Схватка за Рим - Дан Феликс (книги онлайн полные версии TXT) 📗
– Конечно, – ответил умирающий, и потухающие глаза его вспыхнули еще раз. – Можете и должны. Слава Богу, спасены и свободны остатки нашего народа! Да, да, поезжайте в Фулу все живые и возьмите с собой короля Теодориха и…
– И короля Тейю, – окончил Адальгот, целуя уста умирающего.
Глава V
Действительно, в то время, пока у входа в ущелье кипела последняя битва, к берегу явился сильный флот Гаральда, за которым шли взятые им в плен византийские корабли. Гаральд, разбойничая среди островов Средиземного моря, узнал, что борьба за Рим возгорелась снова, и готам приходится очень трудно. Тотчас повел он свои корабли им на помощь. У Брундувиума стоял сильный флот Нарзеса; Гаральд после ожесточенной борьбы взял его и вместе с ним явился теперь в последнюю минуту спасти остатки готов.
Герольд его, высадившись на, берег, сказал Нарзесу:
– Так говорит викинг Гаральд: отпусти с нами всех оставшихся в живых готов с их оружием и имуществом; мы перевезем их на своих кораблях в наше отечество. Если ты отпустишь их, то и он возвратит тебе взятые у вас корабли и пленных. Если же ты не согласишься, то он умертвит всех своих пленных, высадится на берег и с тыла бросится на вас. Тогда посмотрим, много ли из вас уцелеет, когда мы и готы бросимся на вас спереди и с тыла. Мы, люди севера, будем бороться до последнего человека. Гаральд поклялся в этом.
Нарзес, не задумываясь, согласился:
– Я поклялся изгнать готов из Италии, а не сжить со света. Немного чести было бы при таком превосходстве сил уничтожить остатки такого геройского народа. Я уважаю и готов, и их короля Тейю. За сорок лет, проведенных мной в битвах, я не встречал еще подобного героя.
Он тотчас послал Василиска к ущелью объявить о перемирии. И вот началась переправа готов. От горы до самого берега длинной цепью расположились в два ряда воины Нарзеса. На берегу ждали четыреста воинов Гаральда, чтобы принять отъезжавших.
Прежде чем показались готы, к носилкам Нарзеса подошел Василиск с лавровым венком в руках.
– Прими этот венок, – почтительно поклонившись, сказал он. – Его присылает тебе твое войско. Это лавры с Везувия, там у ущелья, на листьях – кровь твоих воинов.
Нарзес сначала оттолкнул венок рукой, но затем взял.
– Хорошо, дай мне его, – сказал он и положил венок подле себя. – Поднимите и подержите меня: я не могу стоять, а это чудное зрелище я должен видеть, – сказал он.
Потрясающее зрелище открылось ему. Последние готы покидали Везувий и прекрасную Италию: они уходили на дальний, холодный, но родной им север.
Торжественно и строго звучал военный рог готов. В то же время раздавалось монотонное, грустное, торжественное пение мужчин, женщин и детей: это были старинные погребальные песни готов.
Шествие открывал старый граф Визанд: хотя и раненый, он держался прямо, опираясь на копье. За ним четыре воина несли труп короля Тейи. Он лежал на последнем щите своем, с копьем Цетега в груди, черные локоны обрамляли бледное, благородное лицо его.
За ним шли рядом Гильдебранд и Адальгот – седое прошлое и золотое будущее народа. Под тихие, торжественные звуки своей арфы Адальгот пел: «Расступитесь, народы, пропустите нас: мы – последние готы».
Когда носилки Тейи поравнялись с носилками Нарзеса, тот сделал готам знак остановиться и громко сказал:
– Победа – моя, но лавры – твои. Что будет после – не знаю, но сегодня, король Тейя, приветствую тебя, как величайшего героя всех времен. Вот, возьми!
И он положил поднесенный ему Василиском венок на бледный лоб покойника. Носильщики подняли носилки и прежним мерным торжественным шагом двинулись дальше к берегу моря.
Вслед за Тейей пронесли высокий пурпуровый трон, на котором покоилась величественная фигура Дитриха Бернского, Теодориха, с короной на голове, с высоким щитом в левой руке и с мечом, прислоненным к правому плечу. Высоко над головой великого покойника развевалось его знамя – поднимающийся лев. Вечерний бриз тихо колыхал складки знамени и, казалось, нашептывал последнее «прости» героям.
Когда этот трон поравнялся с Нарзесом, больной с усилием приподнялся в своих носилках и с глубоким почтением склонил перед ним голову.
– Узнаю и приветствую тебя, мудрый король Равенны. Только что пронесли самого сильного, теперь несут самого великого из королей.
За Теодорихом потянулся ряд носилок с ранеными, впереди Вахис с тремя воинами нес Алигерна на его щите. За ранеными понесли ларцы, корзины и сундуки с королевскими сокровищами. Затем шли женщины, дети, глубокие старики. За ними мальчики, начиная с десяти лет: они не захотели возвратить вверенное им оружие, из них образовали отдельный отряд. Нарзес не мог сдержать приветливой улыбки, когда эти маленькие белокурые герои важно прошли мимо, решительно и свирепо глядя на него.
– О, – сказал он, – наследникам Юстиниана, их полководцам будет еще много работы!
Остатки воинов замыкали шествие.
На берегу ждали многочисленные лодки, которые перевозили готов на корабли. Трупы Тейи и Теодориха с королевскими знаменами и сокровищами были помещены на корабле Гаральда и его сестры. Пурпуровый трон великого Дитриха Бернского был поставлен у главной мачты, у ног короля примостился старый Гильдебранд, Адальгот же и Визанд стояли у трупа короля Тейи, который они положили у руля. Подошел к ним могучий Гаральд со своей сестрой и с глубокой грустью, положив руку на грудь покойника, сказал:
– Я не мог спасти, храбрый король, ни тебя, ни твоего рода. Позволь же мне увезти хотя бы труп твой и остатки твоего народа в землю верных и храбрых, откуда вам никогда не следовало уходить. Итак, король Фроде, все же я везу к тебе народ готов!
– А я, – сказала Гаральда, – знаю тайное искусство сохранять трупы, мы привезем в целости тело этого благородного мертвеца в свое отечество. Там похороним мы его и Теодориха на высоком холме у берега моря, где они будут слушать рев морских волн и вести разговор друг с другом. Эти двое стоят один другого… Взгляни, брат Гаральд, – вон на берегу столпились неприятельские войска, смотри, как почтительно опускают они перед нами свои знамена! А заходящее солнце точно пурпуровой мантией покрыло море и землю. И наши белые паруса окрашены этим пурпуром. А южный ветер колышет знамя великого Теодориха. К северу указывает он путь нам. Вели же поднять якоря, брат Гаральд! Едем домой, последние готы, на наш холодный, но дорогой север…
