Уроки жизни - Дойл Артур Игнатиус Конан (лучшие книги читать онлайн бесплатно txt) 📗

8 февраля 1910 г.

Милостивый государь!

Ваша интереснейшая статья о преимуществах моторизированных подразделений над кавалерийскими при выполнении боевых задач, связанных с деятельностью медицинских служб и комиссариата, весьма убедительна. Но я давно уже выражал взгляды, аналогичные тем, что предлагаются в Вашем эссе. Заменив стрелками-мотоциклистами конных йоменов, чьи возможности ограничены оборонительными функциями, наше государство получит огромный выигрыш — как в эффективности, так и в финансах.

Сделав это, а кроме того поставив всю артиллерию на колёса, вращаемые на бензиновом или газовом топливе (о чём давно мечтают сами артиллеристы), мы бы практически вытеснили лошадь (а вместе с ней — бесчисленные заботы, связанные с закупками, уходом и кормлением) из нашей оборонительной системы.

Несколько слов о преимуществах мотоцикла перед конём на пересечённой местности. Прежде всего, нам нужны будут машины мощные и надёжные, оснащённые защёлкивающимися винтовочными креплениями и сумочками для предметов первой необходимости. Их шины должны быть прочны, но эластичны. Каждое подразделение будет располагать дополнительным резервом оборудования, запасными моторами и целыми механическими мастерскими.

1. Стремительность при атаке. — Здесь мотоцикл несравним с лошадью. Между тем речь идёт о важнейшем факторе в ситуации, когда необходимо защищать остров от внешней агрессии. Допустим, неприятель высадится в Дувре; кавалерийские отряды из Лондона прибудут на место военных действий (да и то, если сами найдут дорогу) через два-три дня после того, как враг закрепится на своих позициях. Подразделение мотоциклистов будет здесь через пять часов, — возможно, даже раньше, чем закончится высадка войск.

2. Эффективность по прибытии. — Долгий марш истощает кавалерию. Коня необходимо кормить, за ним нужно ухаживать. Нередко приходится возить с собой фураж. Всё это, несомненно, говорит в пользу мотоцикла.

3. Надёжность. — Лошадь может пасть от пули, умереть от истощения или болезни. Мотоциклу достаточно провести час в ремонтной мастерской.

4. Радиус действия. — Кавалерист способен покрыть за день максимум тридцать миль и после этого быть готовым немедленно вступить в бой. Моторизованные подразделения огромной численности могут проделать в течение дня сотни миль, что обеспечивает огромное стратегическое преимущество.

5. Финансовые затраты. — Стоимость мотоцикла, я полагаю, не превысит 7 фунтов. А прослужит он дольше, чем несколько лошадей стоимостью по 40 фунтов каждая (и это если не считать затрат на фураж, содержание конюшен и так далее).

6. Тактические преимущества при непосредственном контакте с неприятелем. — Передняя линия фронта теперь не будет ослаблена необходимостью удерживать лошадей (чем обычно занята едва ли не четверть всего личного состава). Мотоциклисты перед лицом неприятельской кавалерийской атаки смогут собрать из своих машин временное укрепление и вести огонь из-за него.

Изложенные причины наряду с многочисленными факторами, связанными с экономией, эффективностью и возможностью задействовать большее число людей непосредственно в военных действиях, представляются мне весомее любых возражений. Главное из них состоит в опасении, что наши йомены перестанут служить резервом для регулярных кавалерийских частей. Но составляют ли они сегодня такой резерв? В этом я не уверен.

Второе из возможных возражений: использовать кавалерию эффективнее в сельской местности.

Третье: в низинах английского Юга или на Солсберийских равнинах кавалерия будет обеспечена большим радиусом действий. Но всё это мелочи в сравнении с указанными мной преимуществами.

Артур Конан-Дойль

Уиндлшем, Кроуборо, Сассекс

О подготовке кавалеристов

«Пэлл Мэлл газетт»

6 апреля 1910 г.

Сэр! Я хотел бы высказать свои замечания по поводу статьи Вашего военного корреспондента о подготовке кавалеристов. Дело в том, что этим вопросом я интересуюсь давно и разделяю твёрдую убеждённость мистера Эрскина Чайлдерса в том, что мы рискуем растерять весь опыт, накопленный столь дорогой ценой в Южной Африке.

Первое издание «Великой бурской войны» вышло в конце 1900 года с приложением — главой об уроках войны, которая в последующих изданиях каждый раз опускалась. И дело было не в том, что мои взгляды менялись под воздействием квалифицированной критики. Жертвовать ею каждый раз приходилось ради внесения многочисленных добавлений. В том очерке я достаточно резко высказался обо всём, что увидел, услышал и прочёл в Южной Африке. Должен сказать, что последующие события полностью подтвердили написанное мною по свежим следам. Я утверждал, помимо прочего, что кроме артиллерии в мире существует лишь один вид оружия — автоматическая винтовка, и что саблям, копьям и револьверам теперь место в музее. Я заявил также, что отборные части конных стрелков имеют перед обычной кавалерией повсеместное преимущество, и выразил мнение, что все конные части с их великолепным персоналом следует перевооружить и незамедлительно вывести из нынешнего бессильного состояния на один уровень с противостоящими им силами. В своё время сделано этого не было, но через год-полтора мы усвоили преподанный нам урок, и кавалеристы, сдав на склады традиционную амуницию, получили винтовки и стали армией конных стрелков. Напоминая об этом, я имею в виду, что не просто повторяю аргументацию Эрскина Чайлдерса (с которой полностью согласен), а отстаиваю взгляды, являющиеся моими собственными.

Вот такой практический урок был нам силой преподан в вельдтах — местности, идеальной для кавалерии в сравнении с любой европейской территорией. Что же изменилось с тех пор? Я утверждаю: дальнейшие события только подтвердили уроки войны. «Arme blanche» [27] продемонстрировало неспособность к самоусовершенствованию, зато подразделения конных стрелков оказались значительно усилены внедрением скорострельного оружия с более низкой траекторией полёта пули. Конный стрелок, доминировавший на южноафриканских полях сражений, с тех пор лишь упрочил своё превосходство. И тем не менее наша кавалерия (сохранив, спорить не стану, винтовку) вернулась к сабле и копью, а вместе с ними — к доисторической традиции штурмовой атаки, приверженность которой применением такого вооружения подразумевается. Остаётся лишь пожалеть, что мы вынуждены были отказаться от собственного опыта, добытого дорогой ценой, и внять германским теоретикам, которые и выстрела-то настоящего никогда не слышали.

Ваш корреспондент, повторяя известный параграф кавалерийских инструкций, утверждает, будто бы солдат может научиться в равной степени хорошо владеть саблей, копьём и винтовкой. Но действия штурмовика-кавалериста и конного стрелка коренным образом отличаются в тактическом плане и внедрить в сознание обе эти противоречащие друг другу психологические схемы невозможно. Кавалерист-налётчик рассчитывает видеть перед собой хорошую ровную местность и врага, которого можно было бы атаковать. Конный стрелок ищет неудобный для передвижения ландшафт и укрытие, за которым он вместе с конём мог бы спрятаться. Вести боевые действия можно и так, и эдак, но не одновременно. О том, какой из этих двух способов выявляет в воине самые ценные качества, можно судить по ходу всех современных войн, но особенно Гражданской войны в Америке и Африканской войны. В каждом из двух случаев наши братья по крови, оказавшись перед лицом практических требований, предъявляемых длительной военной компанией, постепенно превращались в конных стрелков. Ещё недавно с нашей стороны было благоразумнее изучать опыт американцев — Шеридана и Стюарта, — чем учиться у европейских кавалеристов. Теперь африканские уроки войны подтвердили американский опыт, и будет печально, если консерватизм наших кавалерийских традиций воспреобладает вновь.