Отрицание отрицания - Васильев Борис Львович (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации TXT) 📗

— Безнадежен. Можем взять, чтобы не обременять вас…

— Ни в коем случае! — категорически отказалась Анечка. — Я постараюсь обеспечить дяде Карлу все удобства…

— Удобства не спасут, — вздохнули доктора. — Но воля ваша, товарищ Голубкова.

Через неделю дядя Карл скончался. Похоронили его как могли по своим доходам, справили поминки, отметили девятый день, и только тогда заметили, как изменилась сама их жизнь. Осиротевшая крыса привязалась к Анечке, не отходя от нее ни на шаг. А Алексей Богославский с липовыми документами на некоего Иванова стал советским служащим. Выдавал воду по талонам, получал заработную плату, вступил в профсоюз коммунальщиков.

Несмотря на занятость работой (семь часов без перерыва на обед) Алексей не уменьшил своих работ по дому. Вставал в пять утра, колол дрова, разжигал огонь в печурке, возился во дворе, только воду стал носить по вечерам, когда кончалась раздача воды населению.

Анна по прежнему каждое утро ходила в школу, учила немецкому языку всех желающих за небольшую плату, жили они сейчас значительно лучше. Дома она занималась кухней, научившись готовить вкуснее, а вот разговаривать стали куда меньше. И Алексей, устав за день, рано ложился спать, и Анечке книги доставляли больше удовольствия, чем отрывочные беседы с Богославским ни о чем. Это постепенно становилось даже не привычкой, а стилем их жизни, и Анечка была очень удивлена, когда он вдруг заговорил. Смущенно, опустив голову и глядя в стол.

— Ты — вдова, Анечка. Мой командир, а твой законный муж Александр Вересковский погиб.

— Я знаю, — тускло ответила она, не отрываясь от книги.

— Ты — одна, и я — один. А живем вместе. И чем дольше живем, тем я все больше люблю тебя. Одна ты у меня, одна в целом свете. Выходи за меня, распишемся по закону. А?..

Это «а?» прозвучало столь робко и искренне, что Анна заплакала, уронив книгу на колени.

— Не распишут нас, Алешенька. В паспорте у меня — штамп, что я замужем за Александром…

— Я в милицию схожу. Попрошу справку, что расстрелян он в тридцать восьмом по военному заговору. Предъявим в районный ЗАГС справку, они штамп аннулируют…

Так начались хождения, породившие такой излом судеб, втянутых в лабиринты следователей НКВД, в которых оказались все их родственники, друзья, знакомые и они сами.

— Приходите через неделю, — сказали в милиции. — Запрос длительный, а ответ — еще длиннее.

Неделя превратилась в бесконечность. Поняв это, Анечка махнула рукой на штамп в паспорте, и они стали жить, как муж и жена, и это оказалось единственным счастьем в их жизни.

В районном отделе НКВД, куда милиция переслала запрос, немедленно связались с Москвой по своим каналам. Это дело попало к пожилому следователю, в котором он не усмотрел ничего, кроме естественного желания некой гражданки Колосовой избавиться от штампа в паспорте. Так бы вероятно и произошло, и колесо Отрицания не включилось бы в смертельный круг, если бы накануне не прибыл стажер в чине младшего лейтенанта с красными петлицами. Он полыхал воспаленным пламенем желания самому раскрыть хоть какой-нибудь очередной заговор, и в запросе на судьбу бывшего командира корпуса усмотрел такую возможность. И стал искать в архивах какие-либо документы, относящиеся к этому делу.

А тут еще из Москвы ответили, что бывший комкор не расстрелян, учитывая его пролетарское происхождение, и сослан бессрочно в концлагерь специального назначения. И настоял, чтобы в концлагерь был срочно послан запрос, жив ли еще бывший командир корпуса пролетарского происхождения.

Ответ пришел неожиданно быстро:

«Заключенный Колосов Иван Матвеевич сорвался с вышки и утонул в

обводном канале. Начальник концлагеря Берестов.»

— Утонул, — сказал следователь. — Закрываем дело.

— А где медицинское заключение? — спросил настырный практикант. — Без медицинского свидетельства труп считается пропавшим без вести и объявляется в розыск. Так написано в инструкции.

— Да утоп он, утоп! — уже с раздражением ответил следователь. — Могло в ил засосать…

— Ил во рву специального концлагеря? — недоверчиво прищурился помощник. — Что-то не верится. Кто там начальником?

Как ни раздражался начальник, а запросил. Некто Павел Берестов, послан за самозванство исправляться. И тотчас же въедливый практикант заставил его запросить официальное требование, чтобы указанный Павел Берестов немедля выслал акт медицинского свидетельства о гибели бывшего комкора Ивана Матвеевича Колосова.

Вот тут Павел испугался до липкого пота. По его приказанию заключенные дважды протралили обводной канал и ничего не нашли. И Павел понял, что Александр умудрился каким-то образом удрать из концлагеря особого режима. Пока не было никаких запросов, он не очень беспокоился и даже радовался, что старшему брату удалось спастись. Но теперь запрос поступил, и следовало думать, как спастись самому.

Следует отметить, что к тому времени Павел решительно отказался от помощи вредной интеллигенции, от которой в строительстве толку было мало. И стал требовать бытовиков с рабочими навыками. Но начальники бессчетных лагерей Гулага отсылали к нему не смирных бытовиков, а прежде всего возмутителей спокойствия их собственных лагерей. И в основном это была блатная публика, сидевшая, естественно, не за разбои и убийства. Но — блатная, то есть, строго подчинявшаяся воровскому кодексу поведения в первую очередь.

Павел об этом просто не знал. Он знал одно: во что бы то ни стало следует заручиться медицинским свидетельством о гибели комкора Колосова. И сразу же пошел в фельдшерский пункт.

Патологоанатом, которого он же сам по просьбе Александра перевел с общих работ к заведующей фельдшерским пунктом Насте Игнатовой, встретил его на крыльце. Это сработал хорошо налаженный аппарат наблюдения блатной публики, о чем Павел и не подозревал.

— Немедленно напишите заключение о гибели в канале Колосова Ивана Матвеевича, — категорически приказал он.

— Вы нашли труп? — поинтересовался Платон Несторович.

— Нет никакого трупа, и вы это отлично знаете! — раздраженно крикнул Павел. — Мне нужно ваше заключение, а не труп.