Король холопов - Крашевский Юзеф Игнаций (книги без сокращений .TXT) 📗
– Вы, значит, не особенно доверяете королю? – спросил любопытный гость.
Этот вопрос удивил крестьянина и даже испугал его.
Он задумался, долго собираясь с ответом.
– Король! Король! – начал он. – Он о другом должен думать, а не о нас.
– И о вас он должен… – произнес путешественник.
Вядух с удивлением присматривался к нему, желая узнать, с кем он имел дело.
– Вы его не любите? – спросил гость.
При этом вопросе лицо Вядуха стало серьезным.
– Он нам ничего плохого не сделал, – произнес он, – я думаю, что у него добрые желания, но он ничего не может сделать… Покойного старого Локтя мы все знали, а молодого трудно увидеть… Тот был добрый…
И с простым мужиком часто разговаривал, как со всяким другим.
Слабый румянец выступил на лице путешественника.
– Того, – прибавил Лекса, приблизившись к гостю, – мы неоднократно спасали, когда он, оставленный рыцарями, бродил по стране, укрываясь в оврагах и ущельях… Вступаясь за него, мужики брали оружие в руки и проливали свою кровь… Мы об этом помним!
– И сын его, вероятно, не забудет об этом, – возразил гость, задумчиво подперев голову рукой. Он сделал несколько глотков пива и устремил свой взор на Вядуха, продолжавшего говорить.
– В этом старике мы как бы чувствовали отца и брата. Он жил так же, как мы; к рыцарям относился строго, а к нам был снисходителен… Господь его за это наградил, потому что он добился короны…
Путник поднялся со скамьи сильно взволнованный и тронутый… Оглянувшись по сторонам, он заметил, что наступает вечер.
– Спасибо вам, хозяин и хозяюшка, и вам спасибо, – добавил он, повернувшись в сторону Богны.
Говоря эти слова, он медленно потянулся за кошельком, в котором зазвучали монеты.
Вядух насупился.
– Вы меня не обижайте, – произнес он спокойно, – за гостеприимство никто платы не берет…
– Почему? – спросил путник.
– Потому что это не дозволено нашими старыми обычаями, – прервал Лекса. – Крестьянская хата – это не гостиница… Не обижайте нас. Я крестьянин, и, хотя Неоржа лжет, говоря, что я ему принадлежу, я был и останусь свободным…
Он начал смеяться, желая все обратить в шутку. Гость был чем-то озабочен и раздумывал…
Наконец, он снял с пальца перстень и, позвав Богну, которая, вместо того, чтобы подойти, испуганно спряталась в угол, промолвил:
– Я хотел бы оставить что-нибудь на память вашей девочке; пускай это останется для нее к помолвке, или когда замуж будет выходить…
С этими словами, не желая насильно заставить девушку взять в руки, он положил золотой перстень с большим бриллиантом на стол и, поклонившись, переступил порог, а Вядух последовал за ним.
Цярах побежал за лошадью, которая, хоть немного еще и хромала, но после отдыха и корма, могла уже тронуться в путь. Гость снова поблагодарил всех вышедших его провожать и, бодро усевшись на лошадь, выехал из ворот и рысью поехал дальше, вскоре скрывшись за кустарниками.
Когда Вядух возвратился в хату, он застал всех разглядывающими перстень Богны… Он был из чистого золота с камнем, переливающимся на солнце.
Вся семья была очень довольна и не могла налюбоваться подарком, один лишь Вядух был чем-то озабочен и глубоко задумался, тщетно стараясь отгадать, кто был этот гость, не пожелавший о себе ничего сказать, и перед которым он так откровенно высказался… Он не был похож на духовное лицо, хотя они в то время носили кроме духовного платья и светское; за мещанина его тоже нельзя было принять, потому что слишком большим барином был; а от принадлежности к рыцарскому сословию он сам отрекся. Загадку эту было трудно отгадать. Притом это был человек не бедный, потому что подарок, хоть и не из сплошного золота (они не оценили стоимость этого драгоценного камня), все-таки казался им дорогим.
После того как все осмотрели подарок, Гарусьница, не желая его доверить Богне, завернула кольцо в чистую тряпку и спрятала в сундук.
На дворе начало темнеть.
Цярах вместе с Вонжем еще были заняты уборкой скота, а Богна в это время несла в хату ведро свежей воды, как вдруг на дороге раздались звуки охотничьих рожков, крики, голоса и шум.
Редко случалось, чтобы кто-нибудь ночью проезжал мимо; безопасности ради Цярах побежал закрыть ворота на засов, но в этот момент возле ворот остановились всадники, ни одежды, ни лица которых нельзя было рассмотреть в темноте. Цярах только заметил, что они были вооружены, громко разговаривали, как будто ссорились, шумели, перекрикивались, чем-то были обеспокоены.
Один из них ругался и распоряжался другими.
– Ты здесь один?
Цярах ответил:
– А что вам нужно?
– Проезжал ли кто-нибудь по этой дороге?
– Разве мало людей по этой дороге едет, – возразил юноша.
– Ну, а…
Сегодня, недавно, только что! Вы тут никого не видели?
Вядух приблизился и по деревенскому обычаю ответил вопросом на вопрос:
– А кого вам нужно?
Слушавшие рассмеялись.
– Однако, этот мужик любопытная скотина!
– Пан здесь проезжал?
– Был какой-то!
– На какой лошади?
Когда Цярах им описал цветы и красоту коня, моментально раздались крики:
– Это он! Он!
– Он тут был и час тому назад, а может быть и больше, уехал; его лошадь покалечила ногу, а потому он у нас отдохнул и подкрепился; мы его угостили, чем могли…
– Он был здоров? Ничего с ним не случилось?
– Он был такой же, как и вы все, – произнес Вядух, – здоров, как бык и довольно весел… Он лишь не хотел мне сказать, кто он такой…
А может быть вы сжалитесь надо мной и назовете мне его имя…
Раздавшиеся веселые, звучные голоса мешали что-нибудь расслышать.
– Едем, догоняем! – начали кричать охотники.
– Эй! Счастливец же ты, хлоп, – произнес один из стоявших за забором. – Ты не знаешь, кого ты принимал в своей хате; ведь все паны тебе будут завидовать!
– Кого же? – прервал Вядух.
– Короля ты принимал, король у тебя был! – крикнул один из них, и вслед за теми они умчались так же быстро, как и примчались.
Вядух и Цярах от изумления остолбенели.
Мужик глубоко задумался, сжав руки и сдвинув брови…
– Однако, наслушался он от меня, – сказал он самому себе.
Тем временем Цярах и Богна побежали с криком к матери, батрак хватался за голову – произошла суматоха и тревога.
– Король! Король!
– Лишь бы он на меня не рассердился, – шептал про себя Вядух, – ведь он меня тянул за язык и я ему выложил все, что было на душе. Да, но это воля Божья… Чему суждено быть, того не миновать.
Он печально возвратился в свою хату. Когда же, собравшись в избе, они начали вспоминать, о чем гость говорил, как он смотрел на Богну и ей улыбался, как ей перстень подарил, то вся их тревога рассеялась, и крестьянин успокоился, придя к убеждению, что король не мог на него обидеться.
Он и домашние его обратили внимание на то, как король похож на остальных людей и рыцарей и как в нем нет ничего особенного, что заставило бы догадаться о том, что он король.
Хотя это неожиданное посещение и произвело на Лексу сильное впечатление, однако, он на следующий день встал, как обычно, и отправился в поле.
Цярах и Вонж, разговаривая о вчерашнем событии, не заметили, как прошел день и наступил вечер. Ни в этот день, ни в ближайшие ничего не произошло, что могло бы указать на гнев или на милость короля.
Понемногу впечатление изгладилось, и через месяц Вядух в виде шутки рассказывал о том, как он запросто принимал у себя короля, сидя на одной с ним скамейке.
Он уже было совсем успокоился, как вдруг однажды, в полдень у ворот поднялся страшный шум. Вядух в это время был в поле; Гарусьница с дочерью, хотя она и не была особенно трусихой, заперлась на ключ в пустой хате и подумывала о том, не забраться ли ей на чердак и втянуть за собою туда лестницу, потому что слышны были страшные крики, брань, шум и голоса, звавшие Вядуха.
Старуха осторожно выглянула из-за занавески, узнала Неоржу.
