Елизавета Петровна - Сахаров Андрей Николаевич (книги бесплатно полные версии txt) 📗
– Никита оговорил Татьяну Берестову в сообщничестве?
– Он рассказал всё во всех подробностях, и, главное, нельзя усомниться в его искренности. Кстати, бумага со мною, прочтите сами.
Зиновьев вынул из кармана бумагу и подал князю. Тот стал внимательно читать её.
От устремлённого на него взгляда Сергея Семёновича не укрылось то обстоятельство, что ни один мускул не дрогнул на лице князя при этом чтении, и он ломал голову над этим.
– Я так и думал! – совершенно спокойно, к довершению удивления Сергея Семёновича, сказал князь, окончив чтение и передавая Зиновьеву обратно бумагу.
– Что вы сказали? Вы так и думали?
– Вы удивляетесь? Я вчера убедился в таких обстоятельствах, которые не оставили во мне ни малейшего сомнения в глубокой испорченности этой девушки, принявшей на себя личину вашей племянницы.
– Вот как! Какие же обстоятельства?
– Увольте меня, дорогой Сергей Семёнович, рассказывать вам всё это теперь. Мне и так тяжело!
– Помилуйте, князь, конечно не надо…
– Когда-нибудь, когда всё это дело кончится, я расскажу вам это…
– Значит, то, о чём мы вчера говорили… – начал Зиновьев.
– Забудьте об этом… Я ей не судья, но и не её защитник. Между мною и этой девушкой всё кончено… Если вы хотите спасти её, спасайте, я же не хочу ни губить её, ни спасать, её будущность для меня безразлична… Моя невеста умерла, я буду оплакивать её всю свою жизнь. Эта девушка – её убийца, но Бог ей судья… Мстить за себя не стала бы и покойная, я тоже не буду мстить её убийце. Остальное – ваше дело.
– Я доложу государыне завтра же и завтра же отдам приказ о её аресте. Я не могу оставить безнаказанной убийцу своей сестры и племянницы, – горячо заявил Сергей Семёнович Зиновьев.
– Пусть свершится правосудие, – как бы про себя сказал князь.
Сергей Семёнович стал прощаться с ним. Луговой проводил его до передней и затем, вернувшись к себе в кабинет, потребовал трубку. Долго ходил он взад и вперёд по комнате.
Ни одной мысли, казалось, не было у него в голове. Однако это именно только казалось, потому что это происходит от наплыва самых разнородных мыслей, которые мгновенно мелькают в голове, производя впечатление отсутствия мысли, как быстрая перемена всех цветов радуги производит белый цвет, представляющий собою как бы отсутствие всякого цвета.
В таком состоянии пробыл князь Луговой до поздней ночи, когда за ним заехал граф Пётр Игнатьевич Свиридов, чтобы идти с последним объяснением к княжне Полторацкой.
XIV
В ОБЪЯТИЯХ ТРУПА
Между тем княжна Людмила очень оживлённо провела свой день. Она сделала довольно много визитов с затаённою мыслью узнать что-нибудь о происшедшем столкновении между графом Свиридовым и князем Луговым. Её всё ещё беспокоило странное поведение первого. Почему он не явился на назначенное ему свидание и не возвратил ключа? Что могло это значить? Однако ни в одном светском доме она не получила ответа на этот вопрос. Видимо, не случилось ничего такого, чем могли быть заинтересованы «великосветские кумушки» того времени. Это обстоятельство отчасти успокаивало княжну Людмилу, а отчасти усиливало её беспокойство. С одной стороны, она заключала, что не случилось ничего серьёзного, а с другой – что, быть может, при ней, как причине разыгравшейся истории, умышленно умалчивают.
С такими лихорадочными мыслями возвратилась домой княжна Людмила Васильевна. Войдя в свой будуар, она на столике около кушетки увидела изумительно роскошный букет белых роз. Оказалось, что его принесли, пока её не было дома.
Княжна залюбовалась им и воскликнула:
– Боже мой, какая прелесть!.. Положительно интересно, кто награждает меня такими роскошными цветами?
Этот букет несколько отвлёк думы княжны от Лугового и Свиридова, или, лучше сказать, дал другое направление этим думам. Дело в том, что она окончательно решила, что именно кто-нибудь из них присылает ей уже более недели ежедневно эту массу цветов. Предположение о том, что это делает граф Свенторжецкий, исчезло. Он слишком хорошо сумел сыграть роль неповинного в деле цветочных подношений человека. Даже тогда, когда Людмила, глядя на него в упор, весьма прозрачно высказала ему своё предположение, он нимало не смутился и, казалось, даже не догадывался, о чём она говорит.
Княжна не могла предполагать за ним такие актёрские способности. Она не знала, что эта присылка цветов – лишь пролог к хладнокровно и всесторонне задуманному преступлению, а потому для графа было очень важно, чтобы княжна не догадалась, от кого присылаются они. Он подготовился искусно разогнать подозрение княжны о том, что это делает он, и достиг цели. Княжна вычеркнула его из списка поклонников, могущих баловать её так таинственно; в списке остались только двое: граф Свиридов и князь Луговой.
«Если действительно присылает цветы кто-нибудь из них, а больше присылать некому, – думала княжна, – значит, отношения одного из них ко мне не изменились, а следовательно, мой страх обнаружения двойной игры, затеянной с этими двумя поклонниками, совершенно неоснователен».
Она с удовольствием вдыхала в себя аромат присланного букета.
Внезапно ей показалось, что розы пахнут как-то особенно сильно, и ей это представилось странным. Как любительница и знаток цветов, она знала, что белые розы имеют тонкий, нежный запах.
«Вероятно, это какой-нибудь особый сорт!..» – мысленно решила она, а так как аромат был восхитителен, то невольно до самого вечера, отрываясь сперва от какого-то затейливого вышиванья, а затем от чтения, несколько раз наклонялась над букетом и подолгу вдыхала в себя его чудный запах.
Время шло. Чем ближе подходил час свиданья с графом Свенторжецким, тем княжна чувствовала всё большее и большее оживление, странно смешанное с нетерпеливым ожиданием. Никогда ещё она не ждала так Свенторжецкого, никогда не считала минуты, оставшиеся до полуночи; когда же полночь пробила, она стала прислушиваться с лихорадочным беспокойством к мельчайшим звукам среди окружавшей её тишины.
Она чувствовала, как горели её щёки, как кровь била в виски, и, подойдя к громадному зеркалу, сама невольно залюбовалась на себя. Никогда она не была так хороша, как сегодня. С пылающими щеками, с мечущими положительно искры страсти глазами, она имела вид вакханки настоящей демонической красоты.
