Троянская война (СИ) - Бунтовский Сергей Юрьевич (полные книги txt) 📗
Троянцы не успели ни добежать до своих судов, ни даже собраться в один отряд и теперь гибли на берегу один за другим под напором мирмидонцев.
Отдельный отряд пришельцев, огибая город, спешил на противоположный, обращенный к Трое, берег острова, чтобы никто не смог улизнуть и предупредить троянцев. С высоты холма Ахиллу было видно происходящее, словно в театре. Его старший товарищ был прав: все идет по плану и защитники острова обречены. Однако горячая молодая кровь гнала его в схватку, чтобы на глазах мирмидонцев показать свою удаль и силу. Он быстро спустился к своему кораблю, где его встретил оруженосец. С его помощью Ахилл быстро надел доспехи, взял боевое копье и, собрав отряд из высаживающихся с кораблей воинов, отправился в бой.
Правда, когда ведомый Ахиллом отряд прибыл к месту действия, сражение практически закончилось. Городок уже был взят, и сопротивлялась лишь последняя горстка его защитников. В отличие от многих своих собратьев, чьи тела устилали берег и улицы, эти воины успели полностью облачиться в доспехи и подготовиться к схватке. Они уже отразили первый удар мирмидонцев и теперь, прижатые к стенам местного храма, готовились подороже продать свои жизни. Примерно десяток воинов в полном доспехе выстроились полукругом, составив стену из щитов и опустив копья. Еще несколько воинов стояли за их спинами, готовые сменить павших или раненных товарищей. Тут же стоял и их командир, рослый и светлоглазый мужчина в отделанном золотом панцире. В руках он держал лук, но его колчан уже был пуст. Осталась лишь одна стрела, которую он держал на тетиве, готовясь выстрелить лишь в того, кто будет достойной целью.
Их враги держались на небольшом расстоянии и не спешили атаковать. Во-первых, они уже подустали и теперь переводили дух, а во-вторых, противник оказался достойным, и хоть результат боя не вызывал сомнений, неизбежно с собой к Аиду тенедосцы забрали бы и нескольких врагов. Нет, мирмидонцы не боялись, прошло бы немного времени — и они бы атаковали, но сейчас они отдыхали. Да и почему бы не отдохнуть, если враг загнан в западню, из которой вырваться не сможет? Так что не стоит пороть горячку. Вот восстановят силы и навалятся на врагов.
Как раз в этот момент затишья у храма и появился Ахилл. Взяв разбег, он кинулся на прорыв, увлекая за собой мирмидонцев. Лучник выстрелил и, отбросив бесполезный теперь лук, потянулся за мечом, но не успел. Он не промазал. Его стрела попала в грудь Ахиллу, но встретившись с кованой бронзой панциря, бессильно упала в пыль. Пелид же ударом щита сбил с ног одного из оборонявшихся, прорвал их строй и, оказавшись рядом со стрелком, всадил тому в глаз копье.
Вырвав окровавленное оружие из падающего тела, Ахилл успел еще дважды нанести смертельные удары островитянам, прежде чем схватка закончилась. Большинство защитников погибли, несколько, увидев смерть командира, сложили оружие и сдались на милость победителя.
— Интересно, кто это? — спросил Ахилл, указывая на тело в золоченом панцире.
— Тенес, царь Тенедоса, — ответил один из пленных. И поправил, — Бывший царь.
— Похороните его, как подобает, — распорядился победитель.
Ему вспомнилось, как в ночь перед отплытием в шатер вошла его мать.
— Слышала, что твой отряд высадится на Тенедос?
— Да, мама. Только почему тебя это интересует?
— Что ты знаешь, про царя этого острова? — спросила богиня.
— Да почти ничего. Когда-то поссорился с отцом, собрал переселенцев и отправился на пустынный остров, где основал город. С тех пор там и правит. Подвигами не прославился, в больших войнах не участвовал, над собой признает власть Трои.
— Так я тебе скажу. Считается, что он сын царя Кикна из Троады, только его настоящий отец Аполлон. Пусть солцебог и не объявил его своим отпрыском, но за жизнью Тенеса присматривает. Так что не сходись с ним в бою. Ты его, несомненно, одолеешь, только вот, убив царя Тенеедоса, ты, скорее всего, разозлишь олимпийского лучника.
— Думаешь, тогда придется сражаться против бога?
— Не думаю. Сын Зевса, скорее всего, открыто не будет вмешиваться, только он не тот, кого стоит иметь среди своих врагов. Он не забывает обид и однажды вполне может помочь кому-нибудь из троянских стрелков. Или еще какую шутку придумает…
Ахилл не оценил предостережение своей матери и скорее всего вскоре вообще бы забыл о нем, если бы Фетида не приставила к сыну раба, который ежедневно напоминал об этом.
И вот Тенес лежит мертвым.
— Нехорошо вышло, — подумал герой, но предаваться тревогам не стал. Других дел полно. Надо разделить добычу, взятую на острове, надо принять меры, если троянцы вдруг узнают о произошедшем и попытаются отбить остров, надо подготовиться к прибытию основного флота, который уже ведет сюда Агамемнон. Много дел у победителя, где уж тут волноваться из-за мертвого полубога…
Пока Ахилл приводил себя в порядок и отдыхал, командование на захваченном острове принял на себя Филоктет. Его высокая и худая фигура появлялась то в гавани, где греки осматривали захваченные корабли, то на улицах поселка, где он располагал на постой своих воинов, то на берегу, где он проверял посты. Действовал он грамотно, но была в его поступках какая-то лишняя суетливость, словно он стремился показать кому-то свою нужность.
Пелид с кубком разбавленного вина в руках лениво наблюдал за действиями своего компаньона и думал о герое, доставшемся при жеребьевке ему в напарники. Наверное, нет в Греции человека, который не слышал бы о Филоктете, только тот явно предпочел бы жить в безвестности. Еще бы, слава пусть и невольного, но убийцы Геракла не то, чем хочется гордиться. Что с того, что величайший из рожденных был неизлечим, что с того, что Геракл сам просил поднести факел к его ложу? Это забылось. А вот то, что именно молодой Филоктет оказал эту услугу герою, никто не забыл.
"Смотрите, это тот, кто заживо сжег Геракла", — шептались простолюдины у него за спиной, куда бы ни пришел Филоктет. Цари и воины уважали его за мастерство в стрельбе из лука и воинский опыт, но никто не стремился не то что бы подружиться, а даже сблизиться с ним. Так и жил Филоктет, окруженный незримой стеной отчуждения. Впрочем, сказать, что это была тяжелая судьба, нельзя. Сумел он стать правителем родного городка Мелибея, стоящего на полуострове Магнесия, имел достаток и редкостное здоровье.
Когда Агамемнон объявил о походе, Филоктет собрал отряд молодых воинов среди окрестных народов: мефонцев, тавмакийцев, мелибейцев и олизонийцев. Семь кораблей привел он в армию царя царей и теперь вместе с Ахиллом шел на острие атаки.
Пусть и немного было у старика воинов, но он был полезен ахейцам. Первая причина заключалась в его немалом опыте, а вторая причина практически всегда висела за спиной Филоктета в богато украшенном футляре. Даже последний помощник повара в обозе знал, что там, укрытый слоями кожи и медных полос, спит смертоносный Лук-убийца. Оружие самого Геракла, в котором заключена частица божественной мощи. О нем байки складывали еще при прежнем владельце, а теперь это уже настоящая легенда. Вместе с луком хранился и черный колчан со стрелами. "С теми самыми", — с придыханием говорили люди, и собеседники понимающе кивали. Ведь никому из греков не надо было рассказывать про лернейскую Гидру, в яде которой и были смочены острия стрел. Никто из ныне живущих не видел их в деле, но об их смертоносной мощи ходили рассказы, в правдивости которых никто не спешил удостовериться.
Впрочем, какой бы ни был хороший лук, только вот еще и стрелок должен ему соответствовать. Может, в руках Филоктета он окажется бесполезной игрушкой? Нет, Филоктет не зря сопровождал Геракла в походах. Сейчас он по праву считается лучшим из стрелков Эллады, превосходя в этом искусстве даже Одиссея. А уж прочим героям соревноваться в стрельбе с Филоктетом значит людей смешить. Впрочем, ни Аякс, ни Диомед, ни прочие вожди ахейцев себя и не считают лучниками. Молоды они и горячи. Больше надеются на свою силу и ловкость. Им бы в руку копье или меч — и вперед в бесшабашную схватку грудью в грудь. А вот лук не любит горячего нрава. Хороший стрелок должен быть хладнокровен и расчетлив. К тому же герои молоды и спешат жить и совершать подвиги, а лук — это оружие, требующий долгих лет обучения. Так что мало в ахейском войске стрелков, а уж мастеров и вовсе по пальцам пересчитать можно. Оттого и почет Филоктету.
