Зима королей - Холланд Сесилия (читаем книги онлайн txt) 📗

— Лежи спокойно, — произнес голос Бьорна, — лежи спокойно.

— Ладно, — сказал он, — ты изрядно намок.

— Я пересек посуху.

— Но это не было честно — поднять якорь того корабля, — сказал Торстейн. — Мы выиграли пари — ты бы без этого никогда не добрался до того берега.

— В пари ничего не было насчет движения судов. Только пересечь сухим.

— Это нечестно. Мюртах, что ты скажешь?

— Он прав. В пари ничего не было сказано о передвижении кораблей.

Бьорн уже снова был со своей короной на голове, он отжимал воду из своей рубашки.

— Я выиграл!

— Спроси Торгейста. Он законник. — И Эйнар отправился искать Торгейста.

— Кроме того, — сказал Бьорн, — я провел маленькое сражение между двумя походами. Это тоже должно засчитаться.

Торгейст разрешил спор в пользу Бьорна. Эйнар стоял и разговаривал с высокой женщиной с длинной копной белокурых волос. Она положила одну ладонь на руку Эйнара, улыбнулась Бьорну и пошла прочь по берегу.

— Это любимая жена моего брата, — мягко сказал Бьорн.

— Датские женщины все такие прекрасные?

— Только жены викингов, — Бьорн смотрел ей вслед.

— Как ее зовут? — Од.

Мюртах был потрясен. Бьорн посмотрел на него.

— Тебе дурно? Ты наглотался воды?

— Нет, — сказал Мюртах. Ясные глаза его Од всплыли в памяти.

Эйнар подошел к Бьорну и сказал:

— Не смотри так на мою женщину, — и толкнул его. Бьорн отбил вниз руку Эйнара, скрутил его и пошел прочь. Мюртах побежал, чтобы догнать его. Бьорн бормотал под нос на языке Южных Островов.

— Как я могу драться с ним, если я заберу его жену?

— А ты не забирай его жену. Бьорн задыхался, закрыв глаза.

— Не говори так.

— Она выше тебя.

— Со спины все женщины одного роста.

— У меня всегда была только одна.

— Мы должны исправить это. Как ее звали? Мюртах улыбнулся:

— Од.

Бьорн вскинул голову:

— Что ж, по крайней мере, ты не столкнешься с моей худшей проблемой.

— Какой?

— Называть их разными именами. Бог мне свидетель. Когда-нибудь в самый нежный момент я назову Тайру Холлгердой, и в следующий момент я окажусь на морозе в одной рубашке, — и он покачал головой.

Од нашептывала его имя ему на ухо, прижималась к нему, спорила с ним, кричала и оплакивала его в холодной постели.

— Я не думаю, что ты хорошо разбираешься в женщинах, — сказал Мюртах.

— Я знаю все, что только мужчина может знать о женщинах, — Бьорн выразительно кивнул головой.

Да, это была другая Од, датская Од.

— Это распространенное имя у ирландских женщин? — спросил Бьорн.

— А жена Эйнара ирландка?

— Ее мать была из Гэлловэй note 23.

Бьорн начал рассказывать историю о женщине, которую он когда-то знал. Они поднялись к форту, и сидели там, и выпивали, и рассказывали истории. Пришел Мелмордха и сказал, что Бродир, ярл Оркнейский и он придумали, как обойти пророчество колдуньи.

— Сражаться на Пасху, — сказал Мюртах. Мелмордха покачал головой:

— Нет, у нас недостаточно продовольствия в городе, чтобы дотянуть далеко за Страстную пятницу, в любом случае. Воинов будет нечем кормить. Ирландцы разбили лагеря между этим местом и скалами Ховта.

— Сегодня в полдень несколько их всадников были на дальнем берегу, — сказал Бьорн. — Они могут попробовать подобраться, чтобы поджечь корабли.

— Я позабочусь об этом. Есть запруда, то, что вы, викинги, называете хоп — сразу за лагерем короля. Бродир намерен вывести свои корабли из реки ночью, проплыть вокруг запруды и стать там на якорь. А мы все выйдем завтра перед рассветом, и они окажутся окружены — пойманы между Бродиром и нами. Бродир возьмет всех своих людей и половину людей Оркнея.

— Когда завтра будет прилив? — спросил Бьорн.

— Как раз на рассвете. Он тогда будет в состоянии добраться до запруды.

— Завтра Страстная пятница.

— Да. Если они не сдадутся, когда увидят, что мы их окружили со всех сторон, мы должны будем начать сражаться, но я думаю, что короли поднимутся и удалятся, когда увидят нас вокруг.

Бьорн пожал плечами:

— А если они атакуют Бродира как раз тогда, когда он будет высаживаться?

— Он бросит якоря в запруде и будет стоять так, пока мы не подойдем туда.

— Это звучит… все правильно.

— Спасибо, — сказал Мелмордха, — за твое одобрение.

Он поднялся и ушел. Торстейн пошел за ним поговорить, а Эйнар, Бьорн и Мюртах остались одни в зале.

Мюртах достал свою арфу и сыграл часть песни Дьердр. Эйнар сказал:

— Моя женщина хочет, чтобы ты играл ей, иногда. Голова Бьорна немного дернулась. Мюртах сказал:

— Поиграю. — Он подстроил струну.

— Что ты сделал с тем человеком, чью лошадь ты сбил наземь веслом? — спросил Эйнар.

Бьорн поднял голову. Глаза его затуманились.

— Я убил его.

— Это выглядело, все равно как размахивать сосной. Они собираются сражаться. У Мюртаха свело в животе.

Но почему-то казалось, что сражение не состоится. Они останутся здесь навсегда, как сейчас-.

— Я слышал, ты открыл новый остров, — сказал Эйнар.

— О, да, — сказал Бьорн. — Сейчас он исчез.

— Погрузился в море, — сказал Мюртах. Бьорн взглянул на него.

— Был очень сильный шторм. Ручьев на острове не было, поэтому проливной дождь был кстати. Множество рифов. И везде мягкий розовый песок.

Мюртах играл Ойсина, думая о Финнлэйте.

— Ты мне не веришь, не так ли?

— Я не верю тебе.

— Там были деревья, такие, как в Керри. И цветы — в этом месте было полно цветов.

Мюртах ухмыльнулся. Бьорн вскочил.

— Скажи что-нибудь. Скажи, что ты не веришь мне.

Мюртах вскочил в испуге. Он глядел на Бьорна, в его глаза. Он забыл, что Бьорн был опасен, что Бьорна следует остерегаться. Мюртах поставил арфу на стол. Его ладони неожиданно стали влажными.

— Я могу говорить только тогда, когда я хочу сказать что-нибудь.

— Скажи что-нибудь сейчас. Говори, арфист. Ты так хорошо умеешь говорить.

Мюртах взглянул на Эйнара. Кровь стучала в его ушах.

— Только не ради тебя.

Бьорн кинулся к нему и ударил размашисто по лицу. Мюртах полетел по полу на спине, повернулся на пятках и кинулся к двери в спальную комнату. Бьорн, словно лунатик, следовал за ним. Огромные руки обрушились на его плечи. Они ударили одновременно, но Мюртах вывернулся из хватки Бьорна. Он пробивался к двери, Бьорн ударил его по спине и снова сбил вниз; откинувшись, Мюртах взметнул обе ноги к груди Бьорна и отбросил его прочь. Вскочив на ноги, он промчался сквозь дверь и хлопнул ею за собой. В полутьме он схватил свой лук у дальней стены.

Дверь с треском распахнулась. Мюртах был в смятении, лук в его руках был не натянут.

— Не подходи ближе.

— Положи эту игрушку и иди драться со мной. Мюртах натянул лук и приложил стрелу.

— Уходи. Оставь меня в покое. Бьорн сжал кулаки.

— Ну и спи с этой штукой рядом, слабак. Он вышел, захлопнув дверь.

Мюртах опустился, держа лук на коленях. Его арфа осталась там. Он не мог оставаться здесь, сидеть здесь целый день, всю ночь со своим луком, спустив тетиву. Но если он выйдет отсюда…

Бьорн убийца, хоть и крещеный. Мюртах встал, держа в левой руке лук и две стрелы, и открыл дверь. Бьорн и Эйнар все еще пребывали за столом, ничего не говоря, между ними стоял кувшин. Он подошел к тому месту, где на столе лежала его арфа, и взял ее. Они ничего не сказали и не взглянули на него. Он подошел к наружной двери и отворил ее. Эйнар повернул к нему лицо, его пустые глаза смотрели словно сквозь него. Мюртах опустил лук и вышел под струящийся солнечный свет.

Он пошел на базарную площадь набрать воды для своей кобылы и встретил Торстейна. Торстейн сказал:

— А где твой друг?

— Мы поссорились, — сказал Мюртах. Он вытащил бадейку и вылил ее в бурдюк.

— Ничего, — сказал Торстейн, — к обеду это пройдет. Мюртах опустил бадью снова в колодец.