Атаман Платов - Корольченко Анатолий Филиппович (книги без сокращений txt) 📗
Разведка вскоре вернулась, донесла: неприятель из Ковно уходит по двум дорогам, спешит.
— Не мешкать! — приказал Платов. — Француза никак из вида не упускать! Бить колонны с флангов!
Через час полки по льду перешли Неман, пустились в погоню. Разгадав казачий маневр и опасаясь оказаться в кольце, из города бросились последние остатки неприятельского войска.
Пять месяцев назад отсюда, из Ковно, французы начали свой поход на Москву. Наполеон заявлял: «Через пять лет я буду господином мира. Остается одна Россия, но я раздавлю ее». Теперь его армия, доселе считавшаяся непобедимой, разгромлена в пух: из 600 тысяч человек уцелело всего 9 тысяч.
Генерал Дюма, интендант французской армии, закончив в Волковыске свои дела, собирался уж выезжать, когда услышал голоса, Дверь распахнулась, и на пороге вырос незнакомец: высокий, обросший, в странном одеянии.
— Вам что угодно? — поднялся генерал. — С кем имею честь…
Незнакомец решительно шагнул к столу.
— Это я вас должен спросить: кто вы такой?
— Я — интендантский генерал Дюма.
— А я — Ней! Маршал Ней!
— Маршал? — Дюма всмотрелся и только тогда узнал Нея. — Ваше сиятельство! Князь Московский!
— Да, черт побери, князь Московский! — Он тяжело опустился в кресло. — Я — Ней, бывший начальник арьергарда Великой армии. На ковенском мосту я сделал последний выстрел и бросил в Неман последнее французское ружье. И вот я один… Пробравшись лесом, я избежал участи тех, кого порубили казаки, сгубили морозы, сожрали волки… Теперь дайте поесть и найдите во что переодеться. Я смертельно голоден и устал.
— Сейчас… сейчас, — генерал поспешно вышел из комнаты, а когда вернулся, Ней спал, уронив голову на грудь.
— О, боже! — прошептал генерал. — Да помоги нам, страждущим, выбраться из этого ада…
Перед шагнувшей за Неман русской армией стояла задача освобождения народов от наполеоновского гнета, установления в Европе длительного мира. Теперь действия развернулись на трех направлениях: на правом крыле, где находились казачьи части Платова, войска наступали на Кенигсберг и далее — на Данциг; центр устремился к Полоцку; левое крыло под командованием Милорадовича нацелилось на Варшаву.
В конце января после взятия Данцига Платов получил письмо от Кутузова.
«Милостивый государь, граф Матвей Иванович! Я не в силах изъяснить вам той благодарности, которою преисполнено мое сердце, — писал фельдмаршал. — Сражение, бывшее 22 января под Данцигом, есть новый опыт усердия, ревности и отличной храбрости донцов, Вами предводительствуемых. Услуги, оказанные Вами отечеству в продолжении нынешней кампании, не имеют примеров! Вы доказали целой Европе могущество и силу обитателей благословенного Дона!»
Далее Кутузов просил Платова непременно поспешить в главную квартиру, потому что полон желания дружески прижать его к сердцу. В искренности чувств старого боевого товарища Матвей Иванович не сомневался, однако сознание подсказывало и другое.
В тот же день он выехал в Полоцк, где находился главнокомандующий. Всю дорогу его не покидала подспудно таившаяся мысль: непременно что-то случилось. В словах письма он чувствовал участие и утешение.
В пути адъютант есаул Кирилл Греков все шутками да прибаутками пытался отогнать черные мысли, но Матвей Иванович их не принимал.
Завидя его, Кутузов шагнул, обнял, дрогнувшим голосом сказал:
— Крепись, атаман. Крепись, любезный Матвей Иванович.
— Что случилось?
— На вот, читай, — протянул он лист. — С Дона твоего пришла депеша. Денисов пишет.
Матвей Иванович прочитал раз и второй. Не веря случившемуся, опустился в кресло. Все кругом поплыло… Умерла его Марфа Дмитриевна… Приказала долго жить…
— Посиди, посиди, Матвей Иванович, а у меня дело есть, — и Михаил Илларионович вышел.
Матвею Ивановичу вспомнилось, как в такую же зиму возвратившись из Черкасска на Кубань станичник сообщил о болезни первой жены, Надежды Павловны.
«Ты что буровишь! — повысил он тогда на казака голос. — С чего бы?..»
Надежда была молода и телом крепка.
«Так точно. Туточки в письме все сказано». — Казак полез за пазуху…
И вот ушла из жизни и вторая его жена, Марфуша. Недолго они бывали вместе, мешали частые разлуки. Однако ж прикипели друг к другу… Нет ее. Он почувствовал на душе горькую пустоту.
Сколько сидел в раздумье — не помнил. Вошел Кутузов, положил руку на плечо.
— Поезжай на Дон, Матвей Иванович. Отдохнешь и дела на месте проверишь, — слышал далекий голос.
— Нет, не время покидать армию. Не могу этого сделать. — Платов знал, поездка горя не убавит. — Если дозволите, пусть едет сын мой, Иван.
— Иван так Иван, — не стал возражать Кутузов. Иван за последние бои у Данцига был произведен в войсковые старшины, и слух о его храбрости докатился до главной квартиры. — Сам тоже отдохни, полечись. Доктор Виллие сказывал, что нужда в том есть.
Вскоре, распрощавшись с главнокомандующим, Платов уехал по настоянию заботливого доктора в Богемию, на воды. И думал ли он, что та встреча с Михаилом Илларионовичем будет последней? 28 апреля по дороге в столицу Саксонии Дрезден фельдмаршал скончался в небольшом городке Бунцлау.
Это было второе в тот год после смерти жены потрясение…
Вернулся он в армию в сентябре, когда войска вели наступление на Лейпциг. Под свое командование принял особый легкий корпус, прикрывший с юга наступление Богемской армии. В конце сентября армия и платовский корпус подошли к Лейпцигу.
Здесь 4–7 сентября произошло знаменитое сражение, получившее в дальнейшем название «Битва народов». Против армии Наполеона, состоящей из французских, польских, голландских, саксонских, бельгийских, итальянских и других войск, выступила союзная коалиция, в которую входили Россия, Австрия, Великобритания, Пруссия, Швеция.
В этом самом крупном для наполеоновских войск сражении обе стороны понесли значительные потери: Наполеон потерял около 80 тысяч человек и почти половину орудий, союзники — свыше 54 тысяч. Победу в битве одержали союзники, и решающую роль в ней сыграли русские войска.
Корпус Платова обеспечивал фланг русских войск, он сумел блестяще справиться с поставленной задачей. Особенно отличился лейб-гвардии казачий полк под командованием Орлова-Денисова.
Произошло это 4 октября. Используя неудачное наступление Богемской армии, Наполеон нанес контрудар кавалерийскими силами Мюрата. После сильного артиллерийского огня десять тысяч всадников обрушились на центр расстроенной Богемской армии. За несколько минут, смяв и уничтожив передовые части, французская кавалерия углубилась в расположение союзных войск.
На помощь бросилась кавалерийская дивизия генерала Палена, но она не смогла удержать неприятельскую конную лавину. И тогда на фланг устремился лейб-гвардии казачий полк Орлова-Денисова. Удар казаков был столь неожиданным и таким уязвимым, что атака французских кавалеристов застопорилась. Этим немедленно воспользовались артиллеристы. Они выкатили к месту прорыва 112-орудийную батарею русского генерала Сухозанета и в упор стали расстреливать неприятельскую конницу. Неся потери, французы отступили.
За отличие в лейпцигском сражении Платов удостоился ордена Андрея Первозванного. Был награжден и его любимец Орлов-Денисов.
Преследуя наполеоновскую армию, казачий корпус 21 октября занял Франкфурт-на-Майне, а вскоре казаки поили коней из Рейна.
Наступил 1814 год. Союзные войска вели боевые действия против наполеоновской армии уже в пределах Франции. Силезская армия, руководимая прусским фельдмаршалом Блюхером, в январе сосредоточилась в районе Нанси. Главная армия, которой командовал прусский фельдмаршал Шварценберг, располагалась южнее, вблизи городов Шомона и Лангра. В этих армиях находились значительные силы русских войск. Кроме того, корпус генерала Винценгероде вел боевые действия северо-восточнее французской столицы у Дюссельдорфа, имея в авангарде кавалерийские и казачьи части.
