Ночи Калигулы. Восхождение к власти - Звонок-Сантандер Ирина (читать бесплатно полные книги txt) 📗
— «Я, Гай Юлий Цезарь Германик, обязуюсь взять в жены Эннию…» — запинаясь от волнения, диктовала она.
Калигула на секунду задумался: а стоит ли? И сразу же решил: «Если она уговорит Макрона убить Тиберия — стоит!» Взяв из дрожащих рук женщины грифель, Калигула небрежно нацарапал на восковой табличке брачное обещание. Энния перечитала его с возрастающей радостью. И бережно припрятала подальше в угол.
— Бери меня! — почти истерично выкрикнула она, лихорадочно сдирая с себя остатки одежд.
До самой ночи восемь рабов таскали по Марсовому полю и садам Агриппы носилки префекта претория. Плотно задёрнутые парчовые занавеси скрывали от любопытных глаз происходящее внутри. Рабы ступали медленно и осторожно, старательно соблюдая равновесие. Но порою носилки все же начинали колыхаться и трястись, как страдающий падучей болезнью. И, после недолгого затишья, колыхались снова и снова.
LXI
Тоскливо живётся Агриппине в просторном доме Гнея Домиция Агенобарба. Немногочисленные свитки, хранящиеся в библиотеке, много раз прочитаны и перечитаны ею. Сестра мужа, Домиция, слишком скучна и глупа. Агриппина постоянно ругается с несносной свояченицей.
С каким удовольствием она посетила бы лавочки на Марсовом поле, или сестру Друзиллу. Или просто проехалась бы по шумным римским улицам, ловя мужские взгляды и разглядывая покрой женских одеяний. И нашла бы сотню, тысячу поводов для встречи с Пассиеном Криспом. Но ревнивый Агенобарб запретил Агриппине покидать дом!
Сам он по-прежнему пропадает целыми днями вне дома. Возвращается после полуночи, уставший и пьяный. Не раздеваясь, валится на ложе и храпит до полудня следующего дня.
Агриппина прислушалась к пьяному сопению мужа, доносящемуся из опочивальни. С силой сжала тонкие руки, до хруста в пальцах. Лицо исказилось гримасой, как у ребёнка, у которого отняли любимую игрушку.
— Домина, — почтительно позвала остановившаяся за спиной рабыня. — Обед уже готов. Прикажешь подавать на стол?
— Мой муж уже проснулся? — не поворачивая головы, спросила Агриппина.
— Ещё нет.
Перекрывая тихий голос рабыни, со стороны опочивальни раздался шум, проклятия и стук упавшего тела.
— Уже проснулся! Можно подавать! — злобно усмехнулась Агриппина.
Агенобарб, неуверенно шатаясь, выбрался в триклиний. Агриппина уже лежала за столом. Увидев взлохмаченного, измятого мужа, она презрительно скривилась и положила в рот кусочек копчёного сыра.
— Как? Уже время обеда? — искренне удивился Агенобарб. И, почёсывая затылок, забрался на свободное ложе.
— Как видишь, — иронично отозвалась Агриппина.
Агенобарб протянул немытую ладонь к близлежащему блюду. Захватил широкой пятернёй сразу две мелкие птичьи тушки.
— Что это такое? Воробьи или вороны? — рассердился он, откусив разом добрую половину тушки. Мелкие косточки хрустели на зубах.
— Курочки редкой, маленькой породы, — теряя терпение, ответила жена.
— Надо же, какую дрянь подают мне в моем же доме! — возмущённо воскликнул Агенобарб, швырнув еду под широкий овальный стол.
— Почему не идёшь обедать в тот дом, где поужинал вчера? — жёлчно поинтересовалась Агриппина.
— О да! Я вчера отменно поужинал! — расцвёл он в довольной улыбке. — Хочешь знать, в чьём доме я был?
Агриппина надменно скривилась, едва сдерживая желание раздавить в руках розовый хрустальный кубок.
— Знать не желаю твоих мерзких дружков! — возмущённо прошипела она.
Агенобарб не на шутку рассердился. Неловко замахнувшись, он потянулся к жене. Но был вынужден остановиться, почувствовав, что теряет равновесие и сползает с ложа на пол.
— Презренная гусыня! — возмутился он. — Как ты смеешь оскорблять моих друзей — достойных и благородных патрициев? Я непременно отлуплю тебя, если ты откажешься достойно принять моего нового друга — Пассиена Криспа!
— Пассиена Криспа?.. — ошеломлённо прошептала Агриппина. — Ты вчера был у него?
— Да! — продолжал бесноваться Агенобарб. — Ты знаешь Криспа? Богача, чьё состояние превышает два миллиона сестерциев? Оратора, чьи речи по сердцу императору? Так вот: завтра он отобедает у нас! И ты примешь его с положенным почётом! Потому что Пассиен Крисп скоро породнится с нами! Вчера он попросил руки моей сестры!
Агриппина ощутила болезненный толчок с левой стороны груди. «Завтра я увижу Пассиена! Но он женится на другой!» Поспешно встав из-за стола, Агриппина сделала попытку уйти. Агенобарб цепко схватил её за тунику:
— Будешь ли ты любезна с благородным Криспом? — искоса глянул он на жену.
— Да, — устало прошептала она, отдирая мясистые пальцы мужа от тонкой шёлковой ткани.
— Можешь уходить, я тебе разрешаю! — громко крикнул он в спину жене. И самодовольно усмехнулся, размышляя: «В этом доме все делается только с мого позволения!»
LXII
Друзилла не могла заснуть. Мучительно ворочалась со спины на бок, с бока на живот, снова с живота на спину. Жёсткими и колючими казались тонкие шёлковые простыни. Мерное сопение Кассия мешало хуже храпа. Друзилла раздражённо отворачивалась от мужа, который спал спокойно, не ведая о бессоннице жены.
Наконец она решилась подняться с ложа. Обхватив плечи ладонями, стала у окна. Луна нависала очень низко. Искривлённые ветви акации закрывали её. Луна просвечивала сквозь мелкие листья и, перенимая их зелень, сама выглядела бледно-зеленой, словно удивительный лунный изумруд.
— Почему не спишь? — сонно спросил Кассий и, поудобнее подложив ладони под щеку, повернулся на правый бок.
Друзилла раздражённо нахмурилась.
— Мне не спится, — ответила она, не отрывая взгляда от зеленой луны.
Кассий приоткрыл правый глаз, затем левый. Поразмыслил немного, чего ему больше хочется: спать или иного. И, решившись, игриво позвал жену:
— Если бессонница мешает тебе уснуть — иди ко мне и я успокою тебя.
— Нет! — резко, почти грубо, отозвалась Друзилла.
Кассий удивлённо приподнялся на ложе.
— Что с тобой? — серьёзно спросил он. — Ты изменилась.
— Нет, — заупрямилась девушка. — Я такая же, какой была всегда.
— Я знал тебя иной, — тихо ответил Кассий.
Он поднялся и остановился за спиной жены. Пламя в жаровне освещало его обнажённое мускулистое тело.
— Расскажи, что мучает тебя, — Кассий пытливо смотрел на тонкую шею Друзиллы, на которую упала рыжая прядка волос.
И Друзилле снова захотелось прижаться к сильным рукам мужа. Крепкими и надёжными были его объятия, прямым — взгляд тёмных глаз. Женщины тоскуют и вздыхают о таких мужчинах. Друзилле посчастливилось. Но, будучи уже готова обнять Кассия, она вдруг упрямо отодвинулась. И подумала: «Кассий хорош. Но он такой, как все. И любовь его — обычна и скучна». Лицо Друзиллы порозовело, покрылось нехорошими пятнами. «Любовь Гая — иная! С ним я тоже становлюсь непохожей на других!»
Кассий мрачно смотрел на Друзиллу. Ему не нравилась краска на лице жены, ни её косой неуверенный взгляд. Усмехнувшись с сожалением, он вернулся в постель. Друзилла осталась у окна. Но зелёная луна уже не манила девушку, не казалась загадочной и непостижимой.
— Завтра свадьба сестры Агенобарба, — хладнокровно напомнил Кассий. — Мы приглашены. Хочешь пойти — ложись спать. Не желаешь — стой у окна до утра.
И отвернулся, прикрывшись одеялом. Друзилла обиделась. «Буду стоять до тех пор, пока Кассий снова станет ласковым и уговорит меня лечь рядом с ним!» — решила она. Приняв позу оскорблённого достоинства, девушка упрямо застыла у окна. Ноги замёрзли. Луна уже выглядела отвратительной. А Кассий и не думал просить у жены прощения за грубость!
Устав ждать, Друзилла обернула к постели высокомерное лицо. Кассий спал. Друзилла безошибочно уловила особое, сонное дыхание, которое трудно подделать. Жалобно скривившись, она всхлипнула и полезла на ложе.
Утром Кассий натянул на себя маску доброжелательного равнодушия. Друзилла, проснувшись, по привычке подставила ему губы для поцелуя. Кассий небрежно коснулся её щеки и вскочил с постели.
