Честь самурая - Ёсикава Эйдзи (книги онлайн без регистрации txt) 📗
Они прибыли в Ямадзаки в час Обезьяны, и десятитысячное войско второй линии воссоединилось с тремя передовыми отрядами, насчитывавшими восемь тысяч пятьсот человек. Теперь повсюду в горах и селениях можно было увидеть воинов и коней.
— Мы только что получили донесение, согласно которому отряд Накагавы у подножия гор к востоку от холма Тэннодзан атакован войском Акэти.
Настало время нанести удар. Хидэёси отдал приказ на выступление.
Наутро девятого, когда Хидэёси покинул Химэдзи, Мицухидэ вернулся в Киото. Со смерти Нобунаги не прошло и семи дней.
Второго числа, в час Барана, когда развалины храма Хонно еще дымились, Мицухидэ оставил Киото, чтобы напасть на Адзути. Но с первого же шага его подстерегали неприятности. Войску предстояло переправиться через реку около Сэты. Утром Мицухидэ отправил в крепость Сэта письмо с требованием сдаться, но комендант крепости умертвил гонца, а затем сжег крепость и мост.
Таким образом, войску Ахэти не удалось переправиться через реку. Мицухидэ воспринял это как личное оскорбление. Пылающий мост, казалось, смеялся над ним. Замышляешь одно, а на деле выходит другое.
Вынужденный вернуться в крепость Сакамото, Мицухидэ впустую потратил два или три дня, дожидаясь восстановления моста. К тому времени, когда ему наконец удалось ворваться в Адзути, город опустел, в крепости не осталось ни души, в городе — товаров; лавочники даже убрали вывески. Семья Нобунаги спаслась бегством, но в спешке ей пришлось оставить золотой и серебряный запас Нобунаги, а также его собрание произведений искусства.
После того как войско Акэти заняло крепость, Мицухидэ увидел эти сокровища, но он им отнюдь не обрадовался, а, напротив, ощутил себя мелким грабителем.
«Не этого я искал, — подумал он. — Какой позор, если люди решат, будто я восстал ради того, чтобы завладеть сокровищами».
Он раздал все золото и серебро, найденные в крепости, своим воинам. Простым воинам досталось по нескольку сот золотых, тогда как военачальники получили от трех до пяти тысяч каждый.
«К чему я стремлюсь?» — вновь и вновь задавался вопросом Мицухидэ. «Властвовать всей страной», — приходил к нему гордый ответ, но проскальзывала в этих словах зловещая пустота. Мицухидэ сознавал, что не случайно был лишен таких честолюбивых намерений: для достижения этой цели у него отсутствовали и возможности, и способности. Главная цель, которую он преследовал — убить Нобунагу, — была достигнута. Пожар в храме Хонно утолил гнев Мицухидэ, и его нынешние желания были столь зыбки и неопределенны, что граничили с пустыми грезами.
Согласно одному из преданий тех времен, Мицухидэ, едва удостоверившись в гибели Нобунаги, попытался сразу покончить с собой — его силой удержали от этого приверженцы. Едва тело Нобунаги превратилось в пепел, ненависть к нему, сковавшая льдом сердце Мицухидэ, стала таять, как снег. Однако десятитысячное войско, вождем которого он теперь был, не разделяло нерешительности предводителя. Напротив, воины надеялись, что истинные свершения и подлинная награда за них — впереди.
— С нынешнего дня князь Мицухидэ стал властелином всей страны, — утверждали люди клана Акэти с решимостью, которой так недоставало теперь самому вождю.
Мицухидэ, на которого они так горячо уповали, стал жалкой тенью самого себя. Изменился его внешний вид, изменились манеры, даже прославленный ум Мицухидэ начал давать осечки.
Мицухидэ оставался в Адзути с пятого по восьмое. За это время его воины взяли крепость Хидэёси в Нагахаме и крепость Нивы Нагахидэ в Саваяме. Полностью захватив таким образом провинцию Оми, Мицухидэ вновь сосредоточил войско в одном месте и выступил на столицу.
Как раз в это время ему сообщили, что клан Хосокава отказывается поддержать его. А ведь он был убежден, что Хосокава Тадаоки, приходившийся ему зятем, присоединится к его войску, как только узнает о свержении Нобунаги. Но клан Хосокава ответил Мицухидэ гневным отказом. До сих пор Мицухидэ тревожился только о том, чьей поддержкой ему удастся заручиться, над тем же, кто станет его самым страшным врагом, он не задумывался вовсе.
И только сейчас, вспомнив о существовании Хидэёси, Мицухидэ ощутил, что ему нанесли сильнейший удар прямо в сердце. Он и раньше отнюдь не недооценивал выдающиеся способности Хидэёси, равно как и силы войска, сосредоточенного в западных провинциях. Напротив, он осознавал, что Хидэёси представляет собой постоянную угрозу. Но Мицухидэ не тревожился по этому поводу, полагая, будто Хидэёси скован в своих действиях войском Мори и не сможет своевременно вернуться туда, где произойдут главные события. Он надеялся, что один из гонцов, отправленных в стан Мори, сумеет выполнить поручение, и ожидал быстрого ответа от Мори, а ответ этот мог быть только одним: они сразу же напали бы на Хидэёси и уничтожили его войско. Но от Мори не приходило никаких вестей. Накагава Сэбэй, Икэда Сёню и Такаяма Укон также не откликались на предложения Мицухидэ. Увы, каждый день он получал все новые подтверждения тому, что на него ополчилось само Небо…
Для Мицухидэ крепость Сакамото имела особенное значение. Она напоминала ему об оскорблении, нанесенном Нобунагой, о постыдной горечи ухода из Адзути, о часах и днях сомнений в стенах крепости. Теперь сомнения остались позади, не было времени и для раскаяния. Так или иначе, он утратил власть над собой. Он променял былой ум, осмотрительность и изобретательность на пустой титул правителя страны.
В ночь на девятое Мицухидэ не имел еще ни малейшего понятия о том, где находится Хидэёси, но его настораживала внезапная перемена в поведении местных князей. На следующее утро он покинул лагерь в Симо Тоба и поднялся на перевал Хорагаминэ в Ямасиро, где намеревался соединиться с войском под командованием Цуцуи Дзюнкэя.
— Не видно ли Цуцуи Дзюнкэя? — то и дело спрашивал Мицухидэ вассалов на протяжении всего дня.
Цуцуи был верным союзником Мицухидэ задолго до того, как последний сжег храм Хонно, поэтому до сих пор Мицухидэ еще ни разу не усомнился в его преданности. Но вот стемнело, а войско Дзюнкэя так и не появилось. Мало того, и трое военачальников клана Ода, которых он рассчитывал привлечь на свою сторону, — Накагава Сэбэй, Такаяма Укон и Икэда Сёню, — так и не ответили на его отчаянные призывы, хотя все трое числились у него в подчинении.
Мицухидэ не зря тревожился. Он обратился к верному Сайто Тосимицу:
— Как ты думаешь, Тосимицу, в чем дело?
Мицухидэ хотелось надеяться, что причина молчания и отсутствия союзников заключается в том, что что-то случилось с его гонцами, или в том, что Дзюнкэй и остальные просто замешкались. Но Сайто Тосимицу уже осознал, что именно произошло.
— Нет, мой господин, — ответил старик, — дело не просто в задержке. Мне кажется, князь Цуцуи и не собирается приезжать. Иначе он давно успел бы добраться сюда из Кориямы.
— На это должна быть причина, — возразил Мицухидэ.
Он призвал к себе Фудзиту Дэнго, быстро начертал письмо и отправил с гонцом в Корияму.
— Возьми лучших лошадей. Если хорошенько поторопишься, сумеешь вернуться к рассвету.
— Если князь Цуцуи примет меня, я успею, — ответил Дэнго.
— Как он может тебя не принять? Разбуди его хоть ночью и потребуй немедленного ответа.
— Хорошо, мой господин.
Дэнго сразу выехал в Корияму. Но еще до его возвращения в лагерь прибыли лазутчики с докладом, что войско Хидэёси повернуло на восток и что его передовые отряды находятся в соседней провинции Хёго.
— Не может быть! Это какая-то ошибка! — взорвался Мицухидэ, услышав новость.
Он и впрямь не мог поверить в то, что Хидэёси удалось заключить мир с Мори. Даже если так, столь быстро привести сюда такое большое войско он все равно не мог.
— Не думаю, мой господин, что донесение — ложное, — возразил Тосимицу, еще раз взяв на себя роль прорицателя несчастья. — В любом случае нам необходимо разработать план обороны.
Видя, что Мицухидэ пребывает в нерешительности, Тосимицу поспешил сделать предложение:
