Мученик англичан - Лепеллетье Эдмон (читать книги TXT) 📗
– Нелегко будет бедной Люси найти сына на лондонских улицах! – проговорил капитан. – Кто знает? Может быть, он умирает теперь с голода или уведен какими-нибудь бродячими акробатами? Где-то сама моя бедная сестра? Как найти ее?
Между тем полицейский агент, сделав по обязанности службы быстрый обыск обеих лавок, сказал капитану:
– Ничего! Здесь нет ребенка. Что делать теперь?
– Увы, делать нечего! – ответил Элфинстон.
Опечаленный, вернулся капитан в гостиницу «Король Георг», где с нетерпением ждал его Камюс. Последний сильно удивился, узнав об исчезновении мальчика. Задерживать его теперь не было оснований, так как он рассказал, что, прочитав объявление, он вспомнил, что видел подходящего ребенка, разыскал его и выпросил на несколько часов у приютивших его людей, затем действительно отвел его к старьевщику, где оставил до тех пор, пока найдет его родителей, боясь передать ребенка людям, не имеющим на него прав, может быть, не способным дать обещанную награду.
– Вот почему я пришел сюда, в гостиницу, один, – закончил свои показания Камю.
Пришлось отпустить его, причем Элфинстон дал ему несколько монет, обещая хорошее вознаграждение за каждое сведение о пропавшем снова мальчике.
Возвращаясь домой, капитан увидел двух оборванцев у двери, как бы подстерегающих кого-то, и ему пришла в голову мысль, не имеют ли эти люди отношение к исчезновению сестры и ее ребенка. Капитан небрежно прошел мимо своего дома и остановился в нескольких шагах под навесом ближней лавки.
Через несколько минут он увидел, как из его дома показался такой же подозрительный субъект, подошел к ожидавшим и знаками показал им, что не нашел кого-то или чего-то не получил. Все трое медленно удалились, не заметив капитана. Он пошел за ними, видел, как они вошли в одну таверну, тотчас же отправился домой и узнал, что его два раза спрашивал человек, присланный какой-то дамой с важными известиями. Тогда Элфинстон быстро вернулся к таверне и скоро заметил тех же троих человек; они были несколько навеселе и направились к Темзе. Перейдя ее, они дорогой зашли еще в одну таверну и вышли оттуда еще веселее и непринужденнее, не обращая никакого внимания на окружающее, так что капитан мог вполне незаметно следить за ними.
Они углубились в массу темных, кривых и узких переулков, кишевших толпой оборванных женщин и детей, среди которых капитану было трудно остаться незамеченным, и его легко могли оскорбить, обокрасть, а, пожалуй, и убить. Он уже не сомневался, что его сестра, а может быть, и маленький Андрэ, скрыты в каком-нибудь из домов этого ужасного квартала. Но как проникнуть в притон, куда они попали? Вдруг ему пришло в голову прикинуться пьяным, пользуясь тем почтением, которое в Англии питают к пьяницам. Джентльмен, который не мог бы никогда безопасно пройти известный квартал, например Уайтчепел, может вполне спокойно прогуливаться там, если он находится под влиянием винных паров, и его будут даже охотно оберегать и проводят.
Пройдя два-три переулка и не видя людей, которых он потерял из вида, капитан, чтобы казаться совсем пьяным, начал громко распевать популярную песенку, сопровождая пение выразительными жестами.
Отвратительные старухи, сидевшие на ступенях, с трубками в зубах, смотрели на него с улыбкой; молодые женщины, поблекшие и увядающие, заигрывали с ним сквозь пыльные окошки; несколько почтенных мазуриков, отдыхавших от ночных трудов на скамье около одного из притонов, весело переглянулись при виде его. Проходя мимо грязной таверны, где двое матросов пили джин, Элфинстон, покачиваясь, вошел туда и, заикаясь, спросил:
– Не желаете ли вы, господа, выпить за мое здоровье?
Сначала на него посмотрели подозрительно, а потом согласились. Выпили по-приятельски, расстались друзьями, крепко пожав друг другу руки, и капитан, шатаясь, отправился дальше.
Все это было замечено, и население квартала почувствовало симпатию к джентльмену, решив, что под влиянием джина и виски он сбился с дороги. К тому же у таких пьяниц едва ли есть много в карманах, чтобы возник соблазн обокрасть их.
Увидев в одном из переулков мальчишку, рывшегося в канаве и собиравшего там обрезки железа и черепки, капитан спросил его, не видал ли он троих его товарищей, бывших в веселом настроении и ушедших в эту сторону.
– Это, верно, Том, папаша Милл и Вилли? Они пошли домой.
– Куда это домой? – спросил капитан с тревожно забившимся сердцем.
– Туда! – показал мальчик на лачужку с закрытыми ставнями, которая казалась необитаемой.
Элфинстон решил искать повсюду, несмотря ни на что, а потому постучал в ставень.
Дверь открылась и на пороге показалась старуха. Это была Мэгги.
– Кто вы и что вам надо? – грубо спросила она.
Капитану послышался через стену как будто какой-то стон, как будто чей-то женский голос звал на помощь. Он узнал голос Люси и, оттолкнув старуху, бросился в комнату, крича:
– Это я! Я здесь! Я, Эдвард!
Радостный крик прозвучал в ответ сквозь перегородку.
Элфинстон хотел выломать дверь, как вдруг из задней комнаты прибежали с угрожающим видом три человека. К счастью, у Элфинстона были с собой пистолеты, и он направил их на вошедших, крикнув:
– Первый, кто тронется с места, будет убит! Боксер Том, наступавший со свирепым видом, подался назад, говоря:
– К чему столько шума? Если вы пришли за молодой дамой, мы отдадим вам ее. Вы, должно быть, капитан Элфинстон, за которым мы гонялись сегодня целое утро?
– Да, это я, негодяй! Сейчас же приведите молодую женщину, которой вы завладели, а не то я мигом размозжу вам головы! Видите, у меня в распоряжении четыре заряда.
Он снова навел пистолеты на компанию, и та попятилась к внутренним дверям.
– Мэгги, выпусти даму! – сказал один. – Пусть она скажет, как хорошо с ней обходились мы все!
Когда дверь готова была открыться, капитан заметил какое-то движение среди оборванцев и, как человек хладнокровный и осторожный, понял их намерения. Если бы освобожденная Люси радостно бросилась к нему, негодяи воспользовались бы этой минутой, и тогда он и Люси очутились бы в их власти и, может быть, не вышли бы отсюда живыми.
Капитан бросился к двери, вышиб ее ударом ноги и, обернувшись к противникам лицом, крикнул Люси:
– Держись за мной и выходи!
Едва стоя на ногах, Люси показалась на пороге.
– Скорее выходи на улицу и жди меня! – крикнул капитан.
Люси тихо направилась к наружной двери.
Элфинстон, не спуская пистолетов с неподвижных фигур в комнате, пятясь задом, дошел до двери, захлопнул ее за собой ударом ноги, схватил на руки Люси выскочил на улицу. Он торопливо прошел мимо грязной толпы, удивленно глазевшей на него. Проститутки квартала узнали его, но, считая его еще более опьяневшим, думали, что он подхватил в каком-нибудь кабаке эту несчастную женщину для забавы. Это заслужило ему только новое одобрение разгульной толпы. Милый джентльмен умел, как видно, позабавиться! Ему чуть-чуть не устроили овацию уличные мальчишки и отвратительные мегеры квартала.
Видя, что Люси не в состоянии выговорить ни одного слова, Элфинстон кое-как довел ее до ближайшей лавочки и попросил у сидевшей за прилавком торговки позволения отдохнуть здесь минутку, так как дама больна и должна немного оправиться.
Торговка с большим участием отнеслась к Люси, провела ее в свою комнату, дала ей воды и ушла, прибавив, что приготовит ей сейчас горячий чай.
Люси освежила лицо и спросила умирающим голосом брата:
– Где Андрэ? Узнал ты что-нибудь о нем?
Капитан знаком ответил, что нет. Люси, очевидно, поняв это, вдруг разразилась леденящим душу хохотом, а потом, как сноп, рухнула на землю.
Лавочница вошла с чашкой горячего чая. С помощью капитана она попыталась заставить бедную женщину проглотить хоть несколько, капель, но это не удалось ей – зубы Люси были крепко стиснуты, лицо сведено судорогой, глаза остановились в тупой неподвижности, и по временам из ее горла вырывался какой-то хрип, напоминающий стон умирающего животного.
