Еврейские народные сказки (Предания, былички, рассказы, анекдоты, собранные Е.С. Райзе) - Райзе Ефим Самойлович (книги TXT) 📗
«Ну и желудок у него», — думает.
К вечеру он опять всыпал бедняку в вино тот же порошок и опять запер его на ключ. Пришлось бедняку дважды подниматься, и оба раза он использовал ящик письменного стола. Встал наутро богач, удивляется, как это бедняк так спокойно провел ночь.
Собрался бедняк уходить, благодарит хозяина в присутствии гостей:
— В святой Гемаре про вас сказано, что вы настоящий богач.
Никто его не понял, тогда привел бедняк всех в ту комнату, где спал, и говорит:
— Сказано в Гемаре: того можно назвать богачом, у кого уборная находится неподалеку от стола. Но вы, у кого уборная не около стола, а внутри стола, — вы тем более богач, — и с этими словами открыл ящик письменного стола…
В одном городе жил богатый ювелир. Было у него много золота, серебра и драгоценных камней. Чем больше он богател, тем скупей и злей становился.
И случилось однажды так, что в пятницу, незадолго до наступления субботы, пришел в синагогу, как видно издалека, какой-то бедняк. Подходит он к габаю и просит определить его на субботу в какой-нибудь приличный дом. Говорит ему габай:
— Вы опоздали, все богачи уже разобрали приезжих бедняков. Правда, остался один богач, но его и считать не следует. Он так скуп, что никогда не берет гостей в дом.
Услыхав про скупого богача, бедняк попросил рассказать о нем поподробнее, после чего сказал с улыбкой:
— Ничего, такого гостя, как я, ювелир примет с распростертыми объятиями.
Вышел он на улицу, поднял с земли небольшой камень и пошел к ювелиру.
— У меня к вам секретное дело, — говорит.
Услыхав такие слова, ювелир пригласил приезжего в отдельную комнату, усадил его и приготовился слушать.
Вынимает приезжий камень, подает его ювелиру и говорит:
— Если бы я вам принес слиток золота точно такой величины, то сколько вы могли бы уплатить за него?
Загорелись глаза у ювелира, и сказал он приезжему:
— Сейчас уже поздно. Наступает святая суббота. На деловые разговоры нет времени. Прошу вас, проведите у меня субботу, и, даст Бог, в воскресенье утром мы займемся этим и, в добрый час, сойдемся в цене.
Бедняк согласился.
Весь субботний день ювелир ухаживал за приезжим, подкладывал ему лучшие куски, поминутно подносил рюмочку и всячески старался расположить его к себе.
В воскресенье утром ювелир зашел в комнату приезжего:
— Ну, почтеннейший, теперь можно поговорить и о деле. Покажите ваш золотой слиток.
Бедняк удивленно вытаращил глаза:
— Какой слиток?
Удивился и ювелир:
— Вы ведь сами сказали, что у вас слиток золота, такой, как тот камень, который вы мне показали!
— Что вы! Я никогда этого не говорил. Я хотел лишь знать, во сколько вы оценили бы такой слиток, если бы я его нашел.
Сказал так бедняк, повернулся и был таков.
В одном местечке жил богатый человек. Звали его реб Арн. Был он человеком злым и скупым, но очень умным, и до того умел притворяться, что не всякий мог его сразу раскусить, а многие даже считали его добрым. На субботу он, бывало, брал к себе в дом субботнего гостя, ойраха, но горе было тому бедняку, который переступал в субботу порог его дома. Реб Арн сажал гостя на почетное место, обращался с ним очень предупредительно, но зато, когда приступали к еде, он забрасывал гостя вопросами о местечках, в которых тот побывал, о жителях этих местечек (реб Арн вел дела по всей округе и знал многих), так что несчастный гость, которому приходилось подробно отвечать, не успевал даже взяться за еду. Реб Арн ел, громко чавкая, отправлял в рот один кусок за другим и задавал ойраху вопросы, а бедняк только облизывался и говорил. Когда наконец убирали со стола, реб Арн вдруг спохватывался, упрекал гостя, что тот плохо ест, дескать, как можно забывать про еду? Едва подавали следующее блюдо, история повторялась. Что бедняге гостю оставалось делать? Пробормотать благодарность, лечь спать голодным и навсегда забыть дорогу на субботнюю трапезу к богачу реб Арну!
И вот однажды в местечко пришел молодой ешиботник, который собирал деньги на содержание своей ешивы. Добрые люди рассказали ему о повадках реб Арна и предупредили, чтобы он к нему на субботнюю трапезу не ходил. Но ешиботник только улыбнулся в ответ и сказал, что, раз так, он пойдет ойрахом именно к реб Арну. Скупого надобно проучить, хитрого — перехитрить, пусть, мол, навсегда запомнит урок.
В пятницу после вечерней молитвы реб Арн направился домой в сопровождении ешиботника. Пришли. А дома у реб Арна субботняя благодать: светло, тепло, на столе ярко горят субботние свечи. Мужчины пропели «Шолом алейхем», сели за стол, подняли бокалы с вином, сказали кидуш. Хозяин усадил гостя напротив себя, познакомил его со всеми своими домочадцами. Кухарка принесла блюдо ароматной фаршированной рыбой. Реб Арн взял себе огромную щучью голову и, едва заметив, что гость тянется вилкой к рыбе, задал вопрос:
— Откуда вы, реб еврей?
— Из Меджибожа, — ответил ешиботник.
— Из Меджибожа? — переспросил реб Арн. — Знаете ли вы там Мойше Шимелиса — как он поживает, как идут у него дела?
— Мойше Шимелис? — переспросил в свою очередь ешиботник. — Он умер!
Сказал — и взял с блюда большой кусок рыбы.
— Умер? Слышишь, Эстер? — сказал богач жене. — Это был мой старый друг. Он оставил, наверное, немалые деньги сыновьям, а сыновья эти деньги растранжирят. Разве только их попридержит старший сын покойного — Арье. Расскажите-ка мне, что он поделывает, этот Арье.
— Какой Арье?
— Старший сын Мойше, тот, что держит аренду.
— Ах, Арье? Арье умер! — сказал ешиботник и взял с блюда еще один кусок рыбы.
— Умер?! Боже мой, он же должен мне почти сто рублей! Я дал их ему без векселя. Я пропал. Ну, а что его компаньон Берл?
— Какой Берл?
— Берл из Летичева, с которым Арье всю жизнь держал аренду на паях. Такой рыжий, кругленький, маленький еврей?
— A-а! Я его знаю.
— Так что он делает?
— Что он может делать? Он умер! — сказал ешиботник — и взял еще кусок рыбы.
— Умер?! Берл тоже умер. Эстер, пропали мои деньги!
Реб Арн вне себя отодвинул тарелку, у него пропал аппетит, и он обратился к ешиботнику дрожащим голосом:
— Реб еврей! Вы, может быть, знали брата Мойше Шимелеса косоглазого Пиню Шимелиса. Как его дела?
— Конечно, знал. Он умер!
— Тоже умер! Пропали мои деньги! Слушайте, реб еврей! Что там в Меджибоже все евреи поумирали?
— Когда я ем, — ответил ешиботник, — для меня весь мир мертв. Ай-ай-ай! Вы заболтались и совсем забыли про еду…
Один бедняк приехал однажды к богатому родственнику и загостился у него. Живет неделю, две недели, месяц, ест и пьет в свое удовольствие и даже не намекнет, когда собирается ехать домой. Видит богач, что от бедного родственника не так-то легко избавиться, — что делать? Стал он советоваться с женой. До каких пор этот бедняк будет сидеть у них на шее? Всем известно, что утроба бедняка бездонна и ненасытна. Долго ли им еще насыщать эту утробу?
Стали богач с женой думать да гадать, что бы им такое предпринять. И решили они затеять ссору по поводу супа. Муж станет кричать на жену и упрекать ее, что она пересолила суп, а хозяйка дома будет настаивать на том, что суп посолен в самый раз. Оба в запальчивости обрушат друг на друга ливень упреков и ругательств, и оба призовут в свидетели гостя-бедняка. Остальное зависит от гостя.
Либо он согласится с мужем, либо с женой, тогда вторая сторона обидится, начнет упрекать и поносить гостя, и дело кончится тем, что в сердцах выгонят гостя из дома. Таким образом они избавятся от бедняка.
Как договорились, так и сделали. Когда на следующий день сели к столу, едва подали суп, сразу началась ссора. Бедняк сидит, ест суп и молчит. А ссора еще пуще разгорается, хозяйка то и дело обращается к гостю-бедняку, но тот продолжает молчать. Он, очевидно, понял коварный замысел хозяев.
