Гладиаторы - Ерохин Олег (книги серия книги читать бесплатно полностью .txt) 📗
Лучше все же не рисковать, не надеяться на Палланта: то ли убьет Паллант Орбелия, то ли нет — неизвестно. Орбелия следует умертвить ему самому… Казалось, чего проще — убить того, кто не может ни укрыться от удара, ни нанести удар. Бери стрелы, лук, или дротик подлинней — и готово… Ан нет: Орбелий должен дожить до прихода Палланта, не может же Тит предоставить Палланту вместо узника труп… Но Паллант может забрать узника с собой — как его тогда убьешь?
Хорошо бы Орбелию нанести такой удар, чтобы умер он от него не сразу, а через несколько дней, и чтобы никто не заподозрил Тита… Свойством убивать не сразу обладают некоторые яды, но никаких ядов при себе у Тита не было. Как же поступить?
От раздумий Тита отвлек сдавленный женский крик. «Наверное, рабы развлекаются», — подумал Тит. Крик раздался ближе… Мгновение спустя в дверь эргастула постучали.
Тит недовольно поднялся. Если это Паллант, то дело плохо — Паллант может забрать Орбелия с собой, а то и освободить. Кто знает, что у него на уме?
Стук оборвался. На Палланта это не было похоже, обычно он тарабанил до тех пор, пока Тит не открывал дверь.
Тит подошел к двери и заглянул в смотровое окошко, проделанное над дверью.
У входа в эргасгул лежала молодая девушка, незнакомая Титу. Туника на груди ее была разорвана и обильно пропитана кровью. Девица, казалось, не дышала… А в руке она сжимала искрящуюся драгоценными каменьями диадему.
Тит опешил. Что бы это могло значить? Возможно, девица воровка, она украла диадему из покоев Августы и пыталась найти укрытие от ранившей ее погони у него, решив посулить ему за спасение часть богатства. А может, она — служанка Августы, по приказанию императрицы она переносила диадему из одного корпуса дворца в другой и была ранена и преследуема какими-нибудь императорскими рабами, решившими рискнуть жизнью ради такого сокровища. А сокровище, даже если ею продать по частям (камни отколупать‚ а золотой обруч, на котором они были укреплены, распилить), наверняка потянуло бы на полмиллиона сестерциев, а то и на миллион… Целиком, конечно, продавать его было нельзя — вещица была слишком уж заметная.
Все это промелькнуло в голове Тита за один лишь миг: в двух шагах от него лежало сокровище, владельцы которого или претендующие на владение которым вот-вот могли появиться, так что медлить было нельзя. Девица вроде мертва (она не шевелилась и, как показалось Титу, не дышала), значит, сокровище — в кусты, а дальше видно будет, что делать. Может, удастся его утаить…
Кривой Тит выхватил из связки нужный ключ и провернул его дважды в замочной скважине. Затем отодвинул засовы, выскочил наружу, стремительно нагнулся и ухватился за диадему…
Чьи-то сильные руки сжали его шею — он не мог хрипеть, а не то что кричать, — и опрокинули его наземь. У горла его заплясал кинжал. Тит понял: стоило ему только сделать вид, что вот-вот крикнет или рванется, как тут же ему перережут горло. Тит перестал дергаться. Не шевельнулся он даже тогда, когда почувствовал, как кто-то рвет с его пояса связку ключей.
— Быстрее! — тихо поторопил мужской голос.
Говорить Тит не мог (страшась кинжала и из-за того, что ему сдавили шею), но видеть Титу не возбранялось. Тит заметил, как девица, которую он посчитал умершей, встала и вместе с фигурой, закутанной в паллу (явно женской фигурой), кинулась прочь от него по направлению к эргастулу. И еще Тит приметил лицо мужчины, так ловко скрутившею его, — мясистое, с мощным подбородком, тупоносое…
Потом Тит потерял сознание.
Глава десятая. Бегство
Оглушив (или убив?) большим камнем Кривого Тита, Нарцисс вбежал в эргастул: его позвала Мессалина, у которой не получалось с замком, висевшим на дверце решетки, отгораживавшей камеру. Общими усилиями замок был снят.
— Быстрее! — приглушенно крикнула Мессалина Марку, стоявшему у дверцы.
Марк оглянулся на Сарта.
— А ты? Тебе разве не нужна свобода?
Сарт покачал головой:
— Не забудьте запереть решетку. Где мне тебя найти?
Марк вопросительно посмотрел на Мессалину, а она торопливо сказала:
— Он будет жить у меня, в старом доме… — И, начиная сердиться (промедление было губительно). дернула Марка за тунику: — Давай живее! Твой приятель хочет остаться здесь — нам некогда ему мешать!
Марк выскочил из камеры, после чего дверца была заперта. Мессалина протянула ему просторную тунику и паллу — накидку, носимую женщинами, в которую можно было закутаться так, что лица не разглядеть. В иные времена Марк ни за что не стал бы с помощью одежды представляться женщиной, но теперь женская палла должна была спасти его мужественность. На свою разорванную тунику Марк поспешно натянул ту, которую дала ему Мессалина‚ а затем с головой накрылся паллой.
Вслед за Нарциссом и Мессалиной Марк выбежал из эргастула. У входа в эргастул валялся Тит и стояла Ливия, одежда которой была окровавлена. В руке Ливия держала сверкающую диадему.
— Что с ней? — воскликнул Марк встревоженно.
— Чтобы выманить твоего караульщика из эргастула, пришлось ей притвориться умирающей, для наглядности обрызгавшись кровью, — ответил Нарцисс. — Но можешь не беспокоиться, ей не делали кровопускание — это моя кровь. Конечно, можно было бы попытаться найти подходящую краску, но времени у нас не было…
Пока Нарцисс объяснялся, Мессалина, не удержавшись, сжала Марка в объятиях.
— Надо спешить, — заторопился Нарцисс, оборвав свои пояснения (он испугался, как бы Мессалина, разгоревшись, не потребовала тут же, не отходя от эргастула, от Марка большего — в любой момент их могли заметить, что было бы крайне нежелательно).
Мессалина решительно отстранила Марка.
— Идем! — глухо сказала она и широко зашагала к одному из выходов — не к тому, через который она вместе с Ливией и Нарциссом проникла во внутренний дворик, где находился эргастул, а к другому, где на страже стояли другие преторианцы, не знавшие, сколько спутников она имела, входя во двор.
Марк, Ливия и Нарцисс старались не отставать. Пройдя с полсотни шагов, Мессалина сказала, притормаживая:
— А все-таки следовало караульщику эргастула перерезать глотку… А, Нарцисс?
— Когда камень ударился об его башку, я явственно услышал хруст, — проговорил Нарцисс. — Хотя, быть может, то хрустнул камень — бывают же такие головы… — Нарцисс сунул кинжал в руку Марка. — Давай! Живо — туда и обратно! Я тяжеловат для бега…
Сжав рукоятку кинжала, Марк со всех ног кинулся к эргастулу в твердом намерении перерезать глотку человеку, погубившему его товарищей-преторианцев.
Быстро преодолев расстояние до эргастула, Марк замер: караульщика у входа в эргастул не было!
«Значит, Кривой Тит жив — он отполз в кусты», — подумал Марк. Молодой римлянин торопливо сделал круг около того места, где он надеялся увидеть труп караульщика. И никого не обнаружил. Заниматься длительными поисками было некогда — махнув рукой на Тита, Марк вернулся к своим спасителям.
— Ну как? — поинтересовалась Мессалина. Августа было открыла рот, чтобы сказать что-то еще, но осеклась: лезвие кинжала, который Марк вернул Нарциссу, блистало чистотой.
— У входа в эргастул его нет, — ответил Марк.
— Бежим! — воскликнул Нарцисс полушепотом. — Нам надо успеть выбраться из дворца до того, как он поднимет тревогу!
Марк, Мессалина, Нарцисс и Ливия побежали к выходу — не из дворца, а из дворика, в котором они находились. Приблизившись к нему, они умерили свою прыть, чтобы не смутить стоявших на страже преторианцев. Равнодушными взорами проводили преторианцы Августу и ее свиту…
Но еще надо было выбраться из дворца. Несколько коридоров Марк и его спутники прошли без задержки — стража, узнавая Мессалину‚ отступала, — и вышли в дворцовый вестибул. Оставалось только пересечь его, сбежать по ступенькам широкой парадной лестницы вниз — и все, свобода… Проходя между колоннами, поддерживавшими свод вестибула, Нарцисс увидел Палланта — появившись из бокового входа, Паллант шагал наперерез беглецам, вроде бы не замечая их за колоннами и шнырявшими туда-сюда дворцовыми служками. Но Паллант мог в любое мгновение их заметить…
