Пятый уровень.The fifth level - Бриньон Луи (читать книги онлайн бесплатно полностью без сокращений TXT) 📗
— Что здесь произошло? — коротко спросил у него Боуд.
Детектив кивнул в сторону отца Джонатана
— Священник постарался. Четыре убийства. Убит 7-летний мальчик, его родители и дежурная сестра.
— Что за бред? — не сдержавшись, вспылил Боуд, неужели кто-то всерьёз может считать, что всё это совершил отец Джонатан?
— Свидетели указывают косвенно на него. Он сам признаёт свою вину. Да к тому же, кроме него, здесь никого не было.
— Полнейший идиотизм!
Боуд направился прямиком к отцу Джонатану. Тот едва взглянул на Боуда. Боуд подозвал одного из детективов и попросил снять с Парка наручники.
— Но этот человек обвиняется.
— Снимите наручники, — Боуд резко повысил голос, — Джонатан Парк находится под нашей юрисдикцией.
Полицейскому ничего не оставалось, как подчиниться. Он снял наручники с отца Джонатана. Боуд сразу же протянул ему руку. Отец Джонатан печально посмотрел на протянутую руку.
— Ты не смог спасти этих людей, но мою жизнь ты спас, Джонатан. Снова спас. Я уверен в этом. Как уверен в том, что ты сделал всё, чтобы спасти этих несчастных.
Отец Джонатан молча пожал его руку и прошептал:
— Смерть этих людей на моей совести. Джеймс, я не знал, просто не знал, я не имел понятия… что это!
— Агент Боуд, вы совершаете большую ошибку, — раздался позади них голос детектива.
— А сейчас совершу ещё большую, — отозвался Боуд. Взяв отца Джонатана под руку, он повёл его к лифту.
— Остановитесь — закричал им вслед детектив, в то время как все полицейские, оставив свои дела, смотрели на отца Джонатана и Боуда. Вы не можете забрать главного подозреваемого в преступлении.
Боуд на мгновение остановился и повернулся лицом к детективу. На его лице заиграли скулы.
— Если вы хоть на мгновение допускаете, что человек, который только и занимается, что с утра до вечера заботится о нищих и голодных, мог совершить всё это — так вы просто глупы. А если вы надеетесь найти здесь улики, указывающие на преступника, или надеетесь призвать к ответу, существо, совершившее всё это, — так мне вас просто жаль.
Больше не говоря ни слова и оставив всех стоять с остолбеневшими лицами, Боуд завёл отца Джонатана в лифт. Двери закрылись. Лифт поплыл вниз. Они без излишних хлопот вышли из больницы. Боуд посадил отца Джонатана на переднее сиденье и только после этого сел за руль и завёл машину. Через минуту они выехали с территории больницы. После короткого размышления с самим собой, Боуд направил машину в сторону конспиративной квартиры. Добравшись до квартиры, Боуд усадил отца Джонатана за стол и самолично приготовил ему крепкий кофе. Заодно он приготовил кофе и себе. Боуд передал дымящуюся чашку отцу Джонатану, которого всё ещё сотрясала лёгкая дрожь. Взявшись за чашку двумя руками, отец Джонатан порывисто сделал несколько глотков. Боуд видел, что произошедшее в больнице очень сильно подействовало на него. И поэтому некоторое время не беспокоил его, давая ему возможность прийти в себя. Сам он уселся чуть в стороне, но таким образом, чтобы у него была возможность наблюдать за отцом Джонатаном. Боуд приложил стакан ко рту, собираясь сделать очередной глоток кофе, когда услышал голос отца Джонатана:
— Там кто-то был, Джеймс!
— Я знаю, Джонатан. Я знаю!
Отец Джонатан отрицательно покачал головой.
— Ты не понимаешь. Я не имею в виду. зло.
— А что тогда? — Боуд встрепенулся.
— Там было зло. Оно было другое. Мы с таким ещё не сталкивались. Но там было ещё что-то. И это что-то спасло мою жизнь.
Услышав эти слова, Боуд расслабился.
— Джонатан, ты просто слишком потрясён произошедшим. Твою жизнь охраняет святой Генрих. Я знаю это. Иначе ты бы погиб от руки карликов. Они бы не допустили, чтобы кто-то остался в живых и рассказал произошедшее в доме Мандрыги.
Отец Джонатан с сомнением покачал головой.
— Джеймс, в доме Мандрыги меня собирались убить. Я уже видел свою смерть. Я никогда не рассказывал тебе то, что происходило со мной. Так вот, я услышал голос одного из карликов, который говорил мне: «Умри». После этого я сразу потерял сознание. Но прежде чем потерять сознание, я почувствовал, что рядом со мной. вернее за моей спиной, что-то есть. В больнице повторилось то же самое. Я снова почувствовал, что меня кто-то оберегает. защищает.
Боуд поднялся с места и, подойдя к отцу Джонатану и положив руку ему на плечо, как можно мягче сказал:
— Тебя оберегает святой Генрих, Джонатан! И пока он это делает, зло никогда не сможет причинить тебе вред!
Отец Джонатан сжал руку Боуда, лежавшую у него на плече и тихо прошептал:
— Ты, наверное, прав, Джеймс. Впрочем, ты всегда прав!
После этого они ещё поговорили некоторое время, а затем Боуд проводил отца Джонатана до церкви. Когда он возвращался обратно в конспиративную квартиру, раздался телефонный звонок. Звонил директор ФБР. Боуд коротко объяснил суть происшествия.
— Что это может быть, Джеймс? — задал вопрос по телефону директор ФБР.
— По всей видимости, ещё одна, неизвестная нам форма зла, — коротко ответил в трубку Боуд.
— Мы всё чаще сталкиваемся с ними лицом к лицу. По всей видимости, Джеймс, твои пророчества начинают сбываться. Следует по возможности ускорить работу следователей. Мы должны действовать так быстро, как только сможем. Кто знает, что несёт для нас завтрашний день?
— Я постараюсь сделать всё, что в моих силах, господин директор!
— Джеймс, ты и так делаешь всё, что в твоих силах. Приезжай в Филадельфию. К семье. Отдохни несколько дней. Благо у тебя есть немного времени, — посоветовал директор ФБР.
— Я подумаю над вашими словами, — ответил Боуд.
— Вот и подумай. А по поводу Парка не беспокойся. Я всё улажу.
— Спасибо!
— За что? Мы знаем, что он не виноват в случившемся.
Вслед за этими словами в телефоне раздались гудки. Боуд сложил телефон и сунул его обратно, в карман пальто. После этого Боуд остановился возле одного из ночных супермаркетов и, накупив еды, отправился снова на конспиративную квартиру.
ГЛАВА 2
Как ни странно, но впервые за последнее время Боуд смог как следует выспаться. Он проснулся на следующий день, когда часы показывали далеко за полдень. Боуд еще какое-то время нежился в постели, затем поднялся и включил телевизор. Он одевался, слушая сводку погоды на ближайшие дни.
— Опять снегопады, — пробормотал Боуд, сколько можно?
После короткого размышления Боуд всё же решил отправиться в близлежащее кафе и позавтракать там. Хотя какой завтрак — тут же поправил он себя, время обеда.
Боуд плотно оделся. Он накинул на себя шарф и, застегнув пальто на все пуговицы, вышел наружу. Он не стал брать машину, а решил пройтись пешком. Оказавшись на улице, Боуд несколько раз глубоко вздохнул, словно впитывая в себя часть окружающей его погоды. Снег падал часто и крупными хлопьями. Ветра не было. Он поднял голову, подставляя лицо под падающие снежинки. Попадая ему на лицо, они превращались в тонкие ручейки воды и растекались в разные стороны. Боуд коротко засмеялся, но тут же вздрогнул от прозвучавшего рядом голоса.
— Джеймс, на вас все люди вокруг обращают внимание.
Боуд слегка скосил голову влево, в сторону прозвучавшего голоса. И сразу же улыбнулся. В нескольких шагах от него стояла профессор Коэл. От неё отъезжало такси. Профессор была одета в длинную, светлую шубу, нижние края которой едва ли не волочились по снегу. В руках она держала сумку с каким-то пакетом. Раскрасневшаяся, со снежинками на ресницах, профессор выглядела просто обворожительно. Ко всему прочему, она ещё и радостно улыбалась. Боуд не отказал себе в удовольствии. Подойдя к ней, он легко поцеловал её в щёку. Со стороны было заметно, что они рады этой встрече. Они некоторое время улыбались друг другу, затем Боуд предложил составить ему компанию и пообедать вместе с ним. В ответ профессор созналась, что жутко голодна. Чуть позже, взяв друг друга под руки, они направились в кафе, которое находилось в одном квартале от конспиративной квартиры. В кафе они разделись. Официант проводил их к столику, стоявшему возле окна. Боуд снова не смог сдержать улыбку. В синих джинсах и жёлтом свитере профессор выглядела скорее как студентка, нежели преподаватель. Сам Боуд всегда надевал строгий костюм с галстуком. Он не позволял себе вольностей, и сейчас, глядя на профессора, почти жалел об этом.