Дело султана Джема - Мутафчиева Вера (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Избавлю вас от описания тех трудностей, которые испытывает слуга двух господ, – жизнь моя десятки раз висела на волоске, но опасность, как и все на свете, имеет свою цену: платили мне хорошо.
В декабре 1494 года, когда я находился в Анталье – это порт на азиатском берегу, напротив Кипра, – ко мне прибыл тайный посланец. Я забыл упомянуть, что март, июль, сентябрь и декабрь я каждый год проводил в Анталье, где получал поручения из Венеции, иначе им было бы трудно найти меня, мое ремесло заставляло меня колесить по свету.
Незнакомец разыскал меня у Абу Бекира, моего антальского хозяина. Он был франком, это единственное, что я могу сказать с уверенностью, хотя одет он был как левантиец. Едва я ввел его к себе в комнату, как он предложил мне выложить на стол все оружие. Я знал, что вслед за тем он меня обыщет, поэтому сделал, как он велел.
– В этом месяце вы не дождетесь поручений от Венеции, – без обиняков начал незнакомец. – У ее стен стоит Баязид. Но зато вам предоставляется возможность оказать услугу державе более могущественной, чем Венеция.
Я даже и не спросил какой – об этом спрашивать не полагается. Изобразил некоторую нерешительность – дескать, надо подумать…
– О цене договоримся потом, – мигом смекнул незнакомец. – Предупреждаю, она будет невелика, потому что ваша задача не сопряжена ни с малейшей опасностью.
– Само собой! – процедил я. – Тому, кто платит, дело всегда кажется пустячным.
– Несколько недель назад из Ватикана удрал некий Саади, приближенный султана Джема. В той смуте, какая владела Римом в те дни, было не до него, хотя его побег был обнаружен в первый же вечер. Ныне же, когда положение Александра VI упрочено его договором с французами, упомянутый Саади должен быть найден. Естественно предположить, что на него возложено какое-то поручение. Последние годы султан Джем упорно отказывается вступить в соглашение с христианскими державами, не раз выражал радость по случаю одержанных Баязидом побед. Словом, по нашим предположениям, в отношениях между братьями наступила перемена. Что это? Всего лишь настроение Джема? Либо – несмотря на усиленный надзор – он сумел снестись с Баязид-ханом? Ответы на эти вопросы пока еще не найдены. Но вот, – продолжал незнакомец, – Саади тайно бежит из Рима; Саади, в отличие от Джема, находится в здравом уме. Мы подозреваем, что поручение, которое у него есть к Баязиду, может усложнить и без того тяжкие для Италии обстоятельства. Нельзя ни в коем случае допустить, чтобы Саади добрался до Баязида или даже вступил в контакт с османскими властями в Леванте.
– Легко сказать! Когда и где сойдет на берег Саади? Какие приметы? Хотите, чтобы я нашел иголку в стоге сена.
– Если бы я мог ответить с точностью, стал бы я разыскивать вас, Никола? Вы слывете знатоком левантийских портов, самых потаенных их уголков. Как можно быстрее отыщите упомянутого Саади!
– Разыскать этого Саади и убрать его – куда как просто! А как мне оказаться в двадцати разных местах одновременно?
– Не усложняйте свою задачу, Никола! Сейчас зима, в эту пору мало кораблей находится в плавании. Есть основания полагать, что Саади воспользовался корсарским судном, – едва ли у него хватило смелости сесть на турецкий, родосский или итальянский корабль. Корсары из всех гаваней отдают предпочтение Анталье, вы это знаете лучше меня – в Анталье почти нет властей. Поэтому мы вам поручаем Анталью. В другие же порты вы разошлете своих людей. С описанием, которое я вам вручу.
– Хорошо, беру на себя Анталью. Что дальше?
– Именно потому, что действовать тут непросто – мы предполагаем, что Саади увез с собой значительную сумму и, вероятно, рассчитывает получить еще, следовательно, будет иметь охрану, – вам не справиться одному. Явитесь к османским властям и откройте им сведения, которыми вы располагаете. Каждый здешний ага захочет отличиться, поймав Джемова посланца. Дайте им такую возможность!
– Но ведь вы утверждаете, что вполне вероятен сговор между братьями, что Саади прибудет сюда как лицо, угодное султану Баязиду?
– Мы подозреваем это и сказали об этом вам, но откуда правителю Антальи знать о таком повороте в отношениях между братьями? Весь мир верит, что между Джемом и Баязидом существует смертельная вражда, – вот на это вам и нужно делать ставку!
– Уважаемый, – я решил положить конец разговору, – не будем темнить! Вы поручаете мне дело, за которое я могу поплатиться головой. Мне придется недели кряду обходить в сопровождении османской стражи все корчмы и трущобы в городе. Это означает, что любой корсар, если только он в своем уме, решит, что я прислужник властей, – а османов, знаете ли, не очень-то обожают в Анталье. Если я и обнаружу этого Саади, то тремя днями позже какой-нибудь корсар расправится со мной – мол, одним османским соглядатаем меньше. Если же не обнаружу (что всего вероятнее), мне придется держать ответ перед властями: ты, дескать, знал, что Саади здесь, знал и зачем он сюда пожаловал. Хватайте Николу из Никозии, всыпьте ему триста палок, и он выложит остальное. (Они ведь, ясное дело, заподозрят, будто я знаю и все остальное.) Вот это вы и называете неопасным делом? Да у меня на Кипре жена с тремя детишками, а тут в Анталье другая жена с двумя. Хотите, чтобы они остались сиротами?
– Каждый рано или поздно осиротеет, – утешил меня незнакомец. – Весь вопрос в том: какое ему достанется наследство?
– В таком случае потолкуем, как разумные люди, о наследстве, которое достанется моим сиротам, уважаемый!
Мы потолковали. Признаюсь, я не рассчитывал и на половину того, что выторговал. Если учесть, что не было у меня не только двух, но даже и одной жены (при моем ремесле обзаводиться женами не полагается), а дети, если они у меня есть, рассеяны под чужими именами по всему Леванту, то барыш, считайте, возрастает еще вдвое. Только бы уцелеть. «Уцелею, – сказал я себе, – мы и не такое видали!» Я решил после этого больше в Анталье не показываться.
Если хотите знать мое мнение, эти деньги платило Папство.
В тот же день явился я к османскому правителю гавани. Он не очень-то показывался на людях, турки в Анталье обосновались недавно и чувствовали себя не слишком уверенно – имея на то полное основание. С тысячью заверений в преданности сообщил я ему о полученном мною известии и своем желании довести дело до конца. Он ни на мгновение не усомнился. Во-первых, очень ему хотелось отличиться перед султаном, а во-вторых, турки вообще люди простые, легковерные. Правитель дал мне шестерых солдат, я велел им переодеться, чтобы нельзя было еще издали увидать, что идет стражи.
Первым делом разведал я, не приставало ли какое-нибудь судно в Анталье или в соседних лиманах. Оказалось – нет. Декабрьские штормы пугали мореходов высокими волнами, так что корабли выжидали в открытом море, пока стихнет, чтобы не разбиться о прибрежные скалы.
Это было мне на руку. Саади, по моим расчетам, еще не ступил на берег Азии.
Единственно, чего я опасался в те дни, так это растущего нетерпения солдат. Их вытащили из берлог, где они зимовали в тепле, и потому, что ни день, все больше злобились на меня за то, что я заставляю их рыскать по лиманам. Я побаивался, что они как-нибудь вечерком возьмут да и пришибут меня, чтобы отделаться, а потом чего-нибудь наплетут.
Но 26 декабря, должно быть, дня за два – за три перед тем, как мои подчиненные избавились бы от меня, один из них принес известие, что севернее Антальи бросил якорь корабль без флага. Восемь душ с него сошло на берег, остальные остались на борту стеречь корабль от себе подобных. Направились они, само собой, в город. Мой человек, конечно, выпустил их из виду – разве солдату по зубам наше ремесло?
Ничего. Сквозь землю не провалятся. Под вечер стали мы обходить корчмы, курильни гашиша. Вы не думайте – это на словах получается просто, на деле-то было вовсе не просто. Только отчаянные головы сунутся ночью в трущобу, где курят гашиш самые что ни на есть отпетые разбойники; их и трезвых-то лучше обойти стороной.
