Конец Вавилона - Аполлинер Гийом (книги бесплатно .TXT) 📗
Она уселась на стул из драгоценных пород дерева, и Гомер принялась расчесывать ее шевелюру. Черные волосы госпожи были такими нежными, что, казалось, ласкали приглаживающую их руку. Из крошечного рубинового флакона рабыня капнула себе на ладонь несколько капель чистого фиалкового масла, которыми умастила руки. Затем частым гребнем она стала отделять пряди, которые одна за другой укладывались локонами на затылке Сусанны.
После этого рабыня открыла украшенный изображениями эротических сцен алебастровый ларчик с тушью, белилами и румянами. При помощи кисточек она сначала подкрасила голубым веки своей госпожи, удлинив их капелькой черной туши. Потом, подрумянив лицо приглушенными тонами, она коснулась уголков губ и глаз, шеи, сосков, низа живота и бедер кисточкой с краской того редкого пурпурного оттенка, который можно обнаружить только в Халдее.
Тем временем Рахама обула Сусанну. Сандалии с задниками закрывали только пятку. Золотой обруч, охватывающий большой палец, вместе с завязывающимися на щиколотке шелковыми тесемками поддерживали подошву. Потом она облачила госпожу в длинную белоснежную льняную тунику, спадающую до пят и заканчивающуюся золоченой бахромой, но оставляющую обнаженным правое плечо и грудь. Даже слегка накрахмаленная, эта туника позволяла различить формы женского тела. И наконец Сусанна надела расшитую лиловыми жемчужинами парчовую накидку в черно-желтую полоску.
Из глубокой яшмовой чаши с металлическими инкрустациями рабыни достали украшения. Гомер надела госпоже золотые серьги в форме мальтийских крестов, а Раха-ма нанизала на ее щиколотки увешанные драгоценными камнями золотые обручи. На запястьях зазвенели широкие браслеты с изумрудами и бриллиантами. Потом из шкатулки, которую охранял евнух, извлекли великолепное ожерелье из розового жемчуга, и Сусанна приказала обвить им свою шею. Это было уникальное изделие, которое она вынимала из шкатулки лишь по особым случаям. Она приобрела его при посредничестве некоего Соломона из Иерусалима у другого своего соотечественника по имени Мейер, который воспользовался пленением, чтобы открыть в Персидском заливе предприятие по добыче жемчуга. Сусанна, грешком которой всегда было кокетство, не знала сна, пока Диносор не приобрел ей это ожерелье. В конце концов полководец согласился. Чего уж, в итоге тратятся-то всегда налогоплательщики!
Бесчисленными перстнями Сусанна унизала свои пальцы. Авантюра, в которую она собиралась пуститься, была рискованной. Она знала свойства камней и рассчитывала обезопасить себя от любого непредвиденного обстоятельства во время любовного свидания в храме Милитты.
Поэтому она взяла аметист, выводящий яды и противостоящий винным испарениям: ей вовсе не хотелось иметь дело с пьяницей; рубин, предохраняющий от воздушной инфекции, изгоняющий из сердца тоску, а главное, призывающий к умеренности: никаких излишеств в подобном случае; коралл, останавливающий кровь и влекущий ко сну: что может быть лучше, чем забыться в объятиях простолюдина; изумруд, позволяющий избежать прилива крови, особенно в самый решающий момент; и, наконец, бриллиант, много бриллиантов, бриллиантов чистой воды, которые укрепляют сердце и предотвращают беременность: вот что было бы настоящей катастрофой!
Туалет наконец был окончен, и рабыни преклонили колена в некотором отдалении от своей госпожи. Они проверяли, все ли в порядке и нет ли лишних складок. Сусанна же вновь погрузилась в свои мысли. Столько прекрасных средств, чтобы понравиться какой-то деревенщине!
— В путь! — властно приказала она.
Усевшись в носилки, она велела отправляться к храму. Диносор тем часом был на службе.
Приняв твердое решение, что его супруга продастся чужестранцу, он предпочел воздержаться от любых излишних, если не нелепых, рассуждений.
Он должен был делать вид, будто не знает, где проведет день его прекрасная Сусанна.
Полководец Диносор гордился тем, что принадлежит к древнему роду и обладает определенными манерами. К тому же он состоялся и как государственный чиновник.
Сусанна остановила носилки лишь однажды — возле торговца цветами, славящегося самым богатым выбором. Она потребовала венок из полевых цветов и листьев. Хорошенькие цветочницы расстарались и очень быстро сплели ей прелестную диадему. Она с удовольствием посмотрелась в зеркало, но, когда носилки снова двинулись в путь, из цветочной лавки послышался смех.
— Пусть тело не такое уж молодое, — говорили девичьи голоса, — зато цветы свежие. Богиня Милитта останется довольна!
Сусанна сделала вид, что ничего не слышала, но в гневе плотно задернула занавески своих носилок.
Глава XX
ПРИНОШЕНИЕ БОГИНЕ ЛЮБВИ
Вавилонская порочность. — Зеркальная гостиная. — В темноте. — Обращенная Сусанна. — Неожиданный случай в ванной. — Осуждение за супружескую измену. — Вмешательство Даниила. — Оклеветанная Сусанна. — Рынок невест. — Непомерно высокая цена. — Торжество Сусанны. — Торги.
В тот день суровые намерения Сусанны не могли противостоять любовному настроению и крепкому объятию Виетрикса. На протяжении всей своей военной карьеры ее муж Диносор вел распутную жизнь. Под небесами всех стран он посещал опытных куртизанок и занимался тем видом сексуального извращения, который был в моде в Вавилоне. Будучи уже в преклонных летах, ибо он принимал участие в большинстве походов Навуходоносора, в те редкие дни, когда полководец делал честь ложу своей супруги, он нуждался в кое-каких вспомогательных средствах. Он объедался снадобьями и заботился о том, чтобы Сусанну подготовили по его примеру молоденькие египетские и еврейские рабыни. В аристократических кругах Вавилона любовь теперь разыгрывалась лишь как гамма возбуждающих ощущений, как череда едва заметных касаний, вопреки нормальным способам, отмеренным природой. Из объятий бравого вояки Сусанна выходила скорее разбитая, нежели ублаженная.
С первого взгляда зеркала парадной залы ее не удовлетворили, она посчитала это помещение недостойным ее положения и обратилась к священнику с несколькими резкими упреками. Уж не принимают ли ее за проститутку, чья обязанность — возбудить клиента? Если этот чужестранец недоволен, тем ему хуже! Она выбранила обстановку, состоящую из дивана, двух скамеечек, пристенной статуи доброй богини Иштар и напротив нее — фаллического символа во всей красе.
Она потребовала темноты, но когда акт состоялся, желание немедленно уйти покинуло ее. В объятиях молодого и сильного мужчины ее воля ослабела, и она в свою очередь, как могла, вернула ему его ласки. Теперь она попросила открыть окно, выходящее в сад, и, удобно устроившись на диване, долго расспрашивала любовника. Когда мужчина удовлетворил женщину, ее все в нем интересует, но, будь он хоть гений, до этого — ничего.
Присев на краешек дивана, Виетрикс поведал ей о своих приключениях, а Сусанна сладострастно обвилась вокруг него. Ее мощные бедра, ее обильные, но всегда твердые груди бесконечно отражались в умело расположенных зеркалах. Взяв любовника за руку, она рассеянно старалась отвлечь его от рассказа. Добрая богиня Иштар и фаллос взирали на эту семейную сцену.
Виетрикс в свою очередь тоже задал ей несколько вопросов, касающихся ее жизни.
— Я еврейка, — сказала она ему, — но родилась в вавилонской земле. Совсем молоденькой, я, бедная сирота, невинная и робкая, — меня прозвали целомудренной Сусанной, — вышла замуж за человека моего племени по имени Иоахим. Он был святой и еще больше, чем я, сдержанный в вопросах любви, опасаясь, разумеется, пугающего зова плоти, против которого вот уже пятьдесят лет один пуще другого завывали наши пророки; он уважал меня и даже позабыл лишить девственности.
