Дневник для Стеллы - Свифт Джонатан (книги онлайн полные версии бесплатно .TXT) 📗
В самом деле, что можно сказать о тридцатилетней женщине, которая преимущественно водит знакомство с лицами духовного звания, и притом вдвое старше ее, а общество женщин ее мало интересует, и если разговор заходит о семейных происшествиях, городских новостях или политике, то она переводит разговор на другую тему. О чем же она в таком случае предпочитала говорить? Да и так ли это? Ведь «Дневник» как раз свидетельствует об обратном. Судя по «Дневнику», она частенько играет в карты, не прочь побывать в гостях у миссис Уоллс и миссис Стоит, да и сам Свифт то и дело сообщает ей и занятные происшествия, и слухи и даже городские сплетни, он радуется тому, что с его помощью обе дамы стали завзятыми политиками. Одним словом, образ Стеллы, каким он рисуется на основании писем к ней Свифта, куда живее и привлекательней, нежели тот, который дан в характеристике-эпитафии; в последней скорее подчеркнуто представлены все те качества, которые Свифт сам более всего ценил в людях и которые он предпочитал видеть в женщинах. [Любопытные суждения на этот счет содержатся в книге: Dam's H. Stella. A gentlewoman of the Eighteenth century. N. Y., 1942.] Конечно, необходимо учитывать, при каких обстоятельствах и в каком душевном состоянии он писал этот ее нравственный портрет. Но, помимо прочего, по доброй ли воле она была окружена духовными лицами? Ведь это был его круг, и ей, незамужней женщине, коль скоро она не желала себя скомпрометировать и дать повод для пересудов, коль скоро она хотела быть рядом с ним, невольно приходилось проводить свой досуг в их обществе. У нее не было другого выбора. И для того, чтобы импонировать этим почтенным прелатам, ей, возможно, волей-неволей приходилось вести себя с несвойственной обычно такому возрасту сдержанностью, которая постепенно стала привычной. Вот почему и те, кто знал ее, и первые биографы Свифта, подчеркивают, что она вела себя с достоинством, и говорят о ней с неизменным уважением.
Каковы были отношения Свифта и Стеллы? Почти каждая страница «Дневника» свидетельствует об искренней, глубокой привязанности к ней Свифта. Достаточно уже одного того, что он пишет ей (преимущественно ей, хотя адресует письма Дингли и обращается к ним обеим и хотя они пишут ему обе, — но Дингли существует для соблюдения приличий, — а Свифт соблюдает их неукоснительно, — для посторонних глаз, которым, возможно, попадут эти письма) несколько лет подряд каждый день. Он тревожится о ее здоровье, озабочен ее материальными делами (он регулярно выплачивает обеим дамам определенную сумму), входит во все подробности их повседневного быта; он счастлив, когда узнает из их писем, что они здоровы и благополучны, твердит, что может быть счастливым только с ними, что мир и покой только там, где они, и что он добивается для себя места получше единственно с целью обеспечить им безбедное существование. А сколько ласковых словечек, прозвищ и шуток он рассыпает в своих письмах, как он сам становится ребячлив (едва ли кто в Лондоне мог тогда себе представить, что человек, перо которого приводит в трепет самых влиятельных людей страны, способен так забавляться) и каким удивительным языком начинает с ними изъясняться, — словно ребенок, коверкающий слова. Только ли это память о тех днях, когда Стелла была ребенком и когда шутить с ней на таком языке было естественно? А может быть, этот детский лепет помогает Свифту сохранить в их отношениях определенную дистанцию и деликатно внушить ей, что она для него по-прежнему ребенок, о котором надо заботиться, которого надо опекать, хотя она уже прекрасная молодая женщина; он любит ее, любуется и гордится ею, как любуются своим детищем; он и теперь поправляет ее ошибки в правописании, продолжает руководить ее чтением и пр. и пр. Это привязанность и, если угодно, любовь старшего друга и наставника, но не больше, и он отнюдь не случайно роняет фразу: «Ведь МД, да будет вам известно, не принадлежат к женскому полу» (10 ноября 1710 г.); иных отношений он явно не ищет и не представляет себе.
Они никогда не живут под одной крышей; если он уезжал в Англию, они обычно переселялись в целях экономии в его дублинскую квартиру, если же он находился в Ларакоре, они поселялись по соседству, например, в семье священника Раймонда. Согласно ряду свидетельств, Свифт никогда не оставался со Стеллой наедине, их встречи неизменно происходили в присутствии третьих лиц; чаще всего болтливой, суетливой, недалекой и эгоистичной компаньонки Дингли (так в сущности характеризует ее Свифт в адресованных ей стихах). [Биограф сатирика Дин Свифт писал, что общество Дингли, находившейся при Стелле неотлучно и ничего собой не представлявшей ни в каком отношении, делало ее уединенную жизнь еще более тягостной (Swift Deane. An Essay upon the Life. Writings and Character of dr. J. Swift. London, 1755, p. 90).] Таковы были, по-видимому, условия, раз и навсегда установленные Свифтом и принятые Стеллой, а он умел диктовать условия и определять дистанцию в отношениях с людьми. Чего же ради эта умная и независимая в своих суждениях красивая женщина приняла такие условия? Только из почтения и привязанности к своему бывшему воспитателю? Из благодарности за его заботы? Почему она осталась незамужней? В 1704 г. ей сделал предложение член совета Тринити-колледжа Уильям Тиздал, давний знакомый Свифта, который бывал в доме обеих дам. Свифт находился тогда в Лондоне, и Тиздал счел своим долгом уведомить его о своих намерениях, спрашивая его совета, одобрения и даже отчасти согласия, как у человека, опекавшего Стеллу и, возможно, имевшего собственные виды на этот счет. В своем ответе от 20 апреля 1704 г. Свифт одобряет выбор Тиздала и пишет, что если бы средства и склонности позволили ему самому сделать такой шаг, то из всех женщин на свете он тоже выбрал бы Стеллу; что его, Свифта, расположение к ней не должно служить препятствием; у него, правда, были возражения в связи с имущественным положением Тиздала, но поскольку мать Стеллы их отклонила, то он не видит более причин противиться этому браку — ведь замужество считается столь благоприятным и необходимым обстоятельством для женщины, а «время лишает девственницу ее привлекательности в глазах всех людей, кроме моих» [Corresp., I 44—46]. Из этого следует, что Свифт как будто предоставил Стелле самой решать свою судьбу. Что он говорил ей по этому поводу — неизвестно, но — под его ли влиянием, по собственному ли нерасположению к этому браку или потому, что она лелеяла другую надежду — соединить свою судьбу со Свифтом, Стелла ответила отказом. В 1706 г. Тиздал женился на другой. Однако с тех пор Свифт не упускал случая, чтобы уязвить или унизить в глазах Стеллы ее бывшего поклонника.
Ранние биографы писателя сходятся на том, что Стелла любила Свифта и надеялась стать его женой. Более того, первый из них — Джон Бойл граф Оррери, сын одного из собратьев Свифта по клубу и зять его приятельницы — леди Оркни (оба они часю упоминаются в «Дневнике»), опубликовавший «Заметки о жизни и сочинениях доктора Джонатана Свифта», даже прямо утверждает, что Стелла будто бы состояла в тайном браке со Свифтом и что венчал их в 1716 г., т. е. вскоре после окончания «Дневника», епископ Клогерский. [Boyle John. 5 earl of Cork and Orrery, Remarks on the Life and Writings of dr. J. Swift. London, 1752, p. 15.] Некоторое время спустя появился анонимный отклик на книгу Оррери — «Мысли по поводу „Заметок лорда Оррери о…“» Его автором был доктор Патрик Дилени (ум. 1768 г.), человек немалой учености и видный проповедник, познакомившийся со Свифтом, по-видимому, вскоре после его возвращения из Англии в 1714 г. Хотя Дилени и полемизировал с Оррери, считая его книгу необъективной, искажающей облик великого сатирика, однако Дилени тоже подтверждал, что Свифт и Стелла действительно состояли в браке, но тщательно скрывали это, что на людях Свифт никогда не признавал ее своей женой и что даже, когда Свифт позднее предложил ей открыто объявить об их браке, Стелла ответила отказом. [Delany, Patrick. Observations upon lord Orrery's Remarks on the Life and Writings of dr. J. Swift. London. 1754, p. 52.]
