Спящие красавицы - Кавабата Ясунари (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
– Ах, я спала как мертвая. Правда, как мертвая.
Она лежала с открытыми глазами, не шевелясь. Глаза у нее были чистые, как будто омытые водой, и влажные. Женщина знала, что сегодня Эгути возвращается в Токио.
Она вышла замуж, когда ее избранник, служивший в иностранной торговой фирме, работал в Кобе; через два года он уехал в Сингапур. В следующем месяце он снова должен был приехать в Кобе к жене и детям. Об этом женщина рассказала вечером. До ее рассказа Эгути и не подозревал, что эта молодая женщина замужем, и к тому же за иностранцем. Он так легко увел ее из ночного клуба. Зашел туда, повинуясь случайной прихоти; за соседним столиком сидели двое мужчин-европейцев и четыре японки. Среди них была женщина средних лет, которую Эгути знал в лицо, и поэтому поздоровался с ней. Она, по-видимому, пришла сюда как сопровождающая. Когда оба иностранца встали потанцевать, она спросила Эгути, не хочет ли он потанцевать с молодой женщиной. В середине второго танца Эгути предложил своей партнерше потихоньку убежать из клуба. Молодая женщина, должно быть, любила приключения. Она без колебаний отправилась с ним в гостиницу, и, когда они вошли в номер, Эгути почувствовал себя несколько неловко.
Так вот завязался у Эгути этот роман с замужней женщиной, японкой, женой иностранца. Оставляя маленьких детей с кормилицей или няней, она могла уходить на ночь из дому, и незаметно было, чтобы ее мучили угрызения совести, как это бывает у замужних женщин. Поэтому и Эгути не особенно сильно терзался раскаянием, но все же в глубине души чувствовал смутное беспокойство. Однако радость, вызванная признанием женщины, что она «спала как мертвая», осталась в нем навсегда, подобно музыке молодости. Было ему тогда шестьдесят четыре года, а женщине не больше двадцати восьми. Он считал, что это последняя молодая женщина в его жизни. Всего две ночи, а вернее, даже одна, но эта женщина, «спавшая как мертвая», стала для Эгути незабываемой. Она написала ему в письме, что хотела бы с ним снова встретиться, если он приедет в Кансай. Через месяц женщина сообщила, что муж ее вернулся в Кобе, но, несмотря на это, она хотела бы увидеться с Эгути. Примерно такое же письмо Эгути получил еще раз через месяц с лишним. С тех пор от нее не было никаких вестей.
– Должно быть, она опять ждала ребенка. Третьего… Я абсолютно уверен, что так оно и было,– сказал себе Эгути три года спустя, когда вспоминал эту женщину, лежа рядом со спящей «как мертвая» девушкой. До сих пор он совершенно об этом не думал. Эгути и сам удивился, почему именно сейчас эта мысль пришла ему в голову, но теперь он уже был уверен, что все случилось именно так. Не потому ли женщина перестала ему писать, что ждала ребенка? Эгути едва заметно улыбнулся. Встреча вернувшегося из Сингапура мужа и беременность как бы смыли с женщины грех, совершенный ею с Эгути; от этой мысли ему стало легче на душе. В то же время он с нежностью представил себе ее тело. Оно не вызывало у него вожделения. Стройное, гладкое, хорошо развитое, оно являлось для Эгути символом молодой женщины. Беременность была только неожиданным предположением Эгути, хотя он нисколько не сомневался в своей правоте.
– Эгути-сан, вы меня любите? – спросила его женщина в номере гостиницы.
– Да, люблю,– ответил Эгути.– Это вопрос, который обычно задают женщины.
– Но, все же… – она запнулась и не стала продолжать.
– Почему ты не спрашиваешь, что мне в тебе нравится? – поддразнил ее старик.
– Ну хорошо, я больше не буду.
Однако, когда женщина спросила, любит ли он ее, ему было ясно, что да, любит. Даже сейчас, три года спустя, Эгути не забыл этого ее вопроса. Интересно, и после рождения третьего ребенка ее тело выглядит таким же девичьим? Эгути охватила тоска по этой женщине.
Старик, казалось, совершенно забыл о спящей рядом с ним маленькой девушке, а ведь это она навела его на воспоминание о женщине из Кобе. Отставленный в сторону локоть левой руки девушки, ладонь которой лежала на щеке, мешал Эгути, он взял ее за запястье и положил руку под одеяло. Девушке стало жарко под электрическим одеялом, и она высунулась из-под него, открывшись по лопатки. Невинные округлости ее маленьких плеч были теперь так близко, что почти касались глаз старого Эгути. Ему захотелось проверить, поместится ли ее плечо в его ладони, но он не стал пробовать. Под кожей отчетливо проступали ее лопатки. Эгути хотел погладить их, но тоже не стал. Тихонько отвел длинные волосы, закрывавшие правую щеку девушки. Лицо спящей в отсветах алых штор и при слабом свете лампы на потолке казалось особенно нежным. Девушка не ухаживала за своими бровями. Ресницы у нее были такие густые и длинные, что их можно было взять пальцами. Посредине нижней губы – небольшая припухлость. Зубов не видно.
В этом доме Эгути пришел к выводу, что нет ничего прекрасней невинного лица спящей молодой женщины. Быть может, в этом и заключается счастливое утешение, дарованное нам на этом свете? Никакая красавица не сможет скрыть своего возраста, когда спит. А лицо молодой женщины всегда приятно во время сна, даже если она и не красива. Но может, в этом доме специально подбирают девушек, которые во сне так очаровательны. Эгути разглядывал маленькое личико спящей и, казалось, чувствовал, как мягко гаснут и его собственная жизнь, и суетные мысли. Если бы сейчас Эгути выпил снотворное и заснул, то эта благословенная ночь, без сомнения, стала бы для него счастливой, но он лежал тихо, не шевелясь, закрыв глаза. Эта девушка, напомнившая ему о женщине из Кобе, может быть, наведет еще на какое-нибудь воспоминание. Эгути было жаль засыпать.
Неожиданное предположение о том, что молодая женщина из Кобе встретила мужа, возвратившегося после двух лет разлуки, и вскоре забеременела, превратилось в уверенность, вызвало ощущение неизбежности такого хода событий. То, что было между ним и этой женщиной, считал Эгути, не принесет ни позора, ни бесчестья ребенку, которого она родила. Старику казалось, что эта ее беременность и рождение ребенка поистине благословенны. В лоне женщины зародилась и пришла в движение новая жизнь. И эта мысль еще острее дала почувствовать Эгути его собственную старость. Но почему все-таки эта женщина так спокойно, без сомнений и страха доверила ему свое тело? С ним ничего подобного не случалось за все его почти семьдесят лет жизни. Она не была похожа ни на проститутку, ни на искательницу приключений. Эгути чувствовал себя с ней не более виноватым, чем в этом доме, лежа рядом с таинственным образом усыпленной маленькой девушкой. Утром, лежа в постели, старый Эгути с нежностью провожал ее взглядом, когда она, откровенно спеша, уходила домой, где ее ждали маленькие дети. Эгути думал, что это последняя молодая женщина в его жизни, и она навсегда осталась в его памяти; да и она вряд ли его забудет. Ни один из них не получил глубоких ран, но оба до конца жизни будут хранить их встречу в тайне, а потому и не забудут друг друга.
Но как странно, что именно эта девчушка, «еще ученица», сейчас так живо напомнила ему женщину из Кобе. Эгути открыл глаза. Тихонько коснулся пальцами ресниц девушки. Она нахмурила брови, отстранила лицо и при открыла рот. Язык ее слегка высунулся и втянулся обратно, как будто погрузился в воду. Посредине ее совеем детского язычка появилась хорошенькая ямка. Старый Эгути почувствовал искушение. Заглянул в приоткрытый рот девушки. Интересно, свело бы судорогой этот маленький язычок, если бы он сдавил шею девушки? Старику вспомнилась давняя встреча с проституткой, которая была еще моложе этой девушки. Эгути не питал интереса к подобным женщинам, но получил ее от человека, к которому был приглашен в гости. Эта девчонка все время пускала в ход свой тонкий длинный язык, совершенно безвкусный, и это раздражало Эгути. Из города доносились звуки барабана и флейты, на душе стало веселей. Стояла, по-видимому, праздничная ночь. У девочки был продолговатый разрез глаз и упрямые черты лица. Душа у нее не лежала к клиенту, и она откровенно спешила.
– Сегодня праздник,– сказал Эгути.– Хочешь поскорее пойти туда?
