Ваятель фараона - Херинг Элизабет (книги онлайн TXT) 📗
Смерть теперь все время стояла за плечами Тутмоса. Он был гораздо моложе и слабее, чем это казалось очерствевшим надсмотрщикам. Сперва он пытался избежать побоев – работал изо всех сил. Потом он с трудом таскал ноги под тумаками и ударами бича. В конце концов упал на дороге. Когда один из надсмотрщиков занес над Тутмосом палку, другой сказал:
– Оставь его, все равно ему больше не встать. Он уже готов.
Сколько времени пролежал он под палящими лучами солнца, в забытьи, Тутмос не знал. В его мозгу проносились какие-то смутные картины. И когда он почувствовал, как кто-то льет на чего воду, решил, что это дух поливает его в потустороннем мире.
Этим духом, однако, был Иути – старый скульптор города Амона, который приехал в карьер, чтобы выбрать камни для статуй.
– Ты ранен? – спрашивал Иути. – Тебя придавил камень?
Тутмос был слишком слаб, чтобы ответить. Он лишь сделал отрицательный жест.
Надсмотрщики ничего не имели против того, чтобы старик погрузил мальчика на осла и отвез его на берег реки, где стояла лодка. Но они отдали этого уже ни на что не годного мальчика не без выкупа, с удовольствием приняв меру зерна, которую им предложил Иути. Когда скульптор ушел, они смеялись ему вслед:
– Дурак! Зачем он это сделал? Мальчишка все равно умрет по дороге!
Если бы спросить старика, зачем он это сделал, он, наверное, и сам бы не мог ответить на этот вопрос. Может быть, потому, что недалеко от того места, где он нашел Тутмоса, когда-то лежал его единственный сын, придавленный сорвавшимся с горы камнем. Мастер не смог вернуть сына к жизни, как сейчас этого мальчика, которого повез на нанятой лодке вниз по течению реки. Он принес мальчика в свою хижину, уложил на свое ложе и отпаивал его молоком с ячменной кашей до тех пор, пока жизнь не вернулась к нему вновь.
Мастер был одинок. Свою жену он похоронил уже много лет назад. Таурет, богиня – покровительница рожениц, не помогла ей при последних родах. А из трех детей, которых жена ему оставила, двое уже лежали в могилах. Последнее дитя, его дочка, спуталась с ливийским солдатом и ушла с ним. Наверное, ее уже тоже нет на свете, ведь он послал ей вслед свои проклятья.
В течение довольно долгого времени Иути работал вместе с учениками и подмастерьями. Но так как он был ворчлив и требователен, то никто не мог с ним ужиться. Когда же один из подручных из-за своей нерасторопности уронил мастеру на ногу тяжелую гипсовую форму и раздробил три пальца, так что тот стал хромать, Иути выгнал всех своих помощников и с тех пор работал один.
Его небольшая хижина сложена из необожженных кирпичей. В ней находятся мастерская, комната, где спит сам мастер, и еще одна каморка, в которой хранятся всякие запасы. Помещение, где жили подмастерья, Иути совсем забросил. Теперь волей-неволей ему пришлось устроить там ложе для Тутмоса. Когда же мальчик поправился, то предпочел спать на крыше. Над ним мерцали звезды, и он видел, как на востоке поднимается из реки солнце.
Сначала Иути вовсе и не думал о том, чтобы сделать Тутмоса своим подмастерьем. Уж слишком сердился он раньше на своих помощников, ибо принадлежал к числу людей, которым ничем нельзя угодить. Но ему одному было не по силам и таскать воду, и разжигать огонь, и готовить обед, и заготавливать солому и удобрения, и размельчать ячмень для каши, да и другие хозяйственные заботы очень его обременяли. Поэтому он стал питаться только хлебом, пивом и растительным маслом, финиками и инжиром. Было бы, однако, совсем неплохо, если бы кто-нибудь смог приготовить для него горячий обед. Когда однажды Тутмос ушел из дому с удочкой – откуда он ее только достал? – и вернулся с двумя рыбками, которых зажарил на горячем камне, Иути с радостью подумал, что не зря взял этого мальчика.
Несмотря на то, что мастерская старого скульптора была небольшой, недостатка в заказах он никогда не испытывал. Иути был известен как добросовестный мастер. Его изделия всегда были безукоризненны. Даже второстепенные мелочи выполнял он с любовью к делу. Мастер выпускал работу из рук только тогда, когда все детали были идеально отработаны. Он никому не позволял подгонять себя. Когда же заказчик его торопил, мастер обычно отвечал: «Я работаю не для живых, а для мертвых. А у них достаточно терпения».
Да, он работал для мертвых. Они жили в западных горах в своих вечных домах, в гробницах, вырубленных глубоко в скале. Там покоилось мумифицированное тело в великолепном гробу. Там помещались изображения умершего, в которых оживало его Ка. Там можно было найти все, что при жизни приносило радость усопшему: еду и напитки, рыб, уток, стада коров, которые пасли его пастухи; поля, обрабатываемые его пахарями; житницы, доверху засыпанные ячменем и полбой; прекрасного качества полотно, изготовленное его ткачихами. Все это было увековечено на изображениях, покрывавших стены гробницы, дабы Ка жило во веки веков.
Тутмос провел в доме Кути уже много недель, когда старей мастер в первый раз взял его с собой в западные горы, где он работал над отделкой гробницы одного писца из царской администрации.
День едва начинался, и восходящее солнце окрашивало в пурпур отвесные скалы на границе пустыни. Утренний туман поднимался к сияющему голубизной небу. Иути и Тутмос достигли гробницы прежде, чем жара стала невыносимой.
В погребальных помещениях темно, так что старому Иути приходилось работать при глиняных светильниках, заправленных касторовым маслом – маслом и фитилями обеспечивали его заказчики. Светильники горели ярким белым пламенем и не коптили, если в масло добавляли немного соли.
В обязанности Тутмоса входило содержать в чистоте светильники, подрезать сгоравшие фитили и высекать огонь. Кроме того, он должен был, стоя за спиной мастера, держать светильник, пока Иути работал. Какое зрелище открывалось перед его глазами! Это были не те изображения, которые он когда-то еще по-детски выцарапывал на кружках и горшках. Не было на свете ничего такого, чего мастер не мог бы изобразить. Например, пиры, которые устраивали для своих друзей хозяин гробницы и его супруга. На картинах видно, как они сидят в своих удобных креслах перед пиршественным столом и рабы прислуживают им. Двое наполняют чаши, третий увенчивает одного из гостей гирляндой цветов, девушка наливает своей госпоже вино, певицы, арфистки и другие музыканты услаждают гостей музыкой. И сады расцветают под руками Иути, там растут всякие деревья: пальмы с перистыми листьями и гроздьями фиников, смоковницы с сердцевидными плодами, ивы с узкими длинными листьями, тисовые деревья с широкими, тупыми, темно-зелеными иглами.
Тутмос почти не чувствовал, как тряслись его руки – ему приходится держать лампу так, чтобы свет падал на нужное мастеру место. Тутмос невольно перехватывал светильник из одной руки в другую. Его глаза были прикованы к линиям, возникающим на освещенной стене. Когда же он видел уже готовую картину, то не был уверен, что здесь не кроется какого-либо волшебства, что не сам бог направлял руку старика. Да, конечно же, это был бог! Может быть, Хнум, который сотворил первых людей из глины. А может быть, Тот – бог письма, ведь это он создал те таинственные знаки, которые старик помещает возле изображений.
Горячее желание охватывает сердце юноши. Если бы он так же умел! Часто он тайком берет кусок мела или древесного угля или еще что-нибудь попавшееся под руку и пробует повторить на глиняных черепках линии фигур, которые он видел у старого мастера. Правда, редко случается, чтобы он оставался доволен своими попытками, и ему кажется, что рисовать гораздо труднее, чем лепить из глины.
К тому же Тутмос не часто может позволить себе подобные упражнения. Он боится, как бы этого не увидел старый Иути. Кроме того, он занят целыми днями от восхода до захода солнца. Старый мастер терпеть не может, когда юноша болтается без дела, и всегда находит для него работу. То он должен выкапывать яму для отходов, а в каменистом грунте это не легко, то надо починить крышу хижины, а о том, что приходится носить воду и молоть зерно, и говорить нечего. А по ночам, когда он лежит на крыше при ярком свете луны, глаза его смыкаются после нескольких проведенных им линий. И все же Тутмос не успокаивается. Он умудряется использовать перерывы в полуденный зной, когда мастер прекращает работу, чтобы немного отдохнуть. Тутмос нашел потаенное местечко под одним из выступов скалы, недалеко от гробницы, в которой они работают. Туда он носит куски известняка и черепки.
