Ветка Лауры - Осетров Евгений Иванович (читать книги без сокращений .txt) 📗
О поистине замечательной находке было сообщено в Академию наук СССР. По просьбе института русской литературы (Пушкинский дом) рукопись из Вязников дважды высылалась в Ленинград. В Ленинграде не только сняли точную копию с вязниковского списка, но и произвели анализ бумаги, водяных знаков. Когда встал вопрос об издании «Повести», ленинградские ученые обратили самое серьезное внимание на вязниковский список.
13 предисловии к «Повести о прихожении Стефана Батория на град Псков», выпущенной Академией наук СССР, сказано: «В основу настоящего издания положен список Вязниковского районного музея Владимирской области, № 1453, как старший и наиболее исправный». Но открытием повести не исчерпываются заслуги вязниковских краеведов. Недавно здесь закончены работы по составлению научного описания славяно-русских рукописей и старопечатных книг, хранящихся в библиотеках Вязниковского и Мстерского музеев. Это описание показывает, какой сокровищницей древнерусских рукописей, в особенности XV–XVIII веков, обладает Вязниковский музей. Рукописи эти приобретались на протяжении многих десятилетий в Вологде. Каргополе, Заонежье, на Урале, в Сибири и других местах.
Отметим среди них Кормчую книгу, писанную разными полууставными почерками XV века. В Кормчей, как удалось обнаружить, оказался редкий список пространной редакции «Русской правды». На листах рукописи имеется запись владельца: «Парфена Яковлева деревни Зарубина и городу Чюгломы…».
К XVI веку относятся рукописи — «Житие Андрея Юродивого», «Требник», «Творение Иоанна Постника», «Измарагд», «Лествица», «Номоканон» и другие. На этих рукописях встречаются пометки, говорящие о том, как высоко ценились рукописные книги в древней Руси. На листах «Номоканона», например, имеется строгий наказ безвестного переписчика о том, что эту книгу нельзя «ни продати, ни отдати». В книге «Лествица» обнаружена запись о том, что рукопись «починена и переплетена… мастер Никифор…».
Привлекает внимание «Житие Павла Обнорского». Эта рукопись интересна тем, что была переписана в XVII веке простым вологодским крестьянином Симеоном Мялкиным.
Образцом художественного оформления древнерусских рукописей может служить синодик, написанный вязниковским «чернецом Симеоном» по прозвищу «Золотописец». Виньетки и заставки, украшающие этот синодик, отличаются большим художественным вкусом и мастерством.
Одна из самых обширных рукописей музея, состоящая из 54 глав — «Сказание о поганом и богомерзком царе Мамае и похвалах великому князю Дмитрию Ивановичу Московскому: иже победи его за Доном рекою на поле Куликовом и всю силу его победи».
В рукописном собрании имеются и переводные произведения.
В их числе — «История княжны Иеронимы дочери Дмитрия Палеолога», «История скифского короля Олкаменеса и прекрасной Даниатской королевы Меналимпы» и другие.
Отдельно выставлены многочисленные приходо-расходные книги монастырских и помещичьих владений XVII–XIX веков. Написанные живым разговорным языком, эти книги рисуют яркие бытовые подробности старого времени. Вот, например, запись «про игумена Аврамия и о всяком его монастырском раззорении», относящаяся к 1693 году: «Стоял он в Благовещенском монастыре, пил и ел все монастырское и в то время в разных числах про его игумена куплено всякой рыбы — стерлядей и лещей, щук и язей, окуней и плотицы, и карасей, икры и вязиги, и низовые длинные рыбы, грибов и груздей, и тесто в пироги… да меду куплено про его же игумена пуд… да вина двойного дано…» и т. д.
Жители города Вязников по праву называют свой музей богатейшей сокровищницей древнерусских рукописей и гордятся тем, что в их городе хранятся такие замечательные памятники письменности.
НАШ СТАРШИЙ СОВРЕМЕННИК
Суздаль — город-музей. По возрасту этот ныне маленький городок старше Москвы. Некогда Суздаль — центр княжества — играл видную роль. Зодчие и каменных дел мастера сделали его «вельми прекрасным». Изографы украшали суздальские храмы немеркнущими фресками. На страницах летописей Суздаль упоминается в связи с героической борьбой русских людей против монголо-татарского владычества.
Ныне Суздаль — центр крупного сельскохозяйственного района. В город постоянно прибывают экскурсии из Владимира, Горького, Москвы, Ленинграда, посещают Суздаль туристы из стран народной демократии. Надо сказать, что редкий из экскурсантов, осмотрев город-музей, не заглянет на улицу Льва Толстого- Здесь, в небольшом скромном домике, живет Иван Абрамович Назаров — старейший рабочий-поэт. Он прожил большую жизнь, и сам стал как бы неотъемлемой «достопримечательностью» старого города.
…Заглянем в домик поэта. Старый, радушный человек охотно расскажет о своем жизненном пути, о встречах с замечательными людьми, талантах из народа.
Сын суздальского каменщика, внук крепостного крестьянина, Иван Абрамович Назаров с юных лет «перепробовал» множество профессий. Жизнь не баловала мальчика, оставшегося с семи лет без отца. Детство поэта никак не назовешь золотым. Нет, оно скорее напоминало детство чеховского Ваньки Жукова. Сначала Иван Назаров был отдан в «учение» к картузнику, затем попал в слесарную мастерскую. Мальчика посылали за водкой, махоркой, часто награждали побоями.
Обстоятельства сложились так, что Назаров попал в Спасский монастырь певчим и переписчиком книг. Здесь подросток воочию увидел лицемерие монахов, нагло обманывающих народ. В монастыре помещалась тюрьма — «всероссийский тайник», куда заключались за «особо важные политические преступления».
Мальчик не раз слушал, передаваемые шепотом рассказы, об узниках, имена которых никто не знал. Строились по этому поводу самые страшные догадки, предположения, рождались легенды.
Служить в монастыре Назарову пришлось недолго. Насмешливый юноша сочинил пародию на молитву, в которой ясно прозвучали антирелигиозные мотивы. После этого ему нельзя было оставаться не только в монастыре, но и в Суздале.
— И пошел я мыкаться по городам, — рассказывает Иван Абрамович. — Был переплетчиком, разносчиком книг, кровельщиком, дворником, землекопом, приказчиком в бакалейной лавке, писал вывески и декорации.
Будущий поэт рано полюбил книги и начал сочинять свои первые стихи. Особенно увлекался юноша стихами Пушкина, Некрасова, Кольцова, Никитина, Сурикова, народными песнями и сказаниями.
Родную семью Иван Назаров обрел в среде тейковских и ивановских текстильщиков. Известную тейковскую забастовку 1895 года, участником которой ему довелось быть, Иван Абрамович описал впоследствии в своей поэме «Ткачи». В 1898 году один из столичных журналов опубликовал стихотворение Назарова. Так началась литературная деятельность поэта-рабочего.
Вскоре Иван Назаров с котомкой за плечами отправился пешком в Москву для того, чтобы посоветоваться с опытными литераторами о своих стихах. В газете «Русский листок» вместе с его стихами была напечатана заметка, в которой говорилось:
«Не переводятся самородки на Руси. Вчера в редакцию „Русского листка“ явился с тетрадкой стихотворений молодой парень, лет двадцати трех, Иван Абрамович Назаров, мещанин города Суздаля, служащий простым рабочим на ткацко-прядильной фабрике Каретникова в с. Тейкове Владимирской губернии. Оказалось, что 200 верст от своего местожительства он прошел пешком по способу, указанному первым русским самородком гениальным Ломоносовым. Котомка за плеча ми и тетрадка стихотворений — вот все имущество Назарова. Немного в котомке, но зато есть кое-что в тетрадке. Стихотворения Назарова, не везде безукоризненные по формуле, не всегда свободны от чужого влияния, но, несомненно, дышат искренним чувством и теплотой… В Москву Назаров пришел на один-два дня — единственно, чтобы посоветоваться насчет своих стихотворений».
