Город за рекой - Казак Герман (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
— Вы хозяин? — осведомился Роберт.
— Не хозяин, — отвечал господин с усиками, — а только управляющий, — и прибавил, что прозвучало безрадостно: — Временно, не так ли?
Роберт, не поняв, к чему относились эти слова — к управляющему или к нему и его пребыванию здесь, — протянул мужчине свое удостоверение и чек на жилье, выданные ему в Префектуре.
— Очень хорошо, — сказал хозяин, — очень хорошо. Секретарь — мой приятель. Комната устраивает? — Он говорил с некоторым усилием, и в скрипучести голоса проскальзывал как будто иностранный акцент.
Роберт, довольный тем, что мог наконец объясниться на своем языке, высказал пожелания относительно кое-какой перестановки в комнате, которую, как он пояснил, хотел бы не просто использовать для жилья, но и чувствовать себя в ней уютно.
Господин с усиками наморщил лоб, как будто что-то соображая.
— Вы меня понимаете? — спросил Роберт.
— Отчасти. Давайте посмотрим, что возможно сделать. Вещи лишь частично являются собственностью гостиницы, многое здесь взято напрокат. Но посмотрим. А то…
Он оборвал себя на полуслове, сделав многозначительный жест, который, вероятно, должен был относиться к состоянию гостевых комнат, пригодных скорее для роботов, нежели для людей. Но, может быть, этим жестом он хотел также извиниться за неуклюжесть своей речи. Он сделал несколько распоряжений служанке, стоявшей на некотором отдалении и с испуганным выражением на лице внимавшей разговору; та, кивнув в ответ, исчезла.
— Что это за язык? — поинтересовался Роберт.
— О! — воскликнул хозяин, — всего лишь древний диалект, на котором объясняются с простым народом. Персонал обычно не задерживается, то и дело меняется, равно как и постояльцы. Мильта, вот эта служанка, недавно здесь. Временно, не так ли? — снова прибавил он.
Из скупых полуфраз хозяина, которые тот как бы с усилием выдавливал из себя, Роберт понял, что в настоящий момент он — единственный гость в гостинице. Столоваться он будет здесь, поскольку Институт общественного питания находится в распоряжении местных жителей. Хозяйка готовит превосходно, сейчас она как раз хлопочет с обедом, а то гость наверняка проголодался с дороги. Что касается его багажа, то за ним пошлют посыльного, тот сумеет отыскать его в подвалах у площади с фонтаном, на нем ведь должна быть табличка с именем.
Хозяин поднялся, чтобы проводить Роберта в столовую. Его тучное тело передвигалось короткими пружинистыми рывками, и этим он напоминал заводную шагающую куклу.
В просторном помещении столовой с искусственными комнатными пальмами стояло два-три десятка столов с придвинутыми к ним стульями. Хозяин подошел к одному из столов у стены и сказал:
— Вот ваше место, господин доктор!
Он достал из конторки потрепанную книгу в кожаном переплете и распахнул ее перед Робертом.
— Книга отзывов и предложений! — произнес он торжественно, и кончики усов его при этом гордо взметнулись кверху.
Было такое впечатление, как будто он, угадав тайные сомнения Роберта, спешил заверить, что тот имеет дело с настоящей гостиницей.
— Только высокие гости оставляют в ней запись, — лениво сказал хозяин и, попросив Роберта оказать честь книге, объявил, извинившись, что удалится до обеда, который не заставит долго ждать.
— А сколько сейчас времени? — крикнул ему вслед Роберт. — У меня часы остановились. Хозяин удивленно обернулся.
— Полдень, — не сразу отозвался он.
— А точнее? — спросил Роберт. — Мне надо поставить часы.
Хозяин пожал плечами и невозмутимо вышел за дверь.
Чтобы скоротать время, Роберт принялся листать книгу отзывов и, к изумлению своему, обнаружил, что последний гость оставил в ней запись уже много недель назад.
Не попытаться ли ему с помощью секретаря перебраться из этой запустелой гостиницы в какой-нибудь другой, не столь старомодный отель? Почему тот рекомендовал ему именно эту гостиницу? Только потому, что управляющий — его приятель? Он рассеянно листал книгу, скользя по именам и записям, нередко в форме банальных стихотворных изречений, восхваляющих или порицающих, оставленных, впрочем, гостями из разных стран, на разных языках.
Сопоставив количество записей с отрезком времени, на протяжении которого они вносились — начиная чуть ли не с прошлого века, — Роберт заключил, что в гостинице останавливалось не так много людей.
Старая служанка, которая, очевидно, рада была появлению гостя, несколько раз заходила в зал, раскинула на столе скатерть в серую клетку, поставила прибор, положила салфетку, потом принесла графин и стакан. Чем дольше сидел он в ожидании обеда, тем сиротливее чувствовал себя в этом пустынном помещении. Надо надеяться, что со временем ему будет не так одиноко. Во всяком случае, он попробует договориться о том, чтобы в последующие дни иногда обедать вместе с отцом.
Но вот ударили в гонг. Дверь отворилась. Первой на пороге появилась Мильта, держа перед собой на вытянутых руках поднос; за ней вошла женщина с лицом южанки, с нарумяненными щеками и накрашенными губами, возможно хозяйка, и наконец сам хозяин, еще с гонгом в руке. Все трое с торжественным выражением лица двинулись гуськом между столов по направлению к Роберту. Хозяин ритмично ударял палочкой в такт шагам, хозяйка плавно покачивала бедрами. Шелестел дорогой шелк ее платья. Группа остановилась, окружив полукольцом стол Роберта, который не без смущения наблюдал этот выход. По знаку хозяина хозяйка взяла с подноса супницу, поставила ее на стол и, слегка поклонившись Роберту, стала наполнять серебряным половником его тарелку. Хозяин тем временем блуждал глазами по потолку, как бы снисходительно выжидая, пока выполнят эту черновую работу. Старая служанка сделала реверанс, хозяйка покрыла крышкой суповую чашу и легонько махнула рукой. Хозяин, усы у которого сделались как будто еще чернее, оценивающим взглядом обвел стол и гостя и для порядка провел ладонью по скатерти. Потом пожелал гостю приятного аппетита и стукнул палочкой о край стола. По этому знаку обе женщины повернулись, и вся группа — теперь уже в обратном порядке и предводительствуемая хозяином, но под то же забавное отстукивание палочкой — направилась через зал к выходу. Роберт проводил глазами шествие до конца, пока все трое не скрылись, один за другим, за дверью, и только потом уже взял ложку и приступил к еде. Скоро он опустошил тарелку, после чего наполнил ее снова и с аппетитом принялся за вторую порцию. Последние ложки он ел не спеша, растягивая удовольствие. Покончив с супом, он откинулся на спинку стула.
Шли минута за минутой. Безмолвие пустого зала становилось все тягостнее. Роберт чувствовал, что еще не совсем насытился, но, может быть, в этих краях принято довольствоваться обедом из одного блюда, и, значит, другой еды могло не последовать. Праздное сидение его угнетало, пожалуй, сильнее, чем ожидание в Префектуре.
Разве ему нечем было заняться? Предстояло осмотреть, служебные помещения Архива в Старых Воротах, начать ознакомление с новым предметом. Хотелось разузнать и об этой женщине, которую он встретил утром у фонтана. Если это Анна, в чем он уже почти не сомневался, то у них обоих теперь появлялась возможность встретиться и испытать свою судьбу, может быть, в какой-нибудь совместной поездке.
— Это должна быть Анна, — вслух произнес Роберт и, бросив салфетку на стол, отодвинул стул, чтобы встать.
Тут дверь в столовую распахнулась, вошла знакомая группа из трех лиц и гуськом медленно направилась через зал к столу Роберта. Этот церемониал уже становился нестерпимым. Но таков, видно, был местный обычай, и Роберт смирился. Он снова придвинул стул к столу и послушно положил салфетку на колени. Только когда процессия вплотную приблизилась к нему, он поднял глаза. Мильта, с натянутым торжественно-похоронным выражением лица, держала на вытянутых руках поднос, уставленный множеством разноцветных горшочков и мисок, открытых и под крышками. У хозяйки в руках была корзинка с откупоренной бутылкой, из которой хозяин собственноручно перелил вино в графин.
