Молодые львы - Шоу Ирвин (лучшие книги читать онлайн бесплатно .txt) 📗
«Чудесно, – подумал Христиан. – Она нагоняет на меня скуку».
– А! – воскликнула Гретхен, – теперь я все вспомнила. Ты из роты моего мужа. Черные кружева… Их украли прошлым летом. Ты не имеешь понятия, сколько в Берлине развелось жулья, приходится следить, как ястреб, за каждой уборщицей…
«Ко всему прочему она стала еще и болтлива», – отметил про себя Христиан, хладнокровно прибавляя этот грех к другим ее порокам.
– Не следовало бы говорить все это солдату, только что вернувшемуся с фронта, – спохватилась Гретхен. – Все газеты трубят о том, как мужественно ведут себя берлинцы, как безропотно они переносят страдания… Впрочем, нет смысла что-либо скрывать от тебя: стоит тебе выйти на улицу, и ты услышишь жалобы со всех сторон. Ты привез что-нибудь из Италии?
– Что именно? – спросил озадаченный Христиан.
– Что-нибудь поесть, – сказала Гретхен. – Многие привозят сыр или эту чудесную итальянскую ветчину, и я думала, возможно, ты… – Она кокетливо улыбнулась ему и подалась вперед, ее халат приоткрылся, чуть обнажив грудь.
– Нет, – отрубил Христиан. – Я не привез ничего, кроме желтухи.
Он почувствовал себя уставшим и немного растерянным. Все его планы на эту неделю в Берлине связывались с Гретхен, и вот…
– Ты не подумай, что у нас нечего есть, – сказала Гретхен официальным тоном. – Просто хочется разнообразия…
«Бог мой, – с горечью подумал Христиан. – Не прошло и двух минут, а мы уже говорим о еде!»
– Скажи мне, – резко спросил он, – ты что-нибудь слышала о своем муже?
– Мой муж? – неохотно ответила Гретхен, словно сожалея, что приходится прекращать разговор о еде. – О, он покончил с собой.
– Что?
– Он покончил с собой, – без тени печали повторила она. – Зарезался перочинным ножом.
– Это невозможно! – воскликнул изумленный Христиан. У него не укладывалось в голове, как такая неистовая, целеустремленная энергия, такая сложная, хладнокровная, расчетливая сила могла сама себя уничтожить. – У него были такие большие планы…
– Я знаю о его планах, – огорченно проговорила Гретхен. – Он хотел вернуться сюда. Он прислал мне свою фотографию. Ей-богу, я до сих пор не пойму, как он смог заставить кого-то снять такое лицо. Ему удалось восстановить зрение на один глаз, и он тут же решил вернуться домой и жить со мной. Ты не представляешь, на что он был похож. – Ее даже передернуло. – Надо быть не в своем уме, чтобы решиться послать жене такую фотографию. Я, мол, пойму и найду в себе достаточно сил. Он всегда имел свои странности, но без лица… Есть, в конце концов, предел всему, даже во время войны. Ужас – неотъемлемая черта жизни, писал он, и все мы должны уметь его переносить…
– Да, – сказал Христиан. – Я помню.
– Наверно, он и тебе говорил что-нибудь такое.
– Да.
– Что ж, – раздраженно продолжала Гретхен. – Я послала ему очень тактичное письмо. Я просидела над ним целый вечер. Я написала, что здесь ему будет неудобно, что лучше бы ему оставаться под присмотром в армейском госпитале, по крайней мере до тех пор, пока они сделают что-нибудь с его лицом… Хотя, говоря по правде, тут нельзя было ничего поделать, это было уже не лицо, и, по сути дела, нельзя разрешать нашим людям… Впрочем, письмо было исключительно тактичным…
– У тебя сохранилась эта фотография? – внезапно спросил Христиан.
Гретхен как-то странно взглянула на него и плотнее закуталась в платок.
– Да, – сказала она, – фотография у меня. Не могу понять, – продолжала она, вставая и направляясь к столу у дальней стены, – что тебе за охота на нее смотреть. – Она начала нервно ворошить содержимое двух ящиков стола, пока, наконец, не извлекла небольшую карточку. Мельком взглянув на нее, она передала ее Христиану.
– Вот она, – проговорила Гретхен. – Можно подумать, что в наши дни и без того нечем напугать человека…
Христиан посмотрел на фотографию. Единственный перекошенный светлый глаз холодно и властно выглядывал из сплошной бесформенной раны поверх тугого воротника мундира.
– Могу я взять ее? – спросил Христиан.
– В последнее время все вы становитесь все более и более странными! – пронзительно прокричала Гретхен. – Иногда у меня появляется такое чувство, что всех вас следовало бы запереть под замок, да, да, именно так.
– Могу я взять ее? – повторил Христиан, глядя на фотографию.
– Пожалуйста, – пожала плечами Гретхен, – она мне ни к чему.
– Я был очень привязан к нему, – пояснил Христиан, – и многим ему обязан. Он помог мне узнать жизнь больше, чем кто-либо другой. Он был гигантом, истинным гигантом.
– Не думай, – быстро проговорила Гретхен, – что я не любила его. Я очень его любила. Но я предпочитаю помнить его вот таким… – Она взяла со стола фотографию Гарденбурга в серебряной рамке. Он выглядел красивым и строгим в своей офицерской фуражке. Она с наигранной нежностью погладила фотографию. – Это он снимался в первый месяц нашей семейной жизни, и я думаю, он хотел бы, чтобы я помнила его именно таким.
В двери повернулся ключ. Гретхен нервно задергалась и потуже затянула пояс халата.
– Боюсь, – торопливо зашептала она, – что тебе придется уйти. Я сейчас занята и…
В комнату вошла высокая, грузная женщина в черном пальто. У нее были серовато-стального цвета волосы, гладко зачесанные назад, и маленькие, холодные глаза, глядевшие из-за очков в стальной оправе. Она мимоходом взглянула на Христиана.
– Добрый вечер, Гретхен, – сказала она. – Ты еще не одета? Ты же знаешь, что пора обедать.
– А у меня гость, – сообщила Гретхен. – Это унтер-офицер из роты моего мужа.
– Да? – холодно произнесла женщина. Она тяжелым взглядом посмотрела на Христиана.
– Унтер-офицер… э-э… – Голос Гретхен звучал неуверенно. – Я очень извиняюсь, но я не помню твоей фамилии.
«Я бы с удовольствием убил ее», – подумал Христиан, вставая и глядя на пожилую женщину. Он все еще продолжал держать в руке фотографию Гарденбурга.
– Дистль, – сказал он мрачно. – Христиан Дистль.
– Унтер-офицер Дистль, мадемуазель Жиге.
Христиан поклонился. Женщина ответила на приветствие, лишь слегка опустив веки.
– Мадемуазель Жиге приехала из Парижа, – нервно проговорила Гретхен. – Она работает у нас в министерстве. Она подыскивает себе квартиру и пока живет со мной. Она очень важная особа, не так ли, моя дорогая? – Закончив представление, Гретхен захихикала.
Женщина не обратила на ее слова никакого внимания: она начала стягивать перчатки со своих квадратных могучих рук.
– Простите меня, – сказала она, – мне надо принять ванну. Есть горячая вода?
– Так, тепловатая.
– Этого вполне достаточно. – Квадратная тучная фигура исчезла в спальне.
– Она очень умная, – сказала Гретхен, не глядя на Христиана. – Ты был бы поражен, если бы видел, как все в министерстве с ней советуются.
Христиан взял фуражку.
– Мне пора идти, – сказал он. – Благодарю за фотографию. До свидания.
– До свидания, – сказала Гретхен, нервно теребя воротник халата. – Просто хлопни дверью, замок автоматический…
