Джузеппе Бальзамо (Записки врача). Том 1 - Дюма Александр (читать полную версию книги TXT) 📗
Вдруг он заметил Жильбера, который не догадывался об отношениях между этими людьми и имел вид побитой собаки, у которой отбирают кость.
– Так, а кого это ты подобрала?
– Молодого забавного философа, – отвечала мадмуазель Шон, не думая о том, заденут ее слова Жильбера или польстят ему.
– А где ты его нашла?
– На дороге. Но это к делу не относится.
– Ты права, – отвечал тот, кого звали Жаном. – Как поживает наша старая графиня де Беарн?
– Она чувствует себя хорошо.
– Хорошо, говоришь?
– Да, она приедет.
– Приедет?
– Да, да, да, – повторила мадмуазель Шон, кивая головой.
Во время этого разговора Жан по-прежнему стоял на подножке, а мадмуазель Шон сидела в карете.
– Что ты ей наговорила? – спросил Жан.
– Что я дочь ее адвоката, мэтра Флажо, что я проезжала через Верден и что мне было поручено моим отцом сообщить о начале ее процесса.
– И все?
– Конечно. Я добавила, что ее присутствие в Париже необходимо.
– Что она сделала?
– Она широко раскрыла свои маленькие глазки, понюхала табаку, заметила, что мэтр Флажо был большим человеком, и распорядилась об отъезде.
– Великолепно, Шон! Ты будешь моим чрезвычайным послом.
– Позавтракаем?
– Непременно, этот несчастный юноша умирает с голоду. Только побыстрее, хорошо?
– Почему?
– Потому что они туда уже подъезжают.
– Старая сутяга! Ладно! Лишь бы опередить их часа на два, чтобы успеть поговорить с господином Монеу.
– Нет, с принцессой.
– Но принцесса еще, наверное, только в Нанси.
– Она в Витри.
– В трех милях отсюда?
– Ни больше, ни меньше.
– Черт возьми! Это меняет дело. Трогай, кучер, трогай!
– Куда прикажете?
– На почтовую станцию.
– Сударь садится в карету или выходит?
– Я поеду на подножке, трогай!
Карета покатилась, а с ней и наш путешественник, стоя на подножке. Минут через пять карета остановилась около почтовой станции.
– Быстро, быстро, быстро! – приказала Шон. – Отбивных, жареного цыпленка, яиц, бутылку бургундского и десерт. Мы должны немедленно ехать дальше.
– Простите, сударыня, – обратился к ней хозяин станции, – если вы собираетесь сейчас же ехать дальше, вас повезут те же лошади.
– То есть как те же лошади? – спросил Жан, тяжело спрыгивая с подножки.
– Очень просто: вас повезут лошади, на которых вы ехали.
– Это невозможно, – сказал кучер, – они и так проделали двойной путь. Посмотрите, в каком состоянии несчастные животные.
– Да, верно! Они не могут ехать дальше.
– Кто мешает вам дать мне свежих лошадей?
– Да у меня их больше нет.
– У вас они должны быть… Есть же инструкция, черт возьми.
– Сударь! По инструкции в моих конюшнях должно быть шестнадцать лошадей.
– Ну и что же?
– А у меня их восемнадцать.
– Это больше, чем достаточно, – мне нужно всего три.
– Но все они уже в пути.
– Все восемнадцать?
– Все восемнадцать.
– Тысяча чертей! – выругался путешественник.
– Виконт! Виконт! – воскликнула молодая женщина.
– Хорошо, хорошо, Шон! – сказал незнакомец. – Успокойтесь, я буду сдержаннее.
– Когда вернутся твои клячи? – продолжал виконт, обращаясь к начальнику станции.
– Господи, да я понятия не имею, сударь! Это зависит от кучеров: может, через час, а может, через два.
– Не понимаю, хозяин, – сказал виконт, сдвигая набок шляпу, – вы знаете, что со мной шутки плохи?
– Я в отчаянии, я бы предпочел, чтобы это была шутка.
– Ладно, запрягайте – и как можно скорее, а то я рассержусь.
– Пойдемте со мной в конюшню, и если вы найдете в стойле хоть одну лошадь, вы получите ее бесплатно.
– Хитрец! А если я найду там шестьдесят?
– Это все равно, как если бы вы не нашли ни одной, сударь, потому что все они принадлежат его величеству.
– Ну и что же?
– Как что же! Этих лошадей никому не дают.
– Тогда зачем они здесь?
– Для ее высочества.
– Что! Шестьдесят лошадей в стойле и ни одной для меня?
– Что поделать, черт побери…
– Я знаю только одно: я очень спешу.
– Очень сожалею…
– А так как ее высочество, – продолжал виконт, не обращая внимания на замечание хозяина станции, – будет здесь только к вечеру…
– Что вы говорите?.. – переспросил ошеломленный хозяин.
– Я говорю, что лошади вернутся сюда до прибытия ее высочества.
– Сударь! – вскрикнул бедняга. – Вы хотите сказать…
– Черт побери! – продолжал виконт, входя в стойло. – Кого мне стесняться?
– Но, сударь.
– Мне нужно только три лошади. Я не прошу у вас восемь лошадей, как того требуют королевские высочества, хотя у меня есть на это право, по крайней мере благодаря моему браку, – мне достаточно и трех лошадей.
– Вы не получите ни одной! – закричал хозяин, вставая между лошадьми и незнакомцем.
– Негодяй! – воскликнул виконт, побледнев от гнева. – Ты знаешь, с кем ты разговариваешь?
– Виконт! – кричала Шон. – Виконт, ради Бога! Не надо скандала!
– Ты права, дорогая Шоншон, ты совершенно права! После минутной паузы он добавил:
– Итак, пора перейти от слов к делу Он обратился к хозяину как можно любезнее.
–Дорогой друг! Я снимаю с вас всякую ответственность.
– То есть как это? – не понял хозяин, сбитый с толку любезным выражением лица своего собеседника.
– Я все сделаю сам. Вот три совершенно одинаковые лошади. Я беру их.
– Как это вы их берете?
– Ну да, беру.
– И вы называете это: снять с меня ответственность?
– Конечно: не вы отдали лошадей – у вас их забрали силой.
– Повторяю: это невозможно.
– Так. А где тут у вас сбруя? Вот она, верно?
– Никому не двигаться! – крикнул хозяин станции двум или трем конюхам, слонявшимся во дворе под навесом.
– Ох, идиоты!
– Жан, дорогой! – вскричала Шон, видевшая и слышавшая через дверной проем все, что произошло. – Не делайте глупостей, друг мой! Исполняя такое поручение, как у вас, нужно все терпеливо сносить.
– Все, кроме промедления, – отвечал Жан как нельзя более флегматично. – Чтобы мне не пришлось слишком долго ждать, пока эти бездельники запрягут лошадей, я готов все сделать сам.
Перейдя от угрозы к делу, Жан снял со стены одну за Другой три конские сбруи и набросил их на спины лошадям.
– Ради Бога, Жан! – умоляюще воскликнула Шон. – Будьте благоразумны.
– Ты собираешься ехать или нет? – скрипнув зубами, пробормотал виконт.
– Конечно, собираюсь! Если мы не приедем, все погибло!
– Ну так не мешай мне!
Выбрав трех далеко не самых плохих лошадей, виконт направился к карете, ведя их за собой.
– Что вы делаете, сударь, подумайте! – воскликнул хозяин почтовой станции, следуя за Жаном по пятам, – взяв лошадей, вы совершите преступление против короля.
– Да я не краду их, дурак, я всего-навсего собираюсь их взять на время. Вперед, лошадки, вперед!
Хозяин хотел было вцепиться в вожжи, но незнакомец грубо его оттолкнул.
– Брат! Брат! – закричала мадмуазель Шон. «Так это ее брат!..» – Жильбер, забившийся в глубину кареты, облегченно вздохнул.
В доме на противоположной стороне улицы распахнулось окно, выходившее как раз на конюшни. В окне показалась очаровательная женщина, напуганная доносившимися со двора криками.
– А, вот и вы, сударыня! – заметил Жан.
– Что значит: вот и я? – переспросила дама с сильным акцентом.
– Вы как раз вовремя проснулись. Не продадите ли вы мне своего коня?
– Моего коня?
– Да, арабского скакуна серой масти, который привязан к ставню. Я готов предложить за него пятьсот пистолей.
– Конь не продается, сударь, – затворяя окно, отвечала дама.
– Решительно, мне сегодня не везет, – проговорил Жан, – мне не хотят ни продать, ни дать на время лошадей. Черт возьми! Да я отберу скакуна, если не куплю его; я перебью этих гнедых, если немедленно их не получу! Ко мне, Патрик!
