Наполеон. Последняя любовь - Костейн Томас (электронную книгу бесплатно без регистрации .txt) 📗

— Подойдите сюда поближе.

Далее Бетси показалось, что из тени материализовался дух. Из темноты показалась прекрасная камея, бледная, почти прозрачная под копной роскошных черных волос. Единственный глаз камеи был опущен, но было видно, что женщина умна и обладает сильным духом и красотой. При мягком свете свечи Бетси разглядела изящный прямой нос. Но опущенные уголки губ выдавали прежнюю трагедию.

— Джулия! Джулия! Вы прекрасны!

— Я рада, что у вас создалось подобное впечатление. Тщеславию не бывает предела. Даже сейчас с этими ужасными шрамами, я от него не свободна. Я хочу, чтобы он запомнил меня именно такой, и не желаю, чтобы он или кто-то другой увидели мои шрамы. Самые искусные руки хирурга не смогут избавить меня от этих страшных шрамов. Я буду жить до конца, как Нобль Тринга [64]. Бетси, вам известна эта история?

Бетси она не была известна, и поэтому Леди в Вуали продолжила.

— Говорят, что давным-давно в Англии король обнаружил монету, когда он посещал поле битвы. Это был один из первых золотых ноблей [xxi]. Ее изготовили во время правления Эдуарда IV [65]. Король начал очищать монету — его всегда интересовали старинные монеты, и ему удалось сделать так, чтобы та сторона, на которой была вычеканена Белая Роза Дома Йорков, засверкала, как новая. Он не успел очистить другую сторону монеты, которая потемнела и потускнела от времени, и тут он увидел, что жена хозяина дома, где он остановился, была поразительно привлекательна. Он отдал монету ей, и она стала для них чем-то вроде талисмана. Они договорились, что как только ее муж уедет из дома, она станет посылать королю эту однобокую монету, — послышался насмешливый смешок. — Это не очень приличная история, не так ли, Бетси? Потому что муж этой дамы часто покидал дом и монета так же часто переходила из рук в руки.

— Но король мог бы отполировать и другую сторону монеты, — запротестовала Бетси.

— Нет, сторона, на которой была изображена роза, лежала на плоском камне, и он предохранил монету от влияния времени. А другая сторона была изношена до нельзя, подобно той стороне моего лица, которую вы не видели.

По другую сторону перегородки Леди в Вуали потушила свечу, а Бетси сделала тоже самое со своей свечой.

— Теперь расскажите мне о великом человеке, который стал для вас близким другом.

Бетси начала рассказывать все, что произошло во время визита в Лонгвуд, и постаралась полностью воспроизвести состоявшийся между ними разговор.

— Кажется, у него благие намерения, — заявила Джулия. — Это весьма важно, если принять во внимание все его прежние увлечения. Дорогая, повторяю, вы должна вести себя очень осторожно. Случайности иногда мешают самым честным и серьезным намерениям. Шуршание шелковых нижних юбок или внезапный вид стройной ножки и даже блеск глаз из-под полей красивой шляпки. Старайтесь не оставаться с ним наедине в его комнатах и никогда не сидите на столе, чтобы ему не пришлось вам помогать с него слезать. Вам должно быть понятно, что Наполеон совершенно не изменился, даже если он уверен, что подобного вам существа ему еще не встречалось в жизни.

Но тут есть еще один аспект, — продолжила Джулия. — Вам будет легче контролировать поведение Наполеона, чем свое собственное. Что вы чувствовали, дорогая, когда это произошло?

— Вы меня спрашиваете — не влюблена ли я в него?

— Да, именно это.

— Я не знаю, — сразу ответила девушка. — Я даже не уверена в том, что мне известно, что же такое любовь. Что касается моих новых друзей, могу только сказать, что мне бывает приятно бывать с ними, и у нас есть общие интересы.

— Как странно, — заявила Леди в Вуали. — Вы в эти годы должны постоянно и горячо влюбляться. Если это не один из офицеров, тогда, возможно, это — Наполеон? И это меня очень волнует.

— Император меня зачаровывает. Я уверена, что все остальные мужчины чем-то напоминают друг друга… кроме Наполеона. Я смотрю ему в глаза и думаю, о чем он размышляет. Его глаза отличаются от других глаз. Он… он, как бы это выразить? Его невозможно описать словами.

— Вам, должно быть, известно, что любые отношения с ним будут не на формальной основе?

— Да, я это понимаю. Но какое это имеет значение, если этот человек так сильно отличается от остальных? — сказала Бетси.

— Со временем вы поймете, как это важно. Кроме того, вы понимаете, что он уже не так молод? Когда имеется подобная разница в возрасте, именно женщине приходится подлаживаться к мужчине. Приязнь и неприязнь, понятия и настроения… Словом, все, все, Бетси, он вас очаровывает и увлекает, но нравится ли он вам?

— Мне он очень нравится.

— И так будет продолжаться вечно?

Девушка ответила ей не сразу. Казалось, она внимательно обдумывала ответ.

— Я уверена только в одном — я не смогу полюбить никакого другого мужчину до тех пор, пока я занимаю какое-то место в жизни Наполеона. Даже если это крохотное местечко.

— Или если не появится тот, перед кем вы не сможете устоять? Молодой человек, сильно отличающийся от остальных?

— Ему будет нужно сильно отличаться ото всех, с кем мне приходилось встречаться до сих пор.

— Ради вашего блага, Бетси, я надеюсь, что такой молодой человек появится очень скоро… А мне очень хотелось бы почаще видеть вас.

— Конечно. Кажется, мы нужны друг другу, не так ли?

Глава десятая

1

Наполеон стоял за ставнями углового окна домика Бертранов, и ему была видна большая часть ринга Дредвуда, где проходили ежегодные скачки. В день открытия скачек Бертраны оставались дома. Император был раздражен, в руках у него была подзорная труба.

— Мадам, я там не вижу Бетси-и, — сказал он графине.

— Бетси не примет участия в скачке. Она уже не может скакать на пони, потому что выросла. А все остальные лошади у них дома — заняты. И поэтому было решено, что она останется дома.

— Мадам, это просто безобразие! — возмутился Наполеон. — Им известно, как мне всегда приятно видеть Бетси-и. Необходимо что-то предпринять.

Через мгновение он позвал Маршана.

— Господин доктор уже ушел?

— Кажется, нет, Ваше Величество.

Вскоре появился О'Мира. За последний год у него заметно улучшились отношения с Наполеоном. В основном, это случилось из-за разногласий между доктором и губернатором. О'Мира улыбнулся, узнав, что задумал Наполеон.

— Ему это не понравится, — сказал он, имея в виду сэра Хадсона Лоува. — Он начнет беситься, но тем более следует это сделать. Я сейчас поговорю с Аршамбо, и он быстро подготовит Мамелюка.

— Все следует сделать очень быстро. Кажется, вскоре начнутся скачки. Не забудьте украсить лошадь. Возьмите красный бархатный чепрак и самое лучшее дамское седло. И конечно, золотую уздечку и серые перья. Ничего не жалейте для прелестной девушки. Сами проследите за приготовлениями вместе с Аршамбо.

— С удовольствием, Ваше Величество. Мне очень хочется взглянуть на мрачную физиономию старого вредины, когда представится такая возможность.

— Кажется, поднимается.

— Да, он довольно свежий. Он не страшен для закаленного ирландца, но, наверно, по спинам избалованных островитян уже пробежала мелкая дрожь.

— Ей следует надеть теплый плащ. Под стать красоте и пышности коня. О, у меня прекрасная идея! Мы должны послать ей наш плащ-маренго [66], если действительно разыграется настоящий ветер.

— Неужели? — доктор был потрясен. Наполеон очень ценил этот плащ-маренго, как если бы это был плащ, используемый для коронации.

— Пусть его аккуратно сложат и прикрепят к седлу — вдруг он ей понадобится. Быстрее действуйте.

— Я потороплю Аршамбо, чтобы тот пошевеливался.