Восемь знамен - Савадж Алан (библиотека электронных книг .txt) 📗
В июне Лань Гуй получила потрясшее ее напоминание о своей уязвимости. Сяньфэн отмечал свое тридцатилетие, и по этому поводу был устроен пышный прием. Император даже смог покинуть свою постель и в течение часа присутствовал на церемонии.
Нюхуру поручили быть хозяйкой на праздновании дня рождения императора, а Лань Гуй даже не пригласили. Она смогла отвести душу только в письме Гуну, настрочив ему свои жалобы, что ее, мать наследника трона, оскорбили и проигнорировали.
«Все это — происки Сушуня, — писала она, — Этот человек ненавидит меня. Ну что ж, я тоже ненавижу его. И надеюсь дожить до того дня, когда его голова покатится в пыли». Но она полностью отдавала себе отчет, что существует совершенно такая же вероятность противоположного исхода: именно Сушунь будет наблюдать, как ее головой станут играть на улице мальчишки.
Зимы в Жэхэ были холодными, зато в августе от жары жизнь здесь становилась просто невыносимой, к тому же дни стали длинными, а ночи короткими, поэтому Лань Гуй пришлось встречи с Жунлу прекратить. Она никогда не горела желанием пребывать в этом удаленном месте в течение целого года. И вот теперь этот год почти истекал, а она оставалась все в том же шатком положении, как и прежде.
И как оказалось, даже в большей степени, чем ей представлялось. Однажды утром она лежала в ванной как всегда в присутствии Ло Ю, когда одна из дам Нюхуру ворвалась в ее апартаменты.
— Почитаемая! — с трудом выдохнула она.
— Что там такое? — Лань Гуй выбралась из ванны, и Ло Ю торопливо обернул ее полотенцем. — Принц?! Он в порядке?
— Принц в порядке, Почитаемая. Но императрица послала меня передать вам, что император близок к смерти.
Как была, обернутая одним лишь полотенцем, Лань Гуй поспешила по коридору в апартаменты Нюхуру. Как всегда по утрам, дворец бурлил жизнью. Женщины и евнухи останавливались, пораженные небывалым зрелищем. Лань Гуй распахнула внешнюю дверь и вбежала в опочивальню Нюхуру. Императрица сидела в кресле, слезы катились по ее лицу.
— Это правда? — потребовала ответа Лань Гуй.
Нюхуру кивнула:
— Говорят, он не доживет до ночи.
— Ты разговаривала с ним?
— Как я могла? Он совсем плох. И так мучается от болей!
Лань Гуй хотелось завопить от отчаяния. Но сейчас было не время для истерик. Ее голова уже едва держалась на плечах, так что же ей терять? Она поспешила в детскую.
Цзайцюнь, сидя на полу, играл в игрушечных солдатиков, окруженный заботой всего двух нянек. Ему уже исполнилось четыре года, но выглядел он гораздо младше.
— Мама! — обрадовавшись, воскликнул он.
— Пошли со мной, — позвала он мальчика. Няньки хотели было запротестовать, но Лань Гуй решительно взяла сына на руки.
— Что ты делаешь? — закричала Нюхуру, входя в комнату вслед за ней.
Я собираюсь увидеться с императором. Ты пойдешь со мной?
Нюхуру в ужасе уставилась на Лань Гуй, но та уже покидала ее апартаменты и направлялась в спальню императора, прижимая к груди Цзайцюня.
У дверей путь ей преградили евнухи.
— Вам нельзя входить, Почитаемая.
— Вы попытаетесь не позволить императору напоследок взглянуть на своего единственного сына? — отбила она их натиск.
Евнухи смутились и открыли дверь. Лань Гуй вошла и остановилась на мгновение, чтобы оценить обстановку. Принц Хуэй стоял у кровати; Сушунь находился в дальнем конце комнаты. Присутствовало также несколько советников и евнухов.
Все обернулись в сторону вошедших, а Сушунь сказал:
— Она зашла слишком далеко. Схватите эту женщину.
Евнухи двинулись было к ней, но Лань Гуй подняла над головой принца:
— Вы осмелитесь прикоснуться к своему будущему императору?
Они отпрянули, позволив им пройти. Затем принц Хуэй попытался задержать неистовую наложницу, но Лань Гуй и его миновала. Приблизившись к кровати, она встала на колени, чтобы взглянуть на императора.
— Что за шум? — раздался шепот Сяньфэна.
— Незваный гость, ваше величество… — Сушунь уже стоял возле ее плеча.
— Пришел твой сын, мой господин, — сказала Лань Гуй.
Глаза Сяньфэна открылись, но смотрел он на нее, а не на ребенка.
— Маленькая Орхидея? Рад тебя видеть.
— Она ворвалась сюда без вызова, — возразил принц Хуэй и тут же осекся, когда рука Сяньфэна протянулась, чтобы прикоснуться к обнаженному предплечью Лань Гуй.
— Я привела к тебе сына, — повторила наложница. Сяньфэн прикоснулся теперь к сыну. — Его еще не объявили твоим наследником, господин. Не сделаешь ли ты это сейчас?
— Ваше величество, — опять вмешался принц Хуэй, — сейчас неподходящий момент…
— Разумеется, он мой наследник, — еле слышно проговорил Сяньфэн. — Мой сын должен быть следующим императором. И я им его объявляю.
В комнате наступила полнейшая тишина. Лань Гуй взглянула на принца Хуэя, который сверлил ее глазами, застыв у противоположного края кровати. Она знала, что Сушунь стоит сразу за ее спиной, но боялась повернуть голову. Принц Хуэй попытался перехватить инициативу:
— Без сомнения, следующим императором будет принц Цзайцюнь, ваше величество. Но вдруг страшная беда постигнет эту землю, и ваше величество закончит земной путь, а принц все еще будет ребёнком. На такой случай необходимо объявить регента.
У Лань Гуй перехватило дыхание; она не ожидала столь быстрой реакции со стороны этого старца. Сяньфэн изобразил подобие улыбки:
— Ты слишком добр, дядя, притворяясь, что мы вместе увидим следующий рассвет. Да, я назначу тебя регентом. Можешь набирать свой совет.
У Лань Гуй вытянулось лицо, а принц Хуэй победно улыбнулся. Так многого добиться, подумалось ей, и дать всему этому просыпаться сквозь пальцы!
— А что станет с нами, мой господин муж? — спросила Нухуру. Никто не слышал, как императрица вошла в комнату, и все присутствующие изумленно уставились на нее, когда она приблизилась к кровати.
— Тебе придется оплакивать меня, Нюхуру, — ответил Сяньфэн.
— Ты знаешь, я буду это делать. Но я-то опасаюсь, что мне придется оплакивать и кончину династии. — Она опустилась на колени у кровати. — Неужели ты можешь отдать судьбу этого мальчика и его матери и даже мою собственную на откуп причудам принца Хуэя?
— Ваше величество, — возмутился принц. — Разве я не самый преданный из ваших подданных?
— Конечно, ты преданный, дядя, но кому — я так никогда и не узнаю. Мне думается, Нюхуру в чем-то права.
Лань Гуй переводила взгляд с одного говорящего на другого, затаив дыхание. И если ей хотелось обнять Нюхуру за ее смелое вторжение, то спасет ли это ее, она еще не знала. Принц Хуэй был назван регентом.
— Я решил, — продолжил Сяньфэн, — что после моей смерти императрица Нюхуру будет объявлена вдовствующей императрицей с присвоением титула Цыань. Далее я объявляю, что Почитаемая Лань Гуй будет объявлена второй вдовствующей императрицей с титулом Цыси.
Лань Гуй с облегчением выдохнула. Она будет вдовствующей императрицей! Однако принц Хуэй остался регентом с правом казнить и миловать, а посему выглядел вполне удовлетворенным.
Но Сяньфэн продолжал говорить:
— Далее я решил, что обе императрицы будут участницами регентского совета, и все декреты совета получат силу только при наличии подписи вдовствующей императрицы Цыань вверху.
Сушунь в гневе сжал кулаки.
— И подписи вдовствующей императрицы Цыси, — сказал далее Сяньфэн, — внизу. Мои слова должны быть записаны немедленно. — Теперь наконец он улыбнулся и еще раз погладил голый локоть Лань Гуй. — Не думаю, что ты подпишешь свой смертный приговор, Маленькая Орхидея.
Лань Гуй была готова разрыдаться. Слишком давно у нее не возникало такого желания, разве что от гнева и разочарования. Несмотря на свое катастрофическое физическое состояние Сяньфэн оставался осведомленным обо всем, что происходило вокруг него. Более того, он сохранил любовь к ней.
— Я не подведу вас, мой господин, — пообещала она. Теперь настала ее очередь взглянуть на принца Хуэя и улыбнуться.
