Две томские тайны (Исторические повести) - Барчук Дмитрий Викторович (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений txt) 📗
У него было всего четыре орудия. Три на углу бульвара, где стоял сам Николай, и одно — возле канала, там командовал Михаил.
Палили с близкого расстояния, почти в упор. Первый выстрел угодил в карниз Сената, второй ударил в спину нашего каре. Началась паника и бегство. На площади осталось много убитых и раненых. Артиллеристы дали ещё один залп по толпе, когда солдаты и штатские бежали по Исаакиевскому мосту. Верные царю войска вступили на площадь.
Рассказчик осёкся, заметив на лице старца странную ухмылку. Он уже изготовился в очередной раз наброситься на него с кулаками и произнёс с угрозой:
— Чему возрадовались? Что кровь народная пролилась?
Поняв, каким будет продолжение, Фёдор Кузьмич поспешил успокоить гостя:
— Ты меня неправильно понял, Гавриил. Не над гибелью соплеменников я смеюсь, а над тем, как просто устроен наш мир. Однажды в Тильзите один энергичный новоявленный император мне рассказывал, как ещё во времена Французской революции он спас Директорию и усмирил бунт черни. Способ один и тот же — картечью по толпе. А ты говоришь «республика, конституция, парламент!» Если бы вы первыми додумались до картечи и победили, то стали бы тиранами ещё хуже нас. За нами была двухсот летняя история правления и хоть какое-то осознание ответственности за судьбу империи. Вы же, перешагнув через кровь, освободились бы от всяких обязательств. Тогда бы вас заботило только одно: как самим удержать власть, которую вы захватили.
— Неправда! — воскликнул декабрист. — Мы бы навели порядок в стране! Народ уже давно не нуждается в помазаннике божьем, в горностаевой мантии, ему нужен всего лишь выборный староста, который будет за жалованье служить ему верой и правдой.
— А не будет?
— Тогда изберём другого!
Старец улыбнулся, явно сомневаясь.
Батеньков вновь занервничал.
— Себя вспомните! Когда взошли на престол, сколько у вас было планов, стремлений! А в кого превратились после победы над Наполеоном? В самодура, душителя свободы, своей набожностью прикрывающего самые чёрные дела. Вы просто выдохлись! Никакой владыка не сможет править с полной отдачей четверть века! А будь эта должность выборная, правителем избрали бы другого, достойного человека.
— И ты думаешь, диктатор уйдёт просто так? Даже Наполеон понял несбыточность этой конституционной сказки и стал императором.
— А до чего ваша династия довела Россию, Александр Павлович? Вор на воре сидит и вором погоняет! — в сердцах воскликнул декабрист.
— Не называй меня так! — строго поправил его старец. — Тот человек давно умер. А меня зовут Фёдором Кузьмичом. Я всего лишь бродяга, не помнящий родства.
— Называйтесь, как хотите, — буркнул Батеньков. — Только жизнь вокруг от этого не изменится. Даже в Сибири, где никогда не было крепостного права, и то насадили свои воровские порядки. Каждое утро к дому губернатора стекаются купцы, чиновники, исправники, чтобы вручить его жене подарки. А потом эти подарки продаются в специальной лавке. Задобрив губернатора, подносители разоряют поборами ремесленников, крестьян и туземцев. А попробуйте пожаловаться, избы спалят, запрягут жалобщиков в сани и сгонят с места — в таёжную глушь. Так было и при вашем царствовании, так и сейчас. Ничего не изменилось. Для вас, Романовых, законы — только красивая вывеска, чтобы прикрыть свои безобразия. Вы — главный тормоз в развитии России. Вы же ничего не делаете, а только упиваетесь властью, якобы данной вам Богом. Вы не лечите болезнь, а загоняете её вовнутрь. Но тем страшнее и ужаснее будет взрыв народного гнева, который сметёт вас с карты истории!
Фёдор Кузьмич собрался идти по воду. Он вылил оставшуюся в бадейке воду в кадушку и принёс из сеней коромысло и ещё одну бадью.
— Откуда воду-то носите? — спросил его гость.
— С реки. Есть тут неподалёку хороший родник. Но по снегу к нему не подберёшься.
— Так и река-то не близко. Подниматься с поклажей по косогору в ваших летах, чай, нелегко. Давайте подсоблю.
— Что ж не подсобить, коль от доброго сердца, — согласился старец и передал гостю бадейку.
Хозяин избушки досконально изучил все подходы к реке, и до Чулыма они добрались быстро, ни разу не застряв в рыхлом подтаявшем снегу.
— Постой тут, — велел декабристу Фёдор Кузьмич, передал ему коромысло, а сам направился к полынье.
То ли лёд так сильно подтаял за оттепель, то ли старец, увлёкшись умными беседами, потерял бдительность, только проломился под ним лёд, и он в мгновение ока ушёл с головой под воду.
Из полыньи вынырнула седая голова. Кузьмич барахтался среди льдин и безуспешно пытался ухватиться за края. Лёд крошился под его пальцами и обламывался.
Батеньков интуитивно подался вперёд на помощь.
— Не подходи! — прокричал старец. — Здесь лёд хрупкий. Провалишься! Кинь коромысло.
Но гость не послушался и подошёл ещё ближе, чтобы за коромысло самому вытащить утопающего.
Раздался треск, и он провалился в ледяную воду.
Их спасло коромысло. Ссыльному удалось закрепить его на краях полыньи, и на нём он подтянулся, как на перекладине. Выбравшись на лёд, он перекинул деревянную дугу товарищу по несчастью и вытащил старца.
В самый разгар жары австрийский министр иностранных дел Меттерних (ведь вновь делили наследство Наполеона) получил от русского царя довольно-таки странное приглашение на обед. Удивил адрес. Вместо Елисейского дворца, где по традиции поселился российский император, было указано ничего не говорящее канцлеру предместье. Но придворный вельможа привык уже к чудачествам монархов, поэтому прибыл точно по назначению и в указанный срок.
Особняк, куда его пригласили, располагался не так далеко, как показалось гостю вначале. От сада Елисейского дворца его отделяла стена, но и в ней была устроена калитка. И царю, чтобы попасть сюда, достаточно было прогуляться по благоухающему саду.
Российский государь уже поджидал гостя на скамейке во дворе особняка. Рядом с ним сидела худая невзрачная пожилая женщина с накладными волосами, одетая в очень простое платье.
— Я рад вас видеть, князь. Хочу представить вам баронессу де Крюденер [24], мою новую духовную наставницу и хозяйку этого дома.
Меттерних учтиво поклонился и хотел поцеловать баронессе руку, но женщина испуганно спрятала её за спину. Князь смутился, но виду не подал, а затем увлёкся разговором с царём относительно нынешних видов на урожай винограда в провинции Бордо.
Вскоре хозяйка пригласила гостей к столу. Он был накрыт на летней веранде с видом на сад Елисейского дворца. Меттерних увидел на столе четыре комплекта столовых приборов и спросил у Александра:
— Мы ещё кого-то ждём?
Царь покраснел и ответил, смущаясь:
— Он для Господа нашего Иисуса Христа!
Теперь уже Меттерних не знал, что сказать.
— А-а-а! — протянул он, словно что-то понял в происходящем.
— Извините, князь, — сказал Александр. — У нас с баронессой время молитвы. Вы можете пока полюбоваться видом. А если хотите, присоединяйтесь к нам.
— Нет, спасибо, Ваше Величество, — поблагодарил благовоспитанный министр. — Я лучше подышу свежим воздухом.
Царь и баронесса вошли в дом, но через раскрытое окно князю было хорошо видно, как они опустились на колени перед распятием и стали молиться. До уха князя доносились лишь обрывки этой странной молитвы:
— …благослови, Боже, победителя Змия… помоги живому предисловию к священной истории…
Наконец обряд закончился, и они вернулись к заждавшемуся гостю.
Меттерних боялся, что на обед подадут лишь хлеб, которым Иисус когда-то накормил голодных, и какое-нибудь церковное вино типа кагора. Но его опасения оказались напрасными. В доме у баронессы была отменная французская кухня, и её повар постарался на славу. Поэтому после хорошей закуски и доброго вина первоначальное впечатление шока от увиденного в этом странном доме несколько стёрлось, и можно было начинать говорить о серьёзных вещах, для чего, собственно, министр сюда и приехал.
