Веспасиан. Павший орел Рима - Фаббри Роберт (онлайн книга без .txt) 📗
Веспасиан понял: это Корбулон великодушно снизошёл до шутки.
— Похоже, начальство испугалось, что один не будет сочтён равноценной заменой, — пробормотал Магн, причём довольно громко.
Корбулон слегка ощетинился, но ему не хватило мужества признать, что в комнате находится некто столь низкого происхождения, как Магн, не говоря уже о том, что этот мужлан позволил себе оскорбительные замечания.
— Впрочем, это вскоре станет ясно, Сабин. Я приглашу моих офицеров познакомиться с новым легатом.
— Вот тогда всё и обсудим, — ответил Сабин.
— Боюсь, Корбулон, я вынужден вручить тебе это, — сказал Веспасиан, протягивая Корбулону полученный от Нарцисса свиток. — Это приказ, подписанный императором.
— Понятно, — пробормотал Корбулон, хмуро глядя на свиток, затем посмотрел Веспасиану в глаза.
Тот понял причину настороженности начальника гарнизона.
— Я не знаю, что там написано, — поспешил пояснить он.
Корбулон несколько секунд разглядывал свиток, прежде чем его взять.
— Я буду не первым, кто получил приказ совершить самоубийство, — он взвесил свиток в руке, как будто пытался по весу определить его содержание. — Я не стал бы обвинять Клавдия. Он наверняка боится, что я заломлю за мою потаскуху-сестру высокую цену. Что же, он прав, но не больше, чем можно выжать из кончика пальца, уколовшись булавкой, — Корбулон снова издал блеяние умирающего барана. Веспасиан был сражён наповал: ему ни разу не доводилось видеть, чтобы его визави пошутил дважды в течение одного дня.
Корбулон взломал на свитке печать.
— Ты знаешь, что я заставил легион присягнуть на верность Клавдию, как только стало известно, что он стал новым императором? Я верен ему, как бы неуклюж и внешне жалок он ни был.
Он пробежал глазами содержание свитка и облегчённо вздохнул.
— Похоже, мне не придётся падать животом на меч. Я лишь должен вернуться в Рим и оставаться там под домашним арестом, пока не будет принято решение о моей будущей судьбе. Клянусь сиськами Минервы, мне никогда не получить в правление провинцию! Хвала богам, что моей сводной сестры больше нет в живых. Её неспособность держать ноги вместе не принесла нашей семье ничего, кроме бесчестья, и даже с того света эта шлюха ставит палки в колёса моей карьере.
— Думаю, тебе вечно бы ставили палки в колёса, не будь Нарцисс у тебя в долгу, — заметил Веспасиан. — То, что мы убили Поппея, помогло его патрону сохранить свои денежки.
Корбулон сморщился, как будто в нос ему ударило зловоние.
— Только не надо мне об этом напоминать. Впрочем, если из этого постыдного убийства вышло хоть что-то доброе, и на том спасибо. Однако я буду благодарен тебе, если впредь ты не станешь говорить об этом. Сейчас ты, возможно, пожелаешь принять ванну и переодеться. Через час я соберу офицеров для встречи с тобой. Думаю, тебе особенно понравится мой старший трибун Гай Лициний Муциан.
— Спасибо, Корбулон, но, думаю, лучше это сделать через два часа. Я должен представиться наместнику.
— Это нарушение всех правил! — рявкнул Сервий Сульпиций Гальба, как будто находился на плацу. Впрочем, другого тона он просто не знал. — Принять под командование легион, чтобы на следующий день его бросить и отправиться на другой берег реки выполнять какое-то задание, суть которого ты сам не в состоянии объяснить? Так не бывает! Это беззаконие! С другой стороны, сегодня возможно всё. Вольноотпущенники и калеки отдают приказы тем, кто может проследить свою родословную вглубь до первых дней республики и даже раньше! Новые люди вроде тебя из непонятных семей становятся легатами и заменяют бывших консулов, которым надлежит править провинциями. Пора вернуться к традиционным римским ценностям. Нам не хватает дисциплины, ты согласен со мной... Э-э-э-?.. — он быстро заглянул в письмо Клавдия. — Веспасиан?
— Да, наместник, — ответил Веспасиан, устраиваясь удобнее на твёрдом деревянном стуле.
Пока Гальба перечитывал приказ Клавдия, он успел оглядеться. Не таким он ожидал увидеть кабинет наместника провинции. Комната была обставлена более чем скромно. Мебель была простой и практичной. Украшения отсутствовали. Даже чернильница на грубо сколоченном столе была сделана из простой, закалённой на огне глины. Закончив читать, Гальба свернул свитки и один протянул Веспасиану.
— Сделать Корбулона, с его положением и происхождением, моим подчинённым... Большее оскорбление невозможно даже представить и для него, и для меня. Твоё назначение, по крайней мере, избавляет нас от этого. Ладно, бери всё, что тебе нужно для выполнения твоего задания. Но помни: германцы — кровожадный сброд, варвары, не имеющие понятия о дисциплине. Пару месяцев назад мне пришлось отбросить обратно за реку отряд хаттов, когда они по льду перешли реку ниже по течению.
— Если верить картам, я буду вынужден пройти через их земли.
— Тогда постарайся сделать это как можно быстрее, — сказал Гальба, помахав перед носом Веспасиана приказом Клавдия. — Я буду в лагере незадолго до полудня. Официально вручу тебе приказ и подтвержу твои полномочия, хотя зачем это, я не понимаю. Они обязаны делать то, что им приказано. Дисциплины никакой, как ты понимаешь. Никакой дисциплины.
— Самый лучший отряд для такого задания — первая ала батавов, — сообщил Гай Лициний Муциан, хотя его мнением никто даже не поинтересовался.
— Тебе придётся взять конницу, но эти парни будут полезны, как никто другой. Их родные земли находятся в устье Рена, и они учатся плавать раньше, чем ходить. Они также умело обращаются с лодкой и вёслами, что крайне важно, если учесть, что тебе придётся преодолеть немало рек. Более того, они — германцы и смогут общаться с местными племенами. И, наконец, они хорошо знают местность.
— Где они располагаются? — спросил Веспасиан.
Молодой военный трибун ему понравился — и за верную оценку обстановки, и за дельное предложение по поводу того, что может понадобиться в походе, высказанное сразу после того, как Веспасиан закончил разговаривать со старшими офицерами Второго Августова легиона.
— В Салецио, примерно в тридцати милях ниже по реке, к северу отсюда.
— Благодарю тебя, Муциан, — сказал Веспасиан и обвёл взглядом лица сидевших напротив него офицеров. Они сидели перед столом, который он занимал вместе с Сабином. Пять младших трибунов, чьи имена он не успел запомнить, были явно готовы поддержать его идею. Впрочем, его не интересовало мнение младших офицеров, не слишком опытных, в отличие от мнения примипила Татия, старшего центуриона, а также Публия Аниция Максима, префекта лагеря.
Оба кивнули, соглашаясь с новым командиром легиона. В отличие от них, на лице Корбулона читался скепсис.
— Кто теперь ими командует?
— Теперь ты, — ответил Корбулон. — Но я не уверен, что тебе понравится их префект. Заносчивый молодой человек, который в подмётки не годится своему отцу. Боюсь, преждевременная смерть Пета сыграла свою роковую роль: сын вырос без надлежащего отцовского присмотра.
— Ты имеешь в виду Луция, сына Публия Юния Цезенния Пета?! — воскликнул Веспасиан, вспомнив своего давно погибшего друга, их общего с Корбулоном боевого товарища во время службы во Фракии.
Десять лет назад он был убит Ливиллой. Тогда, будучи городским квестором, Пет по приказу Сената пытался арестовать эту особу после падения её любовника Сеяна. Умирая, Пет попросил Веспасиана присмотреть за Луцием. Веспасиан пообещал, но обещания не сдержал и теперь горько в этом раскаивался.
Сидевший рядом Сабин поёрзал на стуле.
— А другого отряда нет?
Корбулон отрицательно покачал головой.
— Есть две алы кавалерии галлов, но они слишком... как бы это сказать... слишком галльские. Они ненавидят всех германцев без исключения, и при первом же удобном случае будут пытаться ввязаться с ними в бой, что вряд ли будет способствовать успеху твоего дела. Если же дело и впрямь дойдёт до схватки, нашей собственной кавалерии далеко до германцев.
