Ярмарка тщеславия - Теккерей Уильям Мейкпис (серия книг TXT) 📗
КОММЕНТАРИИ
«Ярмарка тщеславия» — шедевр Теккерея, его наиболее значительное произведение, которому он обязан своей всемирной славой. Он создал роман в расцвете лет. Работу над книгой он начал в тридцать четыре года, а завершил ее в тридцать семь. Теккерей успел много пережить к тому времени: за плечами у него была уже довольно длительная журналистская и литературная деятельность; жизненный и литературный опыт в сочетании с зрелой мыслью и талантом обусловили богатство содержания и совершенство формы романа.
Видимо, и сам Теккерей сознавал, что этим произведением он совершает значительный шаг в литературе. Об этом можно судить хотя бы по тому, что, издавая роман, он впервые подписал его своим подлинным именем, тогда как все предшествующие сочинения печатал под различными псевдонимами.
Как водилось в ту пору, «Ярмарка тщеславия» публиковалась отдельными выпусками, выходившими в свет ежемесячно. Каждый выпуск содержал несколько глав. Читатели знакомились с произведением постепенно и в течение длительного времени, всякий раз зная, что «продолжение следует». С каждым выпуском их интерес возрастал. Теккерей начинал «Ярмарку тщеславия» литератором, известным лишь в узком кругу профессионалов, к середине публикации он приобрел широкую известность, а завершение романа выдвинуло его в первый ряд современных писателей, сделав соперником самого популярного тогда романиста — Диккенса.
Добавим, что, по желанию Теккерея, роман иллюстрировал он сам.
Первый выпуск романа был напечатан в январе 1847 года. Заключительный двойной выпуск (э 19–20) появился в июле 1848 года.
Самое время создания романа знаменательно. Конец 40-х годов XIX века отмечен в Англии глубоким экономическим кризисом и резким обострением социальных противоречий. Именно в эти годы достигло наибольшего подъема чартистское движение рабочего класса и произошел новый взрыв национально-освободительной борьбы ирландского народа. В Англии хорошо знали, какие бурные события происходили в это же время и на континенте Европы. Промышленный и аграрный кризис 1846–1847 годов во Франции вызвал волнения пролетариата, и в феврале 1848 года народная революция свергла буржуазную монархию Луи-Филиппа. Бурлила Италия под австрийским игом, начиналось венгерское восстание против австрийской монархии, неспокойно было и в самой Австрии, поднималось революционное движение в Германии. Теккерей — политический писатель и журналист — обо всем этом был вполне осведомлен. Однако события этого времени в «Ярмарке тщеславия» непосредственно не отражены. Теккерей отнес действие романа к началу XIX века, но он нимало не подражал Вальтеру Скотту и отнюдь не подчеркивал исторической дистанции между периодом, когда живут герои романа, и современностью. Это любопытным образом сказалось в иллюстрациях Теккерея к роману. По его признанию, он хотел было изобразить персонажи в костюмах начала века, но эти наряды показались ему безобразными, и он «предпочел взять за образец нынешнюю моду». Дело было, однако, не в эстетических различиях моды, а в том, что «Ярмарка тщеславия» — не исторический, а социально-бытовой роман, и «натурой» для писателя служили нравы не прошлой, а современной эпохи. Горячий прием, оказанный современниками «Ярмарке тщеславия», может быть объяснен прежде всего тем, что роман отвечал насущной духовной потребности времени.
В разных слоях общества многие сознавали несправедливость существующего строя. Естественно, что главное зло видели в хозяевах жизни, в тех, чьи наследственные привилегии и богатство ставили их выше всех, давая возможность вершить судьбы остальных, определять весь образ жизни. Об этом писали английские публицисты Уильям Коббет, Ричард Кобден, Томас Карлайл, наконец, сам Теккерей — в сатирической «Книге снобов» и других ранних произведениях. В художественной литературе Чарльз Диккенс одним из первых создал яркие обличающие фигуры буржуа разных калибров. Критика пороков буржуазного строя составляла главную тему прогрессивной публицистики и художественной литературы.
Особо надо отметить, что одновременно с «Ярмаркой тщеславия» печатался новый шедевр Диккенса «Домби и сын», один из лучших социальных романов прославленного писателя, создавшего яркий, впечатляющий образ капиталиста, гордого своим могуществом, уверенного в том, что деньги могут все. Первый выпуск «Домби и сына» вышел значительно раньше «Ярмарки тщеславия» — в апреле 1846 года. С нового, 1847 года оба романа печатались параллельно. Последний выпуск «Домби и сына» вышел в апреле 1848 года, и три месяца спустя Теккерей закончил «Ярмарку тщеславия». В это же время выступили талантливые писательницы реалистической школы: в 1848 году Элизабет Гаскелл опубликовала роман о классовой борьбе между капиталистами и рабочими — «Мэри Бартон», а Шарлотта Бронте — социальные романы «Джейн Эйр» (1847) и «Шерли» (1849).
«Ярмарка тщеславия», таким образом, не единичное явление, а часть богатой социально-обличительной реалистической литературы той эпохи и вместе с тем — одна из ее вершин.
Теккерей нашел для характеристики общества своего времени выразительное название. Принятый теперь его перевод не является единственно возможным. В первом русском издании роман назывался «Базар житейской суеты», в другом — «Ярмарка житейской суеты», и это, пожалуй, точнее передает смысл английского названия. Теккерей заимствовал его у писателя XVII века Джона Баньяна, который в своем аллегорическом повествовании «Путь паломника» изобразил странствие своего героя в Град Спасения. На долгом и тернистом пути туда странник, в частности, попадает на «ярмарку житейской суеты», где можно купить все, что угодно: дома, земли, титулы, жен, мужей. Используя этот аллегорический образ, Теккерей заклеймил продажность буржуазного общества своего времени. Смысл названия был легко понят современниками, ибо книга Баньяна, после Библии и наряду с «Потерянным раем» Мильтона, была самым популярным благочестивым чтением.
Роман представлял собой новое слово в истории жанра, и Теккерей не преминул подчеркнуть это в подзаголовке: «Роман без героя». До него прозаические повествования строились как рассказ о судьбе героя или героини. Так было у Сервантеса и Дефо, у Ричардсона и Фильдинга, у Вальтера Скотта и Диккенса. Внешне Теккерей сохранил этот принцип, создав повествование о судьбах двух женщин — Бекки Шарп и Эмилии Седли. Но до Теккерея герой или героиня были не только формальным центром повествования. Их судьба служила цели — прямо или косвенно утвердить определенную мораль. Чтобы не ходить далеко за примерами, вспомним, что у Диккенса в центре фабулы всегда стоит герой или героиня, воплощающие нравственное начало. Чаще всею они жертвы жестокости, обмана и эксплуатации, но их испытания по большей части завершаются достижением благополучия. Однако даже печальная судьба героя или героини песет в себе достаточно ясное утверждение добра как нормы жизни и осуждение зла как отклонения от нормы.
В «Ярмарке тщеславия» никто из персонажей не является носителем положительного нравственного начала. Правда, в романе есть персонажи, не причиняющие никому зла, как, например, Эмилия Седли. Верная и любящая женщина, она, увы, неумна, не знает подлинной цены окружающим, и прежде всего заблуждается в отношении красавца Джорджа Осборна, которому жертвует лучшие годы своей жизни. Беззаветно любя его, она даже не подозревает, что нелюбима им и что он не успел изменить ей только потому, что погиб в битве при Ватерлоо. Эмилию нельзя уподобить диккенсовским героиням, жертвам обмана или несправедливости, ибо она жертва самообмана, проистекающего из незнания жизни и непонимания людей. Она слишком романтична и эмоциональна, чтобы разобраться в том, каковы люди на самом деле.
Самый положительный персонаж романа — майор Доббин, ибо он не только не причиняет никому зла, — он активен в своем стремлении к добру и в особенности в желании помочь Эмилии, которую любит настолько бескорыстно, что устраивает ее брак с Джорджем, готовым было покинуть ее, когда отец Эмилии разорился. Чем-то напоминающий диккенсовских милых и добрых чудаков, Доббин никак не годится в герои. И он, подобно Эмилии, любит призрак, воображаемое существо; Эмилия любила свое представление о Джордже, а Доббин — свое представление об Эмилии.
