Нахмурившись, он коротко сказал:
– Это вопрос решенный!
– Нет! Нет! Нет! – повторяла Броканта. – Нет, господин Сальватор, вы этого не сделаете. Она еще очень слабенькая.
Позавчера у нее был ужасный приступ. Господин Людовик только что от нее ушел. Четверть часа спустя после его ухода она крикнула: «Задыхаюсь!» Кровь ударила ей в голову. Бедная моя Розочка! В эту минуту, господи Сальватор, я даже подумает, что она умирает. За малым дело стало. Она упала на стул, закрыла глаза и стала кричать!.. Как она кричала, Боже мой! Истошно, господин Сальватор! Я взяла ее на руки, уложила на пол, как учил господин Людовик, и сказала: «Розочка! Милая! Розочка моя!» – словом, все, что я смогла сказать. Но она громко кричала и ничего не слышала. Видели бы вы, как она, бедняжка, задыхалась, словно ее зажали в тисках, а вены у нее на шее набухли и покраснели и казалось, вот-вот лопнут!.. Ах, господин Сальватор! Видала я виды за свою жизнь, но такого печального зрелища видеть не доводилось! Наконец она заплакала. Ее слезы меня освежили, как летний дождь. Она открыла свои красивые глазки и улыбнулась, и на сей раз все обошлось! Да вы меня не слушаете, господин Сальватор!
Этот незатейливый рассказ так взволновал нашего друга Сальватора, что он отвернулся, скрывая свои чувства.
– Знаю, Броканта, – как можно тверже произнес наконец Сальватор. – Людовик мне рассказал обо всем этом нынче утром, именно поэтому я и хочу увести Розочку. Девочка нуждается в тщательном уходе.
– Куда же вы ее забираете? – спросила Броканта.
– Я же тебе сказал: в пансион.
– Что вы такое надумали господин Сальватор! Ведь Мину тоже тогда отдавали в пансион, верно?
– Да.
– Оттуда ее и похитили, так?
– Из этого пансиона Розочку никто не похитит, Броканта.
– Кто же за ней будет приглядывать?
– Ты все узнаешь в свое время. А теперь скажи, где она.
– Где? – затравленно озираясь на Сальватора, переспросила цыганка.
Она поняла, что час разлуки близок, и трепетала всем телом.
– Да где же она?
– Ее здесь нет, – пролепетала старуха. – Нет ее сейчас!
Она…
– Лжешь, Броканта! – перебил ее Сальватор.
– Клянусь вам, господин Сальватор…
– Лжешь, говорю тебе! – строго повторил молодой человек.
– Смилуйтесь, господин Сальватор! – вскричала несчастная старуха.
Она повалилась на колени и схватила Сальватора за руки.
– Смилуйтесь, не забирайте ее! Вы меня убьете! Это моя смерть!
– Ну-ка вставай! – приходя во все большее волнение, проговорил Сальватор. – Если ты в самом деле ее любишь, ты должна желать ей добра! Пусть она выучится, а видеться ты с ней сможешь когда захочешь.
– Вы мне обещаете это, господин Сальватор?
– Клянусь! – торжественно проговорил молодой человек. – Зови ее!
– Спасибо, спасибо! – осыпая руки Сальватора поцелуями и омывая их слезами, воскликнула старуха.
Она вскочила с проворством, которое невозможно было от нее ожидать, и крикнула:
– Роза! Розочка! Дорогая!
На зов явилась девушка.
Собаки радостно залаяли, ворон захлопал крыльями.
Теперь это уже была не та девочка, которую мы видели в начале нашей истории на одном из чердаков по улице Трипре:
это уже была не девушка, одетая в костюм Миньон нашего достойного сожаления Ари Шеффера; она не поражала болезненным видом, свойственным детишкам наших пригородов. Это была высокая стройная девица, смотревшая из-под черных густых бровей немного затравленно, может быть, но глаза ее так и искрились счастьем.
Когда она вошла в гостиную Броканты, ее розовые щечки густо покраснели при виде Сальватора.
Она подошла к нему, бросилась ему на шею, обвила его руками и нежно поцеловала.
– А меня? – ревниво наблюдая за происходившим, грустно проговорила Броканта.
Розочка подбежала к Броканте и сжала ее в объятиях:
– Мамочка, дорогая! – воскликнула она и поцеловала цыганку.
В эту минуту вошел или, точнее, влетел пулей новый персонаж.
– Эй, Броканта! – пройдясь колесом, чтобы, очевидно, поскорее добраться до той, к которой он обращался, продолжал этот вновь прибывший персонаж. – У вас сейчас будут гости, да какие важные! Четыре великосветские дамочки! Они хотят узнать свою судьбу. Взгляните сами!
Заметив Сальватора, он спохватился, снова встал на ноги и, опустив глаза сказал:
– Простите, господин Сальватор, я вас не сразу узнал.
– Это ты, парень! – отвечал Сальватор Баболену, которого уже узнал, должно быть, даже не самый проницательный читатель.
– Я самый! – произнес Баболен, как говорил до него и еще долго после него знаменитый г-н де Фрамбуази.
– О каких гостях ты толкуешь? – спросил Сальватор.
– Сюда идут четыре дамы: не иначе хотят узнать свою судьбу!
– Пригласи их сюда.
Скоро четыре молодые женщины уже входили в комнату.
– Вот кто займется воспитанием Розочки! – сказал Сальватор Броканте, указывая на четырех женщин.
Гадалка вздрогнула.
– Эта дама, – кивнув на Регину, продолжал Сальватор, – научит ее рисовать, после того как Петрус преподал Розочке основы рисунка. Эта дама, – он с грустью взглянул на Кармелиту, – научит ее музыке. Эта дама, – прибавил он и улыбнулся г-же де Маранд, – научит ее вести домашнее хозяйство.
Наконец, эта дама, – с нежностью посмотрел он на Фраголу, – научит ее…
Регина, Кармелита и Лидия не дали ему договорить и в один голос закончили вместо него:
– …добру и любви!
Сальватор поблагодарил их одними глазами.
– Хотите пойти с нами, дитя мое? – предложила Регина.
– Да, добрая фея Карита! – обрадовалась Розочка.
Броканта вздрогнула всем телом. Ее щеки побагровели, и Сальватор испугался, как бы ее не хватил удар.
Он подошел к гадалке.
– Броканта! – сказал он, взяв ее за руку. – Мужайся! Вот четыре ангела, которых тебе посылает Господь, чтобы спасти тебя от преисподней. Взгляни на них. Не кажется ли тебе, что девочка, которую ты любишь, будет лучше под их белыми крыльями, чем в твоих черных когтях? Не сердись, старая! Повторяю: ты расстаешься с ней не навсегда. Одна из этих добрых женщин возьмет тебя к себе, как приютит у себя и Розочку. Кто из вас возьмет к себе Броканту? – прибавил он, взглянув на четырех дам.
