Дневник Жеребцовой Полины - Жеребцова Полина Викторовна (список книг TXT) 📗
Представились. Они — из Наурского полка. Будут ходить в наш двор за водой, в пожарные колодцы. Обосновались в здании Института, за пустырем. Сказали, что здесь прикрывают вывоз раненых. Боевики притащили легкую пушку. Поставили ее у нашего подъезда. Пальнули! Все женщины, и я с мамой, собрались и группой, без мужчин, подошли к ним. Попросили:
- Уходите! Из-за вас наши дома разобьют. Вы в воздух стрельните, между зданиями, а в ответ — прицельный огонь. Из орудий! Или бомбы. По нашим домам! У нас старики, больные и дети!
Боевики поняли. Сказали:
- Подойдите к командиру. Мы сами не решаем.
Все дружно пошли. Командир разрешил им отойти от наших домов.
А боевики пообещали:
- Разрядим пушку и уйдем. Заряженную тащить нельзя!
Ушли.
Всего их было пять-семь человек. В другие дни мы видели, как эти парни таскают свою пушку-игрушку с места на место. По брошенным садам, по пустырю. Они делали вид, что их много. Вызывали огонь на себя. Стреляли в пустое небо, задрав ствол своего мини-орудия перпендикулярно к земле.
Объяснили жителям:
- Пушка берет 7–8 километров. Мы никого не достаем.
В ночь на сегодня мне снились погибшая соседка Раиса. У нее на лбу лента. На ленте
арабские буквы. Текст: «Нет Бога, кроме, Аллаха». Она улыбнулась, сказала:
- Война окончится. Ты останешься среди живых.
Сегодня осколок в правой ноге — мешает. Он двигается. Режет изнутри. Страшная боль.
Я молюсь. Ежедневно! Прошу, чтобы ни с кем, кого я знаю, ничего плохого не произошло.
Будур.
8 декабря 1999
Вчера, пока мама была на кухне, мы поцеловались.
Я счастлива! Я — умру счастливой!
Мама вошла, а Аладдин стоял на коленях у дивана.
Он просил прощенья, твердил, что любит меня.
Мама сразу дала ему подзатыльник и сказала:
- Я доверяю тебе и твоей вере. Не подводи сам себя!
Он кинулся к маме обниматься и несколько раз повторил:
- Я дурак!
Неожиданно Аладдин уткнулся заплаканным лицом в ее плечо.
- Совсем дурак, — пошутила мама и погладила его по волосам: - Встряхнись, сынок! Время все распределит. Расставит по углам. Спасибо тебе! Только не сбивай мою девочку с толку! Не обижайся, но я рада, что все именно так получилось. Ты сделал правильный выбор, в настоящий момент ей только 14 лет.
Мама выскочила в кухню, чтоб не плакать при нем.
- Дети! Мойте руки! Я кушать вам несу, — бодро, почти обычным голосом крикнула она оттуда.
Мы все сели ужинать традиционные вареники с травой.
Потом мама улеглась на кровать и делала вид, что спит. А мы проговорили всю ночь!
Аладдин взял меня за руку. Он целовал мои пальцы. Аладдин несколько раз сказал, что любит меня. Он окликнул мою маму. Повторил ей свое признание.
Оправдывался, говорил, что женился, чтобы меня сохранить. Обещал, что в случае моего согласия стать его женой он найдет причину — разведется!
Аладдин был ласковым и нежным!
Мой любимый Аладдин.
Царевна Будур.
13 декабря 1999
Нет тепла. Газа давно нет. Лютый холод. Руки красные от холода, и пальцы не слушаются, когда пишешь.
Продолжаю
Вбежал суматошный Джинн.
Сразу предупредил:
- Я на несколько минут.
Признался, что не понимает Аладдина, его поступков. Сказал, что на трассе его ждет машина. Он попытается сейчас выехать в беженцы.
- До двух часов дня мораторий! Не будет обстрелов! Не будет бомбовых ударов! Это последний шанс выйти из города! Потому я заехал. Я хочу забрать тебя с собой! — обратился Джинн ко мне: - Ты согласна? Я поселю тебя у своей мамы!
Я не посмела.
Тогда Джинн пообещал — он обязательно напишет!
Через людей или почтой (когда эта почта будет?) он пришлет весть о себе и об Аладдине.
Постарается приехать!
Джинн подтвердил, что Аладдин женился. Сообщил, что Кусум — 40 лет! Аладдину — 23 года. И добавил, что его друг родился 24 сентября.
- Сегодня, вероятно, с ночи, начнется штурм города! — повторял Джинн, - Поедем!
Я отказалась еще раз.
Мы простились, как настоящие друзья.
Я села в нишу. Буду делать записи в дневник пока жива.
Храни, Аллах, Аладдина! Моих друзей!
Стариков и детей, которые останутся в городе!
Я учусь правильно держать Уразу. Правда, у нас и так еды нет.
Но под обстрелом или под бомбежкой будет ли возможно ночью перекусить?
Царевна Будур.
15 декабря 1999
Сегодня с утра наши соседи показали истинное свое лицо.
Они струсили! Не защитили собаку Лайду. Дворового друга детей Сулеймана.
В собаку стреляли чеченцы в форме боевиков.
Мужчины из нашего дома отшатнулись в сторону. Не проронили ни слова.
Рядом, у их ног, уничтожали живое существо!
Они молчали?!
Это Сулейман, он собаку Лайду кормил. С ней постоянно играли его сын и дочь.
Дядя Султан и старик Николай, тот, что живет с парализованной матерью.
Вступилась моя мама. Сказала, что так поступают жестокие дети, а не мужчины на войне!
Боевики навели на нее пистолет.
Мама не сдвинулась с места.
Говорит им:
— За меня с вас спросят! — и нагло стоит, руки в боки.
Тогда боевики ответили:
— Мы зайдем к тебе, тетка!
