Дикое поле - Веденеев Василий Владимирович (книги без сокращений TXT) 📗
— Еще и наложницы? — засмеялся Белометти. — Не слишком ли я буду злоупотреблять вашей щедростью?
— Э-э, поэт сказал: бери чаще новую жену, чтобы для тебя всегда длилась весна. Новый дом, новая женщина! Старый календарь не годится для нового года! Надень куртку и шаровары, повяжи на голову чалму, повесь на пояс саблю. Кто тогда скажет, что ты не турок? Наслаждайся жизнью, пока молод. Старый Фасих умеет ценить дружбу и не любит оставаться в долгу… Пошли, нас ждет восхитительный обед.
Турок взял гостя под руку и повел в смежную комнату. Он был доволен: все произошло именно так, как он хотел. Мало того, в решительный час он теперь сможет бросить на колеблющуюся чашу весов возможность тайного сговора с Папой против московитов и тем самым склонить ее в свою сторону. Ведь потеря Азова у всех как ячмень на глазу! Но не стоит торопиться. Всему свое время, а Фасих-бей умел ждать.
Старый евнух сделал поистине царский подарок: Джакомо убедился в этом, приехав осмотреть дом. Участок был обнесен достаточно высокой, сложенной из камня стеной, за которой шумел тенистый сад. Внутрь можно было попасть через калитку, врезанную в высокие глухие ворота. Эти ворота и калитка, укрепленные коваными полосами, невольно навевали мысли о крепости или тюрьме. Как будто здешние обитатели приготовились выдержать осаду или охранять тайного узника. А вдруг именно так оно и есть?
Белометти постучал в калитку. Она открылась, и появился рослый турок с огромными черными усами, больше похожий на свирепого янычара, чем на привратника. За поясом у него торчали длинноствольный пистолет и внушительных размеров ятаган. Услышав имя Фасих-бея, привратник низко поклонился и распахнул калитку. Венецианец шагнул за порог и очутился в райском уголке.
Вокруг благоухали розы. Красные, розовые, желтые, белые, они наполняли воздух сладким ароматом, роняли нежные лепестки на мозаичные дорожки сада и в голубоватую воду мраморного бассейна. Тихо журчал фонтан, в глубине бассейна мелькали диковинные рыбы.
Кроны стройных чинар бросали на дорожки причудливое кружево тени. Густые кусты манили прохладой, скрывая в своей зелени скамьи из белого мрамора. Хотелось присесть там, забыть обо всем. Белометти с трудом оторвался от созерцания этого великолепия и направился к дому. Белое двухэтажное здание под черепичной крышей ему сразу понравилось: широкая веранда, опоясывающая нижний этаж, высокие закрытые ажурными решетками окна и даже прилепившееся у водостока ласточкино гнездо. Все это чем-то неуловимо напоминало виллы юга Италии.
Услышав призывный клич привратника, на крыльцо высыпала челядь — довольно молодые крепкие люди. Кланяясь, они представились новому хозяину: повар, садовник, помощник садовника, управитель и двое слуг. Последние были похожи на тех борцов, которые, потешая праздную публику, ломают друг другу шеи на базарной площади.
«Эти семеро должны сторожить меня здесь, — поднимаясь по ступеням крыльца, подумал венецианец. — Ну что ж, осмотрим клетку».
Войдя в дом, он миновал темноватую, но чистую прихожую и попал в большую гостиную, выходившую окнами в сад. Пол устилал пушистый ковер, в простенках между окнами стояли низкие мягкие диваны с бархатными покрывалами. Была здесь деревянная лестница, ведущая наверх, и отсюда же можно было попасть в левое и правое крыло здания. Управитель предупредительно открывал перед новым хозяином двери и почтительно шептал, давая объяснения:
— Здесь кухня… Тут помещение для слуг. Это комната для приема гостей.
Джакомо ненадолго задержался, разглядывая развешанные по стенам кривые сабли и ятаганы. Хищно изогнутые, отливавшие синеватым муаром старинные клинки тускло блестели на фоне ярко-красного ковра. Оружие было дорогое и остро наточенное. Для чего у старого евнуха здесь целый арсенал? Только ли для украшения стен?
Поднявшись наверх, Джакомо продолжил осмотр. С каждым шагом он все больше и больше убеждался, что Фасих-бей постарался на славу, предусмотрел практически все, вплоть до убранства комнат женской половины. Наверно, он не зря заводил разговор о наложницах и в скором времени нужно ждать появления прелестных одалисок?
Вновь спустившись вниз, Белометти осмотрел подвал — прохладное сумрачное помещение со сводчатым потолком, разделенное каменными перегородками. Там хранились съестные припасы, разная рухлядь и необходимый садовникам инвентарь. Заключив осмотр, венецианец отпустил слуг. Оставшись один, он отстегнул шпагу и сел на диван, подсунув под спину мягкие подушки.
Итак, хитрый Фасих-бей открыл перед птичкой, залетевшей из-за моря, дверцу золоченой клетки. Роскошный сад, фонтан, большой дом, прекрасные ковры, старинное оружие и даже книги. Правда, они на арабском языке, но странно было бы найти здесь Апулея или Данте. Впрочем, можно ли заранее предугадать, какими возможностями располагает евнух?
Нет сомнений, этот подарок сродни троянскому коню: недоверчивый старик желает, чтобы чужестранец постоянно находился под присмотром его людей, которые будут доносить ему о каждом шаге и вздохе Джакомо, тайком рыться в его вещах и просматривать бумаги. А при необходимости евнух захлопнет дверцу клетки, не позволит птичке упорхнуть. Дом окружен высокой каменной стеной, ворота — как в крепости, слуги наверняка хорошо владеют оружием и преданы своему истинному хозяину душой и телом. В зависимости от желаний Фасих-бея эти люди могут быть либо верной охраной его гостя, либо бдительными тюремщиками, и тогда венецианец окажется в полной изоляции, как пророк Иона во чреве кита. Пока евнух не решил сделать гостя своим пленником, синьор Джакомо сможет пользоваться полной свободой, уходить и возвращаться когда ему вздумается. Как долго это будет продолжаться и зачем он понадобился Фасиху? В ответе на этот вопрос скрыт ключ ко многим тайнам старика.
Что делать? Рассыпаться в благодарностях и, сославшись на различные надуманные причины, отказаться от подарка? Вернуться к Рибейре, сидеть с ним по вечерам за картами, потягивать вино из высоких бокалов и болтать о всякой чепухе? Тем более Гравино уже отправился неизвестно куда, вместе с толстым Джафаром и поджарым Али, и теперь не сможет подслушивать вечерние беседы итальянца с португальцем.
Интересно, зачем шпион понадобился Фасих-бею? В какие тайные дела он окажется замешанным, уцелеет ли его голова? Или евнух сделал очередной хитрый ход, чтобы оставить Джакомо без поддержки? Рибейра не в счет: он так врос в местные дела, так в них впутался, что готов сделать все, что прикажут турки, лишь бы не лишиться доходов, — Белометти, не теряя времени даром, успел выяснить финансовое положение португальца и больше не питал в отношении его никаких иллюзий.
Ладно, предположим, он откажется от подарка старого евнуха. И что последует за этим? Скорее всего, охлаждение отношений и в самом скором времени — окончательный разрыв. Фасих-бею зачем-то надо, чтобы Джакомо жил в этом доме, он связывает с его пребыванием здесь только ему известные планы. Но какие? Опять все та же загадка!
Хорошо, зайдем с другого конца: почему старик не стал продолжать разговор о тайном союзе с Папой против московитов? Ведь он явно заинтересовался предложением: не смог скрыть блеска в глазах, его руки невольно начали быстрее перебирать зерна четок, а на щеках выступил слабый румянец. Джакомо ждал, что Фасих вернется к этой теме за обедом, но тот беспечно болтал о лошадях, пересказывал набившие оскомину столичные сплетни и вообще вел себя так, словно начисто забыл о недавней откровенной беседе.
Как его перекосило при упоминании султана Мурада, как зло он бросил, что дурной нрав выходит из тела только после смерти! Если донесут, за такие слова можно поплатиться головой: у падишахов короткая расправа с недовольными, а с врагами тем более. Не здесь ли таится разгадка?
Подумав, Белометти решил, что вскоре нужно ждать серьезных перемен. Логично предположить, что Фасих-бей — один из заговорщиков, желающих сместить Мурада и посадить на трон его брата Ибрагима. Со сменой султана должна закончиться и опала евнуха. Но ограничатся ли этим притязания властолюбивого и алчного старика? Как умиленно он внимал неприкрытой лести и как пыжился, когда услышал, что именно он и есть тот самый неподкупный, мудрый и богобоязненный человек, который будет заботиться о благе империи больше, чем о собственней жизни! О чем мечтает евнух: о должности великого визиря, хранителя печати султана или о троне?!
