Путь меча - Чейни Дэвид (книги онлайн полные .TXT) 📗
Те, что стояли близ перил, видели, как Кагасуке упал в сугроб и почти исчез в нем.
В течение десяти секунд стояла полная тишина. Луна освещала бледные лица и раскрытые рты.
Кагасуке вылез из сугроба — некое первобытное чудовище — и перелез назад через перила. Его волосы были в беспорядке, комки липкого снега медленно стаивали с его лица. Никто не смеялся. Рука Кагасуке была на рукоятке наполовину вытянутого меча; он весь дрожал от сдерживаемой ярости.
— Я Тайра Кагасуке. Потомок одиннадцати поколений воинов Тайра. Мой отец служил под начальством Кийомори в битве при Хоген. Его отец приобрел землю и богатства в войнах против Емиши. Я никого не боюсь и буду защищать свою честь до самой смерти. Я вызываю этого выскочку встретиться со мной завтра в единоборстве в час зайца.
— Да будет так, — сказал Йоши, смиренно поклонись.
ГЛАВА 59
Кагасуке был один у себя дома. Действие вина рассеялось. Он был трезв и физически вполне здоров; правда, в желудке ворчало и побаливало. На стене над ним мерцала единственная масляная лампа, бросавшая неверные тени на его нахмуренное лицо. Он пристально смотрел в огонь жаровни; по краю сознания скользнула мысль, беспокоившая его. Что-то было не так. Йоши должен был испугаться. А вместо этого он был очень самоуверен, и это раздражало. Кагасуке выполнил то, что он собирался сделать. Почему же он не чувствовал удовлетворения?
Дело было не в вине и противном вкусе, который оно оставило во рту. Он хотел, чтобы его считали героем, а вместо этого вел себя по-дурацки.
Кагасуке не считал себя плохим человеком. Согласно своим взглядам, он жил честно, однако многие из придворных считали его неспособным на тонкие чувства и грубым. О да, он знал о прозвище, которое они придумали ему. Молодой Мясник! У этого прозвища был горький привкус, как у испорченного вина. Они со своей поэзией и духами считали себя выше его. Возможно, у него не было хорошего почерка, и в других бабьих занятиях он не отличался, но он был настоящим мужчиной и владел военным делом. Они говорили, что он лакей своего брата. Да, это так, а разве это не почетное положение для человека, который относился с уважением к авторитетности высокого чина? Он гордился именем Тайра и старался жить так, как требовалось от человека, носящего это имя. Да, он завидовал своему брату, той легкости, с какой тот вращался в двух абсолютно несхожих мирах — придворных и воинов. И, действительно, ему хотелось быть таким же. Как удивились бы придворные, узнав, что Молодой Мясник ночами не спит, мучаясь, потому что он не может состязаться с придворными в остроумии и хороших манерах.
Завтра в час зайца он восстановит честь семьи, убив Йоши. Как он ненавидит этого самоуверенного представителя Окитсу! Чикара назвал Йоши злым духом, посланным на землю, чтобы их преследовать. Ну, завтра этот злой дух будет отправлен назад в Йоми. Пусть постранствует десять тысяч лет по преисподней до своего следующего рождения.
Кагасуке не боялся завтрашнего дня. Он был победителем в поединках столько раз, что не было оснований сомневаться в своих воинских качествах. Мало было людей, которые бы равнялись ему в умения владеть мечом, копьем, луком или просто голыми руками. Он повеселел, представив себе картину предстоящего поединка; он не сомневался в своих способностях. Только силы преисподней смогли бы спасти Йоши. Кагасуке лег на свою постель, натянул одеяло до подбородка и через несколько секунд громко храпел, уверенно улыбаясь во сне.
Представители Минамото окружили Йоши. Хироми один молчал, а другие нервно забрасывали Йоши советами.
— Вам не надо было принимать его вызов. Он один из самых опасных воинов Тайра. Ваш единственный шанс — уйти из Киото. Уходите, пока не поздно… спрячьтесь, — сказал один.
— Может быть, если принести извинение, он согласится отменить поединок, — сказал другой неуверенно. — Иначе вас постигнет та же судьба, что и Айтаку.
— Мы не воины; мы юристы и политики. Йоритомо следовало бы посылать представителями самураев.
— Несправедливо требовать от нас, чтобы мы погибали от руки убийц Тайра.
Йоши спокойно слушал, угощая своих гостей чаем и рисовыми вафлями. Они не знали о его прошлой жизни и искренне старались спасти его. Они считали Йоши спокойным, скромным человеком, готовым оставаться на заднем плане. Они слышали, что он говорит как человек образованный, восхищались его каллиграфией, им нравилась его тонкая поэзия. Совершенно очевидно, Йоши был человеком мирным, не имеющим отношения к военному делу, и если он завтра встретится с Кагасуке в утренней мгле, это будет самоубийство.
— Я поступлю так, как должен, — отвечал Йоши на их дружеские уговоры.
Понемногу советники исчерпали свои возражения, которым их обреченный коллега противопоставлял упрямое спокойствие. Наконец, сказать уже было нечего, и, грустно покачивая головами, гости попрощались с Йоши.
Хироми ушел последним. Он на один миг обнял Йоши, потом отступил на шаг и поклонился.
— Да будет с вами Амида завтра, — сказал он, и поспешил за другими.
Луна сияла холодным светом над хрустящим снегом. Ее резкий свет создавал таинственный мир в белых и черных тонах. То тут, то там тянулись вверх деревья в снежном венце, затерянные в волнообразном море снегов. Уханье сов в холмах, лежащих к северу, звучало как жуткий контрапункт к завыванию ветра.
Колокола храма возвестили час зайца, когда горизонт окрасился первым жемчужным светом зари. К ним присоединились другие колокола с самых дальних мест горы Хией. Ветром несло легкие снежинки, которые прилипали, как звездочки, к волосам и одежде двух людей, двигавшихся навстречу друг другу… Движущиеся фигуры на фоне сонного пейзажа.
На Йоши был мягкий шерстяной плащ поверх свободного нижнего платья. Его одежда не защищала, но зато давала возможность свободно и быстро двигаться по снегу. Он первым дошел до середины поля и стоял, подобно ангелу-мстителю, глядя на приближающегося Кагасуке.
Кагасуке представлял ужасающее зрелище; он облачился в полное боевое снаряжение: на нем была фиолетового цвета броня, в лунном свете казавшаяся мертвенно-серой. На его шлеме был вырезан двурогий дьявол. Клепаная пластинка закрывала его шею, все туловище от груди до низу было защищено панцирем и юбкой из металлических полос, соединенных декоративными скрепами и подбитых кожей; его правый бок был закрыт железными полосами на кожаной подкладке, а на спине была тоже железная полоса на сыромятной коже. На плечах был закреплен кожаный передник, спускавшийся до голеней, а голени, защищенные сапогами из медвежьего меха, были еще покрыты тремя металлическими пластинами, закрашенными черным лаком. С ног до головы он представлял собой бронированную военную машину, почти неуязвимую в бою, почти не являющуюся человеком.
Ветер и снег усилились и покрывали противников белой пеленой. Кагасуке вытянул свой меч легким движением кисти руки. Тяжесть панциря почти не отражалась на его силе и быстроте движений. Йоши молниеносно отпарировал и в свою очередь нанес удар, отозвавшийся звоном панциря.
Серый горизонт посветлел с появлением холодного желтого солнца; противники двигались взад и вперед, продолжая схватку. У Йоши было преимущество в быстроте движений, но оно частично снижалось снежной поверхностью, из-за которой сложные движения были опасны: любое отлично рассчитанное движение могло сорваться из-за того, что под снегом окажется небольшой оледеневший участок. С другой стороны, снаряжение Кагасуке затрудняло его тем, что снег проникал в щели, прилипал к прокладке, это мешало движению.
Раз за разом меч Йоши звенел, ударяясь о кожаные и металлические полосы. Раз за разом Кагасуке нацеливал удар на неуловимый призрак, беззвучно исчезавший из-под удара. Поединок продолжался бы до тех пор, пока один из них не упал бы от усталости, но вдруг Йоши потерял равновесие, из-за своего больного бедра поскользнувшись на льду. Он упал на бок и сразу покатился в сторону. С торжествующим ревом Кагасуке бросился вперед, и с ним произошло то же самое. Он упал на ледяную поверхность с ужасающим треском и лежал, как огромная перевернутая черепаха. Меч вылетел у него из руки, он был оглушен и слабо махал руками.
