Лес тысячи духов - Фагунва Даниель Олорунфеми (читаем бесплатно книги полностью TXT) 📗
А теперь, дорогие гости, я хочу рассказать вам про особую разновидность неумеренности, определяемую обыкновенно словами если-бы-да-кабы, и про ее частный случай если-б-я-знал. Случай такой весьма обычен, когда люди не знают меры в благих делах, и сначала я объясню вам, что это значит, а потом подкреплю свое объяснение достоверным эпизодом из реальной жизни.
Неумеренность в благодеяниях или стремление устраивать чужое счастие на свой лад – пагубная привычка, и.не было еще, я думаю, на земле человека, который сумел бы полностью от нее уберечься, а между тем земная жизнь уподобилась бы небесной, научись люди соразмерять свою тягу к добру с велением обстоятельств. Древняя поговорка гласит:
«Человек оплакивает свою ошибку, пока не скажет если-б-я-знал, – праотцы проклинали эту привычку, но лечения от нее никто не сыскал». Простите меня, любезные гости, но такова древняя поговорка.
Каждому ясно, что человек должен совершать благие поступки, – и однако далеко не всякий понимает, какими благодеяниями призван он одаривать ближних своих и кто из ближних достоин их получать. Многие творят благие дела совершенно бездумно: они уверены, что добро творить нужно, и творят его не задумываясь, желательно оно именно сейчас и здесь или нет. Им невдомек, что безмерно милосердный умножает, как правило, не добро, а зло. Нередко здоровый человек с двумя руками и двумя ногами живет по присловью:
«Что дано другим, то и я хочу получить», – такого человека незачем осыпать благодеяниями. Нашего милосердия достоин только тот, кто действительно не способен о себе позаботиться, – очень старый, немощный от природы, увечный или тяжелобольной… А теперь, чтоб вы поняли на практике, о чем идет речь, я расскажу вам про случай из реальной жизни.
Некогда один человек, отправившийся в чужедальние страны, увидел на подходе к большому городу железную клетку. Эта клетка, или ловушка, была насторожена на Леопарда, который очень досаждал горожанам, и они устроили ее так, что, когда разбойный зверь залез в нее, он уже не смог выбраться оттуда без посторонней помощи.
Увидев Путника, Леопард попросил, чтобы он выпустил его из клетки, но тот отказался. Леопард сначала уговаривал его, потом умолял, а потом угрожающе сказал: «Как же так? Разве сделал я тебе что-нибудь плохое? И ведь ты думаешь только о нынешнем дне, хотя мог бы задуматься и о завтрашнем. Да, весь мир называет меня безжалостным разбойником, но на самом-то деле я безобидный добряк. Люди, как ты знаешь, частенько мелют языком невесть, что, а вот если б тебе довелось провести в моем обществе хотя бы три дня, ты не пожелал бы потом со мной расставаться, ибо я, несравненный Леопард, благороднейший обитатель джунглей, неимоверно великодушен и самоотверженно щедр. И кроме всего прочего, тебе надо бы знать, что, даже если ты не выпустишь меня из клетки, кто-нибудь другой все равно сжалится надо мной и освободит меня, а когда мы потом встретимся с тобой, где найдешь ты! убежище? Я ведь непременно доберусь до тебя – если не на этом, так на том свете, запомни, человек!»
Выслушав Леопарда, Путник сказал: «Все, что ты говоришь, не лишено оснований, я понимаю. Однако даже бесстрашный должен помнить о страхе. Допустим, я выпущу тебя, а ты набросишься на меня и раздерешь в клочья. Должен я об этом подумать?»
«Вовсе нет, – ответил ему Леопард. – Ибо, если ты освободишь меня, я не причиню тебе ни малейшего вреда – ни сейчас, ни в будущем. Решайся, Путник, и поскорее, – зачем нам обоим попусту терять время?»
Слушая вкрадчивые слова Леопарда, Путник упустил из виду, что речь идете жизни и смерти – именно поэтому Леопард говорил столь вкрадчиво, пытаясь выбелить языком свою черную сущность. Беспечный Путник, забыв древнее речение:
«Черного льва не отмоешь добела», решительно шагнул к леопардовой клетке и открыл ее, а проголодавшийся Леопард, не долго думая, набросился на него, чтобы сожрать. Мимолетно подумав: «Эх, если б я только знал», Путник взмолился дать ему отсрочку и спросить у первых пятерых встречных, достоин ли он за свое милосердие смерти. На том они и порешили. Вскоре им повстречалась Коза, и Путник поведал ей, как он увидел Леопарда в клетке и сначала не хотел его выпускать, но потом сжалился над ним и выпустил, а тот в благодарность за милосердие собирается теперь его съесть.
«Не верю я в человеческое милосердие, – выслушав Путника, сказала Коза. – Мой хозяин вечно меня мучает. Когда я родила козлят, он даже внимания на это не обратил, а когда мне все же удалось их вырастить, он продал моих детушек и растранжирил вырученные деньги на собственные удовольствия. Разве от него дождешься добра? Он и кормить-то меня не желает, я брожу целыми днями под жгучим солнцем – где листик ухвачу, где былиночку проглочу, – а от него вместо ямса или бананов получаю только колотушки: сам наестся в полное удовольствие, глаза нальет и принимается меня лупить, как бешеную гиену. Нет, не верю я в людские благодеяния – убей и съешь его, достославный Леопард!»
Вот высказала Коза свое мнение, и Леопард хотел было разодрать Путника в клочья, но тот напомнил ему, что очи уговорились посоветоваться с пятью встречными, а расспросили пока только одного. И пошли они дальше. Вскоре им повстречалась Лошадь. Путник изложил ей суть дела, и она ясно высказала свое мнение, говоря: «На языке у людей мед, а в сердце – смертельный лед. Возможно, этот человек и прав, да что-то не видела я от людей добра. Всем известно, что я добрейшее существо на земле, вот за доброту мою люди на мне верхом и ездят. «Когда я устаю и не могу бежать быстро, они жестоко язвят меня шпорами и безжалостно хлещут кнутами, а когда, замучившись до полного изнеможения, я сбрасываю их на землю, они злобно истязают меня, называя капризной кобылой… Нет, не верю я в их доброту, ешь его, Леопард!» Леопард опять хотел наброситься на Путника, но тот снова напомнил ему, что им осталось выслушать еще троих встречных.
Они отправились дальше и вскоре подошли к Апелъсиновому Дереву. Путник рассказал ему об их деле, и Дерево выразило им свое суждение так: «Этот человек сделал доброе дело, сомневаться тут не приходится, и, однако же, я никогда больше не буду защищать людей, ибо все они – неблагодарные злодеи. Я стою здесь, у дороги, много лет, и никто из них не получал от меня ничего, кроме добра. В засушливый сезон, когда на небе полыхает яростное солнце, они прячутся в тени моих ветвей, а когда у меня созревают плоды, им лень аккуратно сорвать их, и они швыряют в меня палки или каменья, чтобы плоды упали на землю, так что к осени тело мое покрывается глубокими язвами. Люди терзают меня нещадней, чем жестокие обезьяны, – так пусть же за вину многих расплатится хотя бы один. Убей его. Леопард!» Путник с огромным трудом уговорил Леопарда дождаться четвертого встречного они двинулись вперед и вскоре повстречали Пса.
Пес не задумываясь проклял человеческий род и осудил Путника на смерть; Леопард, предвкушая сытный обед, нехотя согласился выслушать пятого встречного, и через некоторое время им повстречался Лис. Путник со слезами на глазах воззвал к нему, говоря: «О благородный Лис, мне известно, что ты мудр и правдив, так рассуди же нас по справедливости, умоляю тебя! Я шел своей дорогой, не вмешиваясь в чужие дела, и наткнулся неподалеку отсюда на Леопарда в железной клетке. Мне даже и смотреть-то на него не хотелось, однако он окликнул меня и.начал жалобно просить, чтоб я выпустил его на волю. Мне бы отказаться и уйти подобру-поздорову, ибо я предполагал, что, когда я освобожу его, он захочет меня съесть; я и отказался, однако сразу не ушел и в конце концов, сжалившись над ним, выпустил его из клетки, а он, как я и предполагал, собирается теперь меня съесть, – да спасет тебя Создатель от столь опасных встреч! Он слезно молил меня помочь ему, обещая, что не причинит мне ни малейшего вреда, а теперь вот алчно торопится поскорее нарушить свое обещание, и я с огромным трудом уговорил его выслушать суждения пятерых первых встречных о расплате злом за добро. Вот почему я взываю к тебе, о мудрый Лис, и прошу объяснить Леопарду, что благие поступки не должны оборачиваться бедой для благотворителя, – да сохранит тебя бог от столь горестной судьбы!»
