Таинственный сад. Маленький лорд Фаунтлерой. Маленькая принцесса. Приключения Сары Кру - Бернетт Фрэнсис Ходгсон
Все это звучало так внушительно, что Бен заволновался и никак не мог смолчать.
— Так, так, сэр! — сказал он, стараясь выпрямиться.
— Когда Мэри отыскала сад, он казался совсем мертвым, — продолжал оратор. — Потом что-то начало выталкивать зеленые острия вверх из земли и делать предметы… из ничего; в один день там их не было, а в другой они уже были. Я прежде никогда не следил ни за чем, и меня взяло любопытство. Ученые люди всегда любопытны, и я буду ученым. Вот я и говорю себе: что это такое, что это такое? Это нечто; не может быть, чтоб это было ничто. Я не знаю имени этому и называю это волшебной силой. Я никогда не видел, как восходит солнце, но Мэри и Дикон видели, и из их рассказов я понял, что это тоже волшебная сила. Что-то толкает солнце и тянет его. Это волшебная сила всегда что-нибудь толкает, или тянет, или делает предметы из ничего. Все создает она — листья, деревья, цветы, и птиц, и белок, и лисиц, и людей. Значит, она повсюду вокруг нас, в этом саду, во всех местах. Волшебная сила в этом саду заставила меня встать, и теперь я знаю, что буду жить и вырасту большой. Я сделаю научный опыт, постараюсь достать немного волшебной силы и вобрать в себя… а потом заставлю ее тянуть и толкать меня и сделать меня сильным. Я не знаю, как это делается… но мне кажется, что, если всегда думать о ней и звать ее, она, может быть, придет. Может быть, это только первоначальный способ найти ее… Когда я в первый раз захотел попробовать стать на ноги, Мери говорила про себя, скоро-скоро: «Ты можешь это сделать, можешь!» Я и сделал. Конечно, я и сам должен был стараться, но ее заклинания помогли мне, и Дикона — тоже. Теперь я каждое утро, каждый вечер — и днем тоже, когда только вспомню, — буду говорить: «Во мне волшебная сила! Она меня делает здоровым! Я буду такой же сильный, как Дикон!» И вы должны делать то же самое. Это мой опыт. Ты тоже поможешь, Бен?
— Слушаю, слушаю, сэр! — сказал Бен.
— Если мы будем каждый день делать это, мы увидим, что будет, и узнаем, удался ли опыт или нет. Когда учишься, ведь повторяешь одно и то же много раз и столько думаешь об этом, что оно навсегда остается у тебя в мозгу; мне кажется, что и с волшебной силой будет то же самое. Если постоянно звать ее, чтоб она пришла и помогла тебе, то она станет частью тебя самого и останется в тебе и будет все делать.
— Я однажды слышала, как один офицер в Индии рассказывал моей матери, что факиры иногда повторяют те же самые слова тысячи и тысячи раз, — сказала Мери.
— А я слышал, как жена Джима Феттльуорта повторяла одно и то же тысячу раз, называя Джема пьяницей, — сурово сказал Бен. — Конечно, из этого всегда что-нибудь выходит. Он ей задал хорошую трепку, пошел в таверну «Синий лев» и там напился, как лорд.
Колин сдвинул брови и несколько минут напряженно думал, потом вдруг ободрился.
— Видишь, что-нибудь да вышло из этого, — сказал он. — Она пустила в ход дурные чары, и сделалось так, что он ее поколотил. А если бы она пустила в ход настоящие чары, добрые, и сказала бы ему что-нибудь хорошее, он, может быть, не напился бы, как лорд, и, пожалуй… купил бы ей новый чепец.
Бен засмеялся, и в его маленьких старческих глазах виделось одобрение.
— Ты умный парень, мистер Колин, — сказал он. — Когда я в следующий раз увижу Бесс Феттльуорт, я намекну ей, что волшебная сила может для нее сделать. Она была бы очень рада, если бы удался твой ученый опыт, и Джим тоже был бы рад.
Дикон стоял и слушал «лекцию», и в его круглых глазах светилось восторженное любопытство. Орех и Скорлупка сидели на его плечах, а на руках он держал длинноухого белого кролика, нежно поглаживая его.
— Как ты думаешь, удастся опыт? — спросил его Колин.
Дикон улыбнулся своей широкой улыбкой.
— Конечно, удастся, — ответил он. — Она подействует… все равно как семена, когда их греет солнце… Подействует наверняка. Начать теперь?
Колин и Мери были в восторге. Увлекшись воспоминаниями о факирах на картинках, Колин посоветовал всем усесться, скрестив ноги, под деревом, которое образовало нечто вроде балдахина.
— Это будет похоже, как будто мы сидим в храме, — сказал Колин. — Я немного устал, и мне хочется сесть.
— Ты не должен начинать так, — сказал Дикон, — не говори, что ты устал, а то, пожалуй, все испортишь.
Колин обернулся и посмотрел прямо в его невинные голубые глаза.
— Это верно, — сказал он медленно. — Я должен думать только о волшебной силе.
Когда они уселись в кружок, все это показалось им необыкновенно важным и таинственным. Бену казалось, что его заставили присутствовать на молитвенном собрании, но так как это была затея раджи, то он не возмущался и даже был польщен, что его призвали на помощь. Мери чувствовала какой-то торжественный восторг. Дикон все еще держал на руках кролика, но, вероятно, сделал какой-нибудь волшебный, неслышный знак, потому что, когда он уселся, скрестив ноги, как все остальные, ворон, лисица, ягненок и белки медленно приблизились и преспокойно уселись, образуя часть кружка.
— «Твари» тоже пришли, — серьезно сказал Колин, — они хотят помочь нам.
Колин был прекрасен, как казалось Мери; он держал голову высоко, как будто чувствуя себя каким-то жрецом, в глазах его было удивительное выражение, лучи солнца падали на него сквозь балдахин листвы.
— Теперь мы начнем, — сказал он. — Мери, нам надо качаться взад и вперед, как дервишам?
— Я не могу качаться взад и вперед, — сказал Бен, — у меня ревматизм.
— Волшебная сила отнимет его у тебя, — сказал Колин тоном верховного жреца, — а до тех пор мы не будем качаться, мы будем только петь.
— Я не умею петь, — ворчливо сказал Бен. — Я только раз попробовал, и меня выгнали из церковного хора.
Никто не улыбнулся: все они были слишком серьезны! Ни тени улыбки не появилось на лице Колина; он думал только о волшебной силе.
— Ну, так я буду петь… Солнце сияет, солнце сияет, — заговорил он нараспев, — это волшебная сила. Цветы растут, корни шевелятся — это волшебная сила. Быть живым — это волшебство; быть сильным — это волшебство. Волшебная сила во мне; волшебная сила во мне; она во мне, она во мне. Она во всех нас. Она в спине Бена. Волшебная сила, приди и помоги!
Он повторил все это много раз. Мери слушала, как очарованная; все это казалось ей очень странным и чудесным, и ей хотелось, чтобы он продолжал. Бэн чувствовал, что на него нападает приятная сонливость; гудение пчел в цветах смешивалось с певучим голосом, сливаясь в усыпляющий, ленивый шум. Дикон сидел, скрестив ноги, со спящим кроликом на руках; одна рука его лежала на спине ягненка. Сажа столкнула белку и сидела на его плече, крепко прижавшись к нему и закрыв глаза. Наконец Колин остановился.
— Теперь я хочу обойти сад кругом, — заявил он. Голова Бена только что свесилась на грудь, и он внезапно поднял ее.
— Ты спал! — сказал Колин.
— Ничего подобного! — бормотал Бен. — Проповедь была хорошая… — Он еще не совсем очнулся от сна.
— Да ты не в церкви, — сказал Колин.
— Кто говорит, что в церкви? Я все слышал. Ты сказал, что у меня в спине волшебная сила… А доктор говорит, что это ревматизм…
Раджа махнул рукою.
— Это не та волшебная сила, это злая… Тебе станет лучше. Я не позволю тебе вернуться к твоей работе. А завтра приходи опять.
— Я бы хотел посмотреть, как ты обойдешь вокруг сада, — проворчал Бен. Он был упрямый старик и не очень верил в волшебную силу; поэтому он решил, что, если его отошлют, он взберется на свою лестницу и будет смотреть через стену, чтобы быть готовым вернуться, если бы Колин споткнулся.
Раджа разрешил ему остаться, и они образовали «процессию». Это действительно походило на процессию. Во главе ее шел Колин; рядом с ним с одной стороны шла Мери, с другой — Дикон. Бен шел позади, а за ним тянулись «твари»: овца и лисица старались держаться поближе к Дикону, белый кролик скакал за ними, иногда останавливаясь пощипать чего-нибудь, а Сажа выступала так торжественно, как будто ей поручен был надзор за всеми.
