Бальзам Авиценны - Веденеев Василий Владимирович (книги хорошем качестве бесплатно без регистрации txt) 📗
Оборванный, до глаз заросший бородой человек заслонился ладонью от света и загремел цепью. Фарух вставил факел в кованое кольцо на стене.
— У тебя было достаточно времени подумать. Что ты решил?
Узник молчал, опустив лохматую голову. Визирь потрогал кончиками пальцев сырую кладку стены и брезгливо вытер руку о полу дорогого халата.
— Ты странный. Кому лучше от твоего молчания? Скажи — и ты получишь свободу, богатство, лучшие женщины будут в твоем гареме. Не веришь? Я обещаю сам позаботиться о тебе! Если не желаешь жить при дворе, иди куда вздумается: с деньгами ты везде господин… Не хочешь богатства — иди так! Подумай, наверху свобода, солнце. Молчишь? — Фарух остановился напротив узника.
Пленник глядел себе под ноги. Он был похож на каменное изваяние — безучастный и, недвижный. Визирь воздел руки к низкому потолку:
— Что ты за человек? Тебя не прельщают ни золото, ни власть, тебя не сломили пытки и не ослабило вино! Ты отказываешься даже от жизни и свободы! Почему? Ибн-Сина давно умер. Умер! А султан Махмуд жив! Он даст тебе все. Ты можешь прославить и обессмертить свое имя. Свое, а не Ибн-Сины!.. Опять молчишь? Ладно, мне надоело уговаривать тебя. Хасан!
В узкую дверь протиснулся один из стражников В руках он держал большой мешок из грубого холста.
— Погоди, — глухо сказал узник.
Фарух быстро обернулся: неужели упрямец сдался?
— Поклянись, что выведешь меня из темницы и позволишь собрать все необходимое для приготовления снадобья. Учти, некоторые травы не растут здесь. За ними придется послать.
— Мы пошлем. — Визирь задрожал от нетерпения.
— Еще мне нужен помощник.
— Любой подданный султана в твоем распоряжении, — заверил Фарух.
— Мне не нужен любой. Помощника выберу сам. Вот мои условия. Если ты готов выполнить их, я приготовлю бальзам.
Визирь торопливо забормотал слова клятвы, призывая в свидетели Аллаха, но узник, казалось, не слушал его: он о чем-то размышлял, задумчиво поглаживая ладонью длинную спутанную бороду.
— Все ли ты понял? Сможешь ли ты сделать это как нужно?
— Будь спокоен, брат.
— Все ли ты хорошо запомнил? Не перепутай, кувшинов три, и они должны быть обязательно из глины. Настоям нельзя соприкасаться с металлами.
— Я помню.
— Знание не должно умереть вместе с тобой и не должно попасть в злые руки. Так завешал великий Аш Шейх Урранс! А теперь иди. Нужно еше многое успеть, а время бежит.
Ученик поклонился и вышел. Бывший узник поглядел ему вслед. Правильно ли он сделал, взвалив тяжкую ношу на плечи юноши? Сколько труда стоило отыскать его, скрыть имя, усыпить бдительность визиря и его наушников. Он брал то одного, то другого помощника, тянул время, потом под разными предлогами отказывался от них. Да простит Аллах его лицемерие! А сам тем временем втайне отыскал и приблизил родного брата. И вот теперь отправил его в долгий, полный опасностей путь, надеясь спасти знание : больше некому доверить тайну, пусть брат еще и совсем мальчишка…
Скрипнула дверь, в комнату заглянул слуга: визирь приказал докладывать ему об успехах трижды в день.
— Передай господину, что я готов обрадовать его, — сказал узник.
Фарух вошел торопливой походкой вечно занятого человека. Быстро окинул взглядом комнату, остановил пытливый взгляд на склонившемся в поклоне узнике.
— Ты отослал помощника? Куда, зачем?
— За травами. Ему не следует всего знать и видеть,
— Разумно. — Фарух кивнул. — Я тоже так считаю, поэтому велел сопровождать его двум стражникам. Твой помощник причастен к тайне!
Узник, не дрогнув, выдержал взгляд визиря. Скопцу не откажешь в хитрости, однако они предусмотрели и это: брат не только хорошо знает, какие травы вызывают крепкий сон и беспамятство, но и прекрасно владеет длинным кинжалом, спрятанным под одеждой. Знание не должно умереть!
— Мне передали, что ты готов обрадовать нас, — продолжал Фарух. — Я давно жду и уже устал успокаивать султана.
— Все здесь. — Узник протянул руку в сторону трех маленьких кувшинчиков из глины.
— Вот как? — Визирь оживился. — Но нам нужно проверить действие бальзама! Я прикажу найти умирающего…
— Это не обязательно, — остановил его узник.
— А рецепт? Ты написал рецепт? — Фарух нетерпеливо прищелкнул пальцами.
— Написать недолго. Что стоит подождать лишний час человеку, который собирается приобщиться к вечности? — Узник налил остро пахнувшей темной жидкости в чашу и подал ее визирю.
Фарух понюхал настой.
— Заманчиво. — Он взболтнул лекарство. — Меня давно беспокоит один недуг, но даже Ибн-Сина не смог бы вылечить его… Пей первым!
Он вернул чашу узнику. Под пристальным взглядом визиря тот с поклоном принял ее и отпил половину. Фарух немедленно забрал у него чашу и, немного поколебавшись, сделал глоток.
— Странный вкус. — Он причмокнул губами и удивленно воскликнул: — Мне хочется еще!
— Пей, и тебе уже ничего не будет страшно.
— Да? — Визирь поднес чашу к губам, но вдруг решительно отставил ее. — Нет, на первый раз хватит.
— Вполне, — глухо подтвердил узник.
— Наконец-то ты одумался, — похвалил его Фарух. — Теперь напиши рецепт бальзама.
Узник не ответил. Прислонившись спиной к стене, он пристально смотрел на визиря, и на лице его застыла улыбка.
— Ты оглох? — Фарух рассерженно толкнул его и с воплем отскочил: мертвое тело с деревянным стуком рухнуло на пол. — О Аллах! — Визирь обессиленно сел. — Он принял яд! А я?..
Он хотел крикнуть, позвать на помощь: пусть скорее дадут воды, чтобы промыть желудок, пусть принесут его шкатулку с противоядиями, но язык уже не слушался, и челюсти свело судорогой. И тут визирь почувствовал, как неведомая, страшная сила выпрямляет его, превращая позвоночник в негнущуюся палку. В зеркале он увидел свое отражение и ужаснулся: рот оскалился в жуткой ухмылке, глаза вылезли из орбит и остекленели. Прямой и неподвижный, словно деревянная кукла, он сидел на топчане и ощущал, как леденеет все внутри. А у его ног лежал мертвый узник, пригласивший его пройти путь к вечности…
В покоях султана было тихо и тепло. В душноватом сумраке, напоенном запахами благовоний, слабо мерцали светильники. Седобородый визирь, недавно получивший громкий титул Говорящего Прямо в Уши Владыки Мира, развлекал властелина последними дворцовыми сплетнями.
