Дневник Жеребцовой Полины - Жеребцова Полина Викторовна (список книг TXT) 📗
— Если честно, очень завидую, что вы смогли увидеть наш дом! — призналась я.
И сразу увидела, как скривилась тетя Оля.
— Там, у входа к вам, мусор и гора кирпичей. Не пробраться.
— Что-то из вещей, наверное, останется.— успокоила маму Лина.
Она добрее. И на том спасибо!
У меня болит сердце, и очень хочется домой.
Женщины рассказали, что те военные, с кем они приехали, сильно ссорились с теми, кто был там, в наших домах. С другой воинской частью.
Они едва не подрались и не постреляли друг друга.
Полина.
24 января 2000
Мы таскали воду. Я по половинке ведра.
Снаряды из пушек теперь падают совсем недалеко. Пушки стоят на горе, рядом с пожарными колодцами, по дороге в мою школу № 50.
Хорошо видно, как загорается и рушится дом. Грохот. Гарь.
Часто снаряды пролетают прямо над нами. Так военные развлекаются.
Они стреляют чуть выше наших голов, пока мы набираем воду.
В чужих разбитых домах бывает вода, налитая в ведра, но она замерзла и не всегда можно оторвать ведро от пола. Где, получается — забираем воду себе.
У нас печка. Стало чуть теплее. Лед в ведре тает. А снег топить очень трудно. И он всегда с копотью — черный.
Спим мы, как и раньше, в пальто, но теперь не так мерзнем.
Сегодня повезло — нашли соленые помидоры в баллонах. Носили в дом.
Трудно маме: в одной руке ведро с водой, в другой банка. А я могу нести только неполное ведро, мне больно ступать.
Едим мы один раз в сутки. Примерно в три часа дня.
Но наши соседи нашли и принесли муку. Потому сегодня у каждого еще есть лепешка. Хочешь — жуй все сразу, а хочешь — спрячь на вечер.
Я постоянно хочу есть. Болят ноги. Это все из-за осколков ракеты.
Продолжаю
Только что был ужасный, свинячий скандал.
Пьяный Вовка бил и душил старую бабку Стасю.
Он кричал:
— Проклятые твари! Еду ищите себе сами! Я всяких старых ****ей кормить не обязан!
За старушку Стасю вступилась чеченка Аза:
— Она же еле ходит!
Вовка ударил и ее! Аза сильно покраснела, заплакала. Вот сволочь! Жаль, у меня сил нет набить ему наглую морду!
Тоже мне, великий благодетель.
Некоторые русские солдаты пожалели нас — выселенных. Из своих пайков дали консервы, 1–2 банки. Это на всех!
— Нам и так дают половину положенного пайка, — признался один из военных. — Остальное начальство на сторону продает, боевикам. Но вы возьмите. Смотреть на вас тяжело. Вы же голодные!
Все продукты Вовка и тетки Лина, Аза и Оля сразу сортируют.
То, что качественней, прячут у себя, в другой комнате. Едят «втихую», по ночам, и откладывают на потом, а бабушкам и мне с мамой не дают.
Я вчера вечером вышла на улицу. Понаблюдала эту странную жизнь в окно, со двора.
Ежедневно ругаюсь с кем-нибудь, даже с мамой.
Это, наверное, потому, что мне постоянно мешают делать мои записи, мешают сочинять стихи, читать. Они вряд ли верят в Бога или в Правду. А в кого вообще тут можно верить?
Я поняла, наконец! Все дни наши сожители по дому просто мародерствуют.
Они специально во весь голос кричат на нас. Чтоб люди на улице слышали и ошибочно думали, что старым бабушкам и нам нужен хрусталь. А у нас дома посуды — валом!
Мне она вообще не нужна.
Я вспомнила, что один философ скитался по свету, имея только чашу для воды. А когда пришел к ручью и увидел, как мальчишка-пастух пьет воду из горсти, то разбил свою чашку о камни!
Я постоянно чувствую запах смерти. Она пахнет металлом.
Мама, если мы идем в «поход», не разрешает заходить в жилые комнаты.
Чтоб соблазна не было что-нибудь взять. Когда заходим в чужой дом, то сразу направляемся на кухню и в подвал. Главное — еда! Еду брать не грех. Если у нас забирали еду — мы никогда не ругали этих людей.
Обязательно мы посещаем ванную комнату. Там бывают «аптечка», вода, мыло.
Теперь мы стираем редко — экономим воду.
Нам сегодня крупно повезло — нашли лекарства. Обезболивающие! Я выпила сразу две таблетки. Когда боль в моей ноге прошла, мы пошли на соседнюю улицу, просить у жителей варежки для меня. Но никто не дал. Сказали:
— Ищите сами. Или у «своих» просите. Вон «хозяева» ваши хозяйничают, — они указали на
русских военных.
— Конечно, поищем! — огрызнулась мама.
Надо было спросить на чеченском языке, тогда бы дали. А так ругнулись, и все.
Варежки мы искали, но не обнаружили. Невезучие мы!
Сегодня был вкусный обед. Суп с картошкой!
Старались дежурные: тети Аза и Лина. После обеда я хотела полежать, но пришла Лина и сообщила:
- Я уже один раз принесла воду и помидоры. Что я, гробиться на всех должна?
Старенькая Стася спала. Нины с безумным внуком не было.
На свою беду, мы взялись помочь — принести еду и воду.
В кирпичном частном доме были российские солдаты и какой-то дед-чеченец.
Я взяла ведро воды и вышла. Мама также подхватила ведро с водой и баллон варенья. Потом она увидела в баночке острую приправу и тоже сумела взять ее.
В большой красный бак из пластмассы солдаты ставили себе баллоны и банки с консервами, видимо, на весь свой коллектив. Дед-чеченец крутился там же, с мешком. Он тоже запасался едой. Никто никому не мешал! Наоборот, царили понимание и сочувствие.
Следом за нами, очень скоро, вышла Лина. Бабушка Нина шла мне навстречу. Она помогла занести ведро с водой по ступенькам.
— Мы с внуком лук нашли и спички! — успела похвастаться она.
Едва мы вошли, к нам ворвались русские военные.
