Великий врачеватель - Воскобойников Валерий Михайлович (электронные книги бесплатно txt) 📗
На собрании у хорезмшаха все обращались друг к другу почтительно. У кого не было титула, того звали по кунье — почетному прозванию по имени сына. Можно было звать человека и по нисбе. Хусайн мог себе взять нисбу Бухари. Из Бухары, значит. Но до него уже был историк с нисбой ал-Бухари.
У Хусайна была кунья — Абу Али.
Уважаемому человеку необходим титул — лакаб, или кунья, или нисба, — говорил везир. — Представьте, вхожу я в помещение, где сидят десять Хусайнов, и зову: «Хусайн!» Все десять вскакивают, крича: «Я! Я! Я!» Так благородные люди себя не ведут. Лучше я войду и скажу: «Абу Али». И тот Хусайн, к которому я обращаюсь, сразу откликнется. Остальные станут молчать.
На собрании всех звали почетно: отец Исмаила, отец Касима, отец Али.
Хусайн не был отцом. У него не было сына и не было жены. Но скоро он привык к этому почтенному обращению. Его никто уже не называл по имени. Только Абу Али.
Абу Али любил бродить по городу. Он вставал рано утром, задолго до первого призыва к молитве — намазу. Он по-прежнему много занимался, изучал химию, астрономию, физику. Он задумал несколько книг, делал к ним наброски.
Жил Абу Али пока в доме того же купца, с которым приехал из Бухары. Купец отказывался брать с него деньги. Поэтому Абу Али решил заниматься с младшим сыном купца, с десятилетним мальчиком. Купец снарядил новый караван и отправился в неизвестные ему места на реку Волгу, в государство Булгар. Оттуда, с севера, от Булгар, привозили в город удивительные товары. Раз в неделю по четвергам открывался пушной рынок. Всевозможные меха продавали в этот день торговцы: соболей, горностаев, хорьков, лисиц, бобров, зайцев. Поблизости был другой базар, там тоже продавались невиданные славянские товары: березовая кора, рыбий клей, огромные острые гладкие кости, которые назывались рыбьими зубами, а на самом деле были моржовым клыком. О моржах Абу Али никогда не слышал и не читал. И не мог представить себе рыб, имеющих такие длинные зубы.
Иногда он с радостью узнавал товары родного города. До Хорезма довозили даже знаменитые на весь мир бухарские дыни. Их везли в свинцовых ящиках со льдом. Конечно, в Хорезме было много своих арбузов и дынь, но даже хорезмшах предпочитал бухарские.
Скоро у Абу Али появились ученики. Это были люди взрослые. Он объяснял им непонятные места в философии, или в фикхе, или в фигурах Эвклида. И конечно, очень часто к Абу Али обращались больные.
Однажды на базаре он заметил, что за ним все время идет какой-то бедно одетый человек. Абу-Али оглянулся, но человек спрятался за верблюда. «Уж не человек ли это султана Махмуда?» — подумал Абу Али. Он прошел шагов сто, несколько раз сворачивая в разные стороны. И повсюду, прячась, человек шел за ним. Тогда Абу Али зашел в тесное помещение к цирюльнику. Подождав несколько минут, он вышел на улицу. И тут же столкнулся с тем неизвестным человеком.
Человек вздрогнул и отступил назад. А потом вдруг заговорил:
— Прости меня, Абу Али, что я нарушаю твой покой. Я знаю, ты приехал недавно из Бухары. Я тоже приехал из Бухары, и я не всегда был так бедно одет. Обстоятельства и страсть к познанию довели меня до этой жизни. Прошу тебя, пойдем к моему дому, и по дороге я все тебе объясню.
«А если это ловушка и меня поймают в сеть, как глупую птицу?» — подумал Абу Али, идя следом за ним.
Этот человек оказался алхимиком. Он читал древние книги магии и заклинаний. С помощью заклинаний он хотел добиться чудесного превращения дешевых металлов в золото. Когда-то в библиотеке эмира Абу Али тоже просматривал эти книги и сразу понял, как невежественны их авторы.
— Осталось совсем немного, — говорил человек по дороге к своему дому, — вставить два-три верных слова в формулу заклинаний, и я превращу в золото сплав олова и меди.
Абу Али вошел в дом этого человека. Дом был пуст. Не было ковров, не пахло пищей. В углах выросла мохнатая паутина. Всюду валялся мусор, обрывки бумаги.
Зато соседняя комната была забита всевозможными ретортами, горелками, химическими принадлежностями.
В саду, в яме горел огонь. Над огнем висел котел, и в нем густой сероватой жидкостью колыхалось расплавленное олово.
— Я увидел тебя, когда ты шел по моей улице, — сказал человек, — все бросил и побежал следом. Но так и не решился бы обратиться…
Абу Али вынул кошелек и протянул ему все деньги, какие были там.
— Как я буду счастлив отблагодарить тебя! — сказал человек. — Ты увидишь, еще несколько дней, и я узнаю тайну получения золота. Я буду получать золото в любых количествах. Я куплю большой дом и заполню его книгами, о которых сейчас лишь мечтаю. Я тебе сразу верну свой долг. В десять раз больше верну! А может быть, ты вступишь со мною в долю? Хочешь, треть всего золота будет твоя?
Абу Али лишь покачал головой. Он не верил в силу заклинаний и магических формул. Он знал, что олово невозможно превратить в золото, как верблюжий помет невозможно превратить в верблюда.
— И все-таки я верну тебе в десять раз больше, чем ты дал мне! Я докажу всем! — говорил человек, прощаясь.
Однажды хорезмшах сказал на собрании:
— Мы прочитали книгу Абу Райхана Бируни. В ней много интересных, хотя и вольных мыслей. К тому же нам сказали, что Абу Наср поддерживает с Бируни переписку? — Хорезмшах повернулся к племяннику.
— Да, я переписываюсь с ним.
— И Абу Али тоже поддерживает переписку?
— Я переписывался с Бируни еще в Бухаре, и у меня нет причин прервать ее, — ответил Абу Али.
— Нам думается, будет неплохо, если и Абу Наср и Абу Али, оба от своего имени посоветуют Бируни переехать в Гургандж. Нам говорили, что Бируни еще занимается и наукой орошения. Орошение необходимо на наших полях. И Бируни может с пользой приложить свои знания. Как думает об этом ас-Су- хайли?
— Мои мысли идут по той же тропе, что и мысли моего государя, — ответил везир.
Разговор перешел на другую тему, но Абу Али плохо прислушивался. Он радовался, что наконец увидит Бируни. И уже обдумывал письмо, которое напишет ему.
Наконец они встретились!
Аррак прислал своего слугу с запиской к Абу Али. Аррак просил скорее прийти к нему во дворец.
Абу Али быстро собрался.
Часто Абу Али забывал о знатном происхождении Аррака. Аррак и сам не требовал особого к себе почтения. Он был математиком и художником, любил веселые компании и ни за что не согласился бы стать шахом, чтобы не отвлекаться от любимых дел.
Дворец Аррака был роскошен. Росписи на стенах (некоторые росписи делал сам Аррак), богатые самаркандские ковры на полу. Слуги Аррака одевались не хуже многих знатных господ.
В большой комнате для гостей, кроме Аррака, сидели еще двое людей. Один — очень пожилой, с усталым лицом. Другой моложе — лет тридцати трех.
Абу Али мгновенно узнал пожилого и сразу же понял, кто молодой.
— Я не знаю, надо ли вас знакомить? — спросил Аррак.
— Надо ли знакомить меня с Хусайном! — воскликнул пожилой неожиданно бодрым голосом. — Да я знал его в то время, когда он был мальчиком, когда его домашний учитель хвастал, что Хусайн — хафиз.
Это был Абу Сахл Масихи, конечно же, он. Теперь он приехал вместе с Бируни из Джурджана.
А второй — да ясно же, кто второй… — Бируни!
А через несколько минут Бируни уже наступал на Абу Али и на Аррака.
— Из ваших писем я понял, что вы по-прежнему стоите на своем мнении. Вы оба уверены, что Земля находится в покое, а Солнце, звезды и вся небесная сфера движутся вокруг Земли!
— Конечно, этому нас учили Птолемей и Фараби. И я сам проверил их логические выводы. Земля находится в покое, — сказал Абу Али.
— Даже святым книгам не всегда можно верить, — отмахнулся Бируни.
— Ого! — засмеялся Аррак.
То, что Бируни упорный спорщик, Абу Али давно уже понял из писем. Обо всем Бируни старался иметь собственное мнение, любой вывод пытался проверить на практике. Этим они оба были похожи. И хотя часто они не соглашались друг с другом, оба рвались к истине.
