Повести и рассказы разных лет - Дойл Артур Игнатиус Конан (хорошие книги бесплатные полностью TXT) 📗
— Я постараюсь обо всем договориться, — успокоил его Скаугелл. Кстати, принимать вы умеете?
— В среднем — девять очков за подачу, — не без гордости похвастался Спидигью. Скаугелл рассмеялся.
— Ладно, сойдет. Я обратил внимание, что около ворот вы неплохо держитесь.
— Да, обычно меня ставят хранителем.
— Значит, договорились. Пойду поговорю с директором школы, а с вами надеюсь в скором времени снова увидеться.
Следует казать, что Уолтер Скаугелл с большим рвением занялся этим, с первого взгляда, незначительным делом. Он посетил школу в Тоттоне и имел беседу с ее директором — пожилым, суровым и неразговорчивым человеком. К счастью, оказалось, что старик в молодости тоже занимался спортом. Когда Скаугелл все ему объяснил, директор размяк и согласился отпустить Тома. Правда, он недоверчиво рассмеялся, выслушав объяснение посетителя, и заявил без обиняков, что все это глупости и ничего из этого не выйдет.
— А я считаю, что у нас есть шанс, — сказал Скаугелл.
— Глупости! — упрямо повторил старик.
— Ваша школа может прославиться.
— Может, конечно, — согласился директор, — но все равно это глупости!
Скаугелл еще раз встретился с ним на следующее утро после игры с "Лесными бродягами".
— Как видите, система работает, — сказал он с ноткой торжества в голосе.
— Как же! Против третьесортных игроков что хочешь сработает!
— Я бы не сказал, что у «Бродяг» такие уж плохие игроки. Взять хотя бы Дональдсона или Мерфи. Они показали приличный класс. Говорю вам, после игры это были самые удивленные люди во всем графстве Гемпшир! Я взял с них слово молчать до поры.
— Зачем?
— Неожиданность — половина победы. А теперь пора подняться ступенькой выше. Клянусь Юпитером, может получиться великолепная шутка! — И оба бывших спортсмена разразились оглушительным хохотом, предвкушая развитие событий в ближайшем будущем.
В те дни внимание всей Англии сосредоточилось на одном: предстоящем пятом межконтинентальном матче между сборными командами Англии и Австралии. Грядущая встреча напрочь вытеснила из умов людей политику, бизнес и даже грабительские налоги. До этого Англия сумела дважды победить с незначительным перевесом, а в двух поединках уступила австралийцам с таким же минимальным разрывом. Всего через неделю поле стадиона Лорд станет ареной очередной решающей битвы между гигантами. По всей стране болельщики обсуждали шансы английской дружины и кандидатуры игроков.
То были горячие деньки для членов Отборочного Комитета, и во всем Лондоне трудно было найти троих столь же задерганных людей, как сэр Джеймс Джилпин, мистер Тардинг и доктор Слоупер. Они ежедневно собирались в зале заседаний комитета и с мрачным видом изучали список возможных претендентов на место в команде. Каждая кандидатура обсуждалась и обсасывалась со всех сторон. Во внимание принимались самые свежие итоги выступлений того или иного игрока во внутренних соревнованиях, но больше всего споров возникало по принципиальному вопросу: привлекать в сборную универсальных игроков, владеющих одинаково хорошо подачей и приемом, или брать тех, кто преуспел в чем-то одном. Таких, к примеру, как Уорсли из команды Ланкашира, чей средний показатель игры на приеме достигал фантастической цифры — семидесяти одного. Или виртуоза подачи Скотта из Лейчестер-шира, занимающего в списке принимающих одно из последних мест. Неделя таких трудов превратила трех цветущих джентльменов в нервных, сварливых стариков.
— Самое главное — выносливость игрока, — заявлял сэр Джеймс, старший по возрасту и наиболее опытный из членов комитета. — Трехдневный матч — это уже тяжело, а ведь предстоящий поединок, согласно регламенту, может продолжаться целую неделю. Многие хорошие игроки из верхней части списка уже в годах и могут не выдержать этой гонки до конца.
— Согласен, — поддержал его Тардинг, сам неоднократно выводивший на поле сборную Англии. — Я тоже целиком и полностью голосую за свежую кровь и новые методы. Беда в другом: мы настолько детально изучили все их подачи, а они — наши, что теперь обе команды могут играть практически с закрытыми глазами. Обе стороны могут рассчитывать набрать за подачу по пятьсот очков, и перевес той или другой команды будет ничтожным.
— Вот этот ничтожный перевес нам с вами и предстоит обеспечить, серьезно заметил доктор Слоупер, имеющий среди поклонников крикета репутацию величайшего среди живущих знатока этой игры. — Эх, если бы только нам удалось подкинуть им что-нибудь новенькое! Вот только что — когда они играли почти со всеми графствами и назубок выучили каждый наш трюк?!
— Да что новенького вообще можно изобрести в нашем деле? — недоуменно вскинулся Тардинг. — Все уже давно разложено по полочкам и изучено вдоль и поперек.
— Ну, не скажите, — возразил сэр Джеймс. — В конце концов, крученый и резаный мячи вошли в употребление при нас с вами, джентльмены, хотя, конечно, Босанкеты не рождаются каждый день. Одно могу сказать: за каждым ударом по мячу должны стоять не только мускулы, но и мозги тоже.
— Как странно, друзья, что наш разговор принял вдруг такой оборот, заметил доктор Слоупер, вытаскивая из кармана конверт. — Вот это письмо мне прислал старина Скаугелл из Гемпшира. Он пишет, что готов приехать и переговорить с нами по первому зову, если только мы сочтем нужным с ним встретиться. В письме он приводит примерно те же доводы, что мы с вами только что обсуждали: свежая кровь и тайное оружие — вот его нынешний девиз.
— А он не пишет, случайно, где искать это "тайное оружие"?
— Как это ни удивительно, он пишет, что уже нашел. По словам Скаугелла, он откопал где-то в глухой провинции никому не известного паренька, выступающего то ли за "Навозных Жуков" из деревни Большое Болото, то ли за «Салоедов» из городка Безымянного, то ли еще за что-то в этом роде. Так вот, Скаугелл предлагает, ни больше ни меньше, поставить этого типа подающим в основной состав на предстоящий матч. Бедняга Уолтер, должно быть, перегрелся на солнышке.
— Послушайте, коллеги, старина Скаугелл был одним из лучших капитанов за всю историю, и мне кажется, что с ходу отвергать его совет не стоит. Что именно он пишет?
— Ничего конкретного, но энтузиазм так и брызжет из-под пера. "Для меня это настоящее озарение!" — это одна фраза. А вот другая: "Никогда бы не поверил, если бы не видел собственными глазами". И еще: "После они, конечно, разберутся, но первый раз может застать их врасплох". Вот такие у него взгляды.
— А где живет этот вундеркинд?
— Скаугелл отправил парня в Лондон на тот случай, если мы пожелаем на него посмотреть. Здесь номер телефона гостиницы «Тенкерей» в Блумсбери.
— Итак, джентльмены, что будем делать?
— На мой взгляд, это все пустая трата времени, — заявил Тардинг. — В наше время чудеса больше не случаются. Кроме того, подумайте, друзья, что скажут публика и пресса, если мы все-таки решим поставить этого малого?
Сэр Джеймс упрямо выпятил вперед свою седую бороду.
— Плевать я хотел на публику и на прессу! — рявкнул он. — Мы собрались здесь, чтобы следовать собственному опыту и суждениям, и будь я проклят, если отступлюсь от этого в угоду зевакам и борзописцам!
— Поддерживаю, — кивнул доктор Слоупер. Тардинг пожал широкими плечами.
— По-моему, у нас и без того достаточно забот, чтобы гоняться за синей птицей. Однако, если вы оба настаиваете, я не стану возражать. Раз вам так хочется, тащите сюда это чудо и давайте вместе посмотрим.
Полчаса спустя донельзя смущенный молодой человек предстал перед очами знаменитой троицы и подвергся весьма пристрастному допросу. На все вопросы Том Спидигью ответил в меру своего разумения; впрочем, большинство из них совпадало с теми, что Уолтер Скаугелл уже задавал во время их первой встречи в лесу.
— Итак, мистер Спидигью, в подтверждение своих притязаний вы приводите в качестве критерия одну-единственную игру, в которой вам впервые в жизни довелось иметь дело с классными игроками. Позвольте узнать, что именно вы сделали в той встрече?