Великая Скифия - Полупуднев Виталий Максимович (читать бесплатно книги без сокращений TXT) 📗
– В храме тавры!..
– Надо спешить! – сказал громко Гебр. – Эллины проснулись, они увидели труп в храме. Эй, старуха, я говорю тебе, надо спешить!
– Поздно спешить, – глухо ответила старуха, – уже весь город знает, что мы здесь! Храм окружают со всех сторон! Готовьтесь к неравному бою!..
Соза забегала по чердаку, потрясая маленькими высохшими кулаками.
– Проклятые, проклятые! – вскрикивала она. – Вы все отняли у меня, свободу и ребенка! А теперь я нашла его, но вы опять хотите разлучить нас! Не будет этого!
Она остановилась, пораженная внезапной мыслью.
Раскатисто доносились снизу тяжелые удары.
– Херсонесцы ломают дверь!.. Я задвинула засов, но он долго не выдержит! Эллины сейчас будут здесь! Но я спасу вас всех, дети мои! Спасу тебя, мой ягненок! Не для того я нашла тебя, чтобы отдать на растерзание херсонесцам!
– Мы спустимся на арканах во двор и пробьемся мечами или… умрем! – с жаром заявил Гебр. – Но мы должны взять с собой Деву! Без Девы нам нельзя явиться в Белый Город!
– Погляди в окно, сын мой! Как вы пробьетесь через эту толпу? Нет, теперь только я смогу спасти вас, и я сделаю это! Ведь я мать твоя!
Воины с уважением и удивлением смотрели на старуху. Сам Гебр начинал верить ее словам. Медлить было некогда. Крики во дворе становились громче, удары тарана все настойчивее.
– Спасайтесь в жилище богини! – крикнула им Соза. – Ломайте окно и спускайтесь вниз!
– Что ты говоришь, мать? Ты посылаешь нас в ловушку! Мы будем сражаться здесь, а один из нас спустится в храм и похитит богиню!
– Глупые, вас перебьют как телят, а там, внизу, у богини, вы будете пользоваться правом убежища!
– Надолго?
– Хоть на всю жизнь. Главное – не попасть сейчас под копья горожан! Они не пощадят вас!.. А у ног Девы вы будете в безопасности. Пройдет ночь, народ успокоится, а там и свои узнают, выкупят.
– Или обменяют, – живо добавил Гебр, вспомнив о пленниках с «Евпатории».
Надежда на счастливый исход вспыхнула в нем. Он с чувством благодарности посмотрел на Созу. Желание жить было в нем очень сильно, несмотря на воинскую закалку.
– Да, ты права, мать. Такой обычай есть у эллинов, я слышал. Но не забудут ли эллины о нем в гневе?
– Об этом я позабочусь, сынок!..
Тавры копьями и топорами раздробили толстые финикийские стекла потолочного окна и дружными усилиями вырвали колесовидную раму. Соза казалась помолодевшей. Она проявляла лихорадочное беспокойство и торопила юношей. Научила их положить копье поперек отверстия в потолке, зацепить за копье аркан и спустить его вниз, в то самое помещение, где вчера лишь Гекатей и Мата в ее присутствии обсуждали, как сохранить кумир в безопасности.
Один за другим воины спустились вниз. Соза осталась наверху.
– Эй, мать, спускайся и ты! – крикнул Гебр.
Старуха отрицательно покачала головой. Теперь Созе казалось, что ее участие в заговоре уже раскрыто и ей нечего ждать, кроме мучительной смерти. Прятаться в опистодоме вместе с воинами было бесполезно. Разъяренные херсонесцы ворвутся через «поющую дверь» и уничтожат всех, в том числе и ее вновь обретенного сына. Кто скажет, что убивать в храме нельзя, кто напомнит взбешенным горожанам о праве убежища у ног богини для всех, кто его ищет?.. Конечно, молодые тавры живыми не сдадутся – но разве этого хотела Соза?.. И, следуя ранее мелькнувшей мысли, старуха решилась. Она склонилась к окну и сказала:
– Дети мои и ты, сын мой! Я много лет ждала и верила, что увижу своего ребенка. Слава богам, они привели тебя ко мне большим и сильным! Боги хотят убедиться, так ли я люблю тебя, как говорила. Сейчас они увидят силу моей любви. Я отдам свою жизнь, но спасу тебя от расправы и от страшного эллинского рабства!.. Прощай, мой сын!.. Ягненок мой!..
Она подняла голову. Удары продолжали сыпаться на дверцу. Через несколько мгновений толпа озверелых стражей будет здесь.
Старуха быстро схватила копье и выдернула его из петли аркана. Веревка шлепнулась на каменный пол где-то внизу.
– В чем дело, мать? – послышался голос Гебра.
– Прощай! – еще раз крикнула Соза. – Вас никто не посмеет тронуть, молитесь богине!
Ударами копья она начала дробить черепичную крышу храма. Ломая одну плитку за другой, проделала отверстие, через которое глянули звезды и отблеск факелов. С ловкостью кошки влезла через отверстие на крышу. Ее появление было сразу замечено толпой, послышались крики изумления. При свете факелов старуха, стоящая на гребне храмовой крыши, вначале показалась грозным привидением. Ее волосы развевались по ветру, подобно пламени костра, одежды казались багровыми, словно залитыми кровью.
Толпа ахнула, зашумела громче.
– Смотрите, смотрите, богиня вышла на крышу, она хочет улететь обратно на небо!
– Какая это богиня, это одна из служанок храма, та, что разговаривает с богиней, одевает и кормит ее!
– Она бежит от копья свирепых тавров!
– Бедная, она вся в крови!
– Нужно спасти старуху! Богиня не простит ее обиды!
– Слушайте, слушайте! Она что-то кричит, она зовет на помощь!
Шум стал стихать, пронзительные вопли Созы стали слышнее.
– Херсонесцы! – кричала она. – Тавры спрятались в жилище Девы! По закону отцов, они пользуются убежищем у ног богини! Кто нарушает право священного убежища, тот губит город! Богиня уже оскорблена тем, что тавры совершили убийство в храме, она гневается и покинет город, если страшное совершится!
Старуха бегала по гребню крыши и размахивала руками.
– Граждане! – продолжала она свои призывы истошным голосом. – Не допустите осквернения храма! Горе всем вам, если у ног богини будут совершены убийства!.. Горе, горе!.. Гибель городу!
Неосторожно ступив на шаткие черепицы, Соза поскользнулась, взмахнула руками и со страшным воплем полетела вниз на мраморные ступени храма.
Зловещие слова старой рабыни и ее внезапная смерть произвели сильное впечатление на толпу. Наступило мгновенное молчание. Многим показалось, что иеродула кинулась вниз сама, не будучи в силах или не желая пережить великий позор богини.
– Прекратить осквернение храма! – закричал кто-то. – Долой из святого места вооруженных гоплитов! Прочь от дверей храма!.. Скоро жилище Девы будет превращено в хлев!
– Но там же тавры? – возразили с жаром несколько голосов.
– Это все равно! Тавров нельзя убивать в храме!.. Их Дева-Заступница приняла под защиту!.. Это же божественный закон!
– Что власти смотрят? Опозорили и осквернили святыню города!
Одиночные крики слились во всеобщий рев.
Херсонес гневался.
Тысячи глоток, которые несколько минут назад громко требовали смерти таврам, сейчас возмущенно взывали к справедливости и вопили о недопустимости убийства под крышей храма.
Право убежища у ног божества было старинным установлением. Оно поддерживало и укрепляло в сердцах верующих благостное убеждение в справедливости богов к независимости храмов от сильных мира сего. И ничто другое не вызывало такого возмущения простых людей, как нарушение права убежища, оно было равносильно великому надругательству над святыней.
Мужчины и женщины кинулись в преддверие храма и требовали удаления воинов, обвиняя их в том, что они забыли правила поведения в священных местах, намереваясь затеять битву в жилище Девы.
Появились представители власти. Миний и Агела лично руководили очисткой храма от народа. Зато оцепили перибол сплошным кольцом стражи. В храм вошли лишь жрецы и жрицы вместе с архонтами. Туда же пригласили и Гекатея.
– Тавры могут вырваться из опистодома и умертвить нас, – с робостью сказал кто-то.
Мата резко возразила:
– Нет, через «поющую дверь» они не вырвутся, она достаточно крепка. А окно на чердаке, в которое они спустились, мы уже закрыли сломанной дверью и завалили камнями. Тавры в опистодоме – как мыши в мышеловке!
Гекатей утвердительно кивнул головой. Он тоже участвовал в баррикадировании потолочного окна, после чего он и его друзья думали открыть «поющую дверь», ворваться в опистодом и перебить варваров копьями и мечами. Воля народа остановила их.
