Сочинитель - Роббинс Гарольд "Френсис Кейн" (онлайн книга без txt) 📗

— Твое здоровье! — провозгласил я.

— Твое здоровье! — ответил он. — Как прошло лето во Франции?

— Нормально, — сказал я. — Я-то думал, ты туда ко мне приедешь.

— Не получилось, — ответил он — Я был слишком занят.

— Я слышал, ты развелся, — заметил я. — Ты вечно занят разводами.

— Черт возьми, — сказал он. — Не везет мне с бабами.

— Если посмотреть с другой стороны, то можно считать большим везением, что ты наконец-то избавился от одной, — сказал я. — Смотри на это так.

— Я предпочел бы встретить симпатичную леди и жить с ней счастливо, — проворчал он.

— Это нетрудно, — заметил я. — Но только совсем не обязательно на них жениться.

— Ты-то все еще женат. Не знаю, как это тебе удается, со всеми историями, в которые ты впутываешься.

В ответ на его слова я улыбнулся.

— Я всегда возвращаюсь домой к маме, — сказал я. — И она это знает.

— У тебя одышка, — сказал он.

— Восемнадцать часов в самолете и то дерьмо, которое здесь называют воздухом, могут доконать кого угодно. Особенно меня с моей астмой.

Он достал из кармана стетоскоп.

— Снимай рубашку, я тебя прослушаю.

— Опять играем в доктора? — поддразнил я его.

— Я действительно доктор, — с убийственной серьезностью ответил он. — Делай, что тебе говорят.

Я снял рубашку, и мы сыграли в “сделай-вдох-а-теперь-выдох”.

— Кстати, — заявил он. — Я по-прежнему считаю, что это не астма, а эмфизема. Ты все еще куришь?

— Да.

— Бросай сейчас и проживешь на пять лет больше. Я это тебе гарантирую.

— Я получу пять лет или пятьдесят тысяч лишних миль? — засмеялся я.

— Я говорю серьезно, — сказал он. — Сейчас еще ничего, но ведь может наступить ухудшение.

— Обдумаю твои слова, — ответил я, надевая рубашку. — Но как только я начинаю писать, рука сама тянется к сигарете.

— Расслабься, — посоветовал он. — Работай меньше. Тебе не нужно так напрягаться. Деньги не настолько важны для тебя теперь. Я же знаю, у тебя все хорошо налажено.

— Ты не понимаешь, — сказал я. — Писатель не может перестать работать — не может, пока у него в голове есть хоть одна идея. И я никогда не проживу достаточно долго для того, чтобы написать все то, что бы мне хотелось написать. Даже если доживу до ста пятидесяти лет.

Выражение его лица смягчилось.

— Ты знаешь, что ты сумасшедший?

— Да, — ответил я. — Но передо мной всегда встает еще одна вершина, на которую нужно вскарабкаться. В любом случае спасибо за то, что попробовал меня уговорить.

— Подходи ко мне в офис в пятницу, — сказал он. — На обычный регулярный осмотр.

— Договорились.

— Увидимся вечером, — он встал. — Постарайся немного поспать перед праздником. У тебя и так уже был длинный день.

Выглянув в окно, я увидел, как его машина удаляется от дома по подъездной аллее. Потом я поднялся в спальню, лег на кровать и закрыл глаза. Спалось мне неплохо, только в ушах продолжал звучать рев реактивных двигателей.

Я ощутил на своем плече легкое прикосновение чьей-то руки.

— Привет, детка, — пробормотал я, не двигаясь. — Я сплю.

Ее мягкая щека прижалась к моей.

— Прости, любимый, мне не хотелось тебя будить, но сейчас уже шесть, ты проспал четыре часа Тебя уже ждут парикмахер и маникюрша. Мы должны быть в ресторане раньше восьми, когда начнут съезжаться гости.

— Пошли бы они к черту, — отмахнулся я, и тут мои ноздри уловили незнакомый аромат. — Господи! — воскликнул я. — Я по ошибке попал не в тот дом.

Она рассмеялась.

— Я решила попробовать новые духи. А теперь перестань дурачиться и слезай с кровати, — она взяла меня за руку и положила ее себе между ног. — Ну-ка, повтори, что ты попал не в тот дом.

Я притянул ее к себе и поцеловал.

— Здравствуй, мама.

— Ты уже совсем проснулся? — осведомилась она.

— Да, — ответил я.

Она встала.

— Тогда начинай собираться. Если уж на то пошло, это все-таки твой праздник.

Я прошел за нею в ванную комнату. Она разделась. Я в удивлении уставился на нее.

— Что ты с собой сделала? — спросил я. — Я же видел тебя только три дня назад во Франции, и вдруг ты так отощала.

— Я не отощала, — засмеялась она. — Это во Франции я раздулась от обжорства и от того, что слишком много пила. И вот, вернувшись, я надела пояс для похудения. Он буквально творит чудеса — я скинула девять фунтов. Тебе нравится?

— У нас есть время потрахаться? — поинтересовался я.

Она рассмеялась.

— После праздника, — сказала она. — А теперь отправляйся к себе в ванную, и пусть над тобой поработают парикмахер и маникюрша.

Большой зал, расположенный на втором этаже “Бистро”, весь сверкал серебром и ослепительной белизной Даже цветы посыпали серебряными блестками. На карточках, указывавших место каждого гостя за столами, было серебряное тиснение, белые и серебряные ленты украшали потолок. Выходя из столовой, вы оказывались в просторном баре, где на расположенном за стойкой зеркале было написано серебряными буквами:

СЕРЕБРЯНЫЙ ЮБИЛЕЙ

ДЖО КРАУН

ДВАДЦАТЬ ПЯТЬ ЛЕТ В СПИСКЕ БЕСТСЕЛЛЕРОВ

Джин, занимавшийся моими связями с обществом, улыбнулся мне.

— Это будет лучший из ваших приемов. Будут играть оркестр и рок-группа. После обеда — шоу с дюжиной девочек, которых мы специально выписали из “Казино де Пари” в Лас-Вегасе. И у нас самый лучший список гостей во всем городе. Начиная с кино — и телезвезд и кончая политиками и великосветскими львами. Сотня приглашенных. Мне даже удалось втиснуть два столика для представителей средств массовой информации. Этот прием будет освещен везде — в газетах, по радио и по телевидению. Мы с Лаурой чуть головы себе не сломали, раскладывая карточки на нужные столики.

Рассмеявшись, я обнял его.

— Ты даже не поздороваешься?

Взглянув на меня, он тоже засмеялся.

— Вы отлично выглядите. Что вы с собой сделали?

Я улыбнулся.

— Грим, — ответил я. — Но ты совершенно прав. Лучше ничего и быть не может.

Три четверти отведенного на обед времени я только и делал, что оглядывался вокруг. Джин не лгал мне — здесь были все. И мой голос охрип и почти сел от всех приветствий, которыми я обменивался с гостями, и от интервью, которые мне пришлось давать. Я уже начал уставать — долгий день давал о себе знать.