Собрание сочинений в 15 томах. Том 12 - Уэллс Герберт Джордж (книги читать бесплатно без регистрации txt, fb2) 📗

Почему он не послушал мистера Парэма? Почему не попытался найти свое место, не научился сотрудничать с ним и повиноваться ему? Зачем восстал против самой истории и погиб, как должен погибнуть всякий, кто восстает против традиций? Верховный лорд стоял там, где укрывавшая тело простыня немного приподнималась, — это была голова сэра Басси; Джерсон стоял в ногах. Мысли Верховного лорда перенеслись от мертвеца к живущим.

Кто, в сущности, убил сэра Басси — он или Джерсон?

В чем заключаются истинные, глубочайшие и непримиримые противоречия жизни человеческой? Наперекор водовороту событий, обрушившихся на Верховного лорда, мысль его не переставала работать. На первых порах, став диктатором, он полагал, что самое основное противоречие в жизни людей — это борьба исторически сложившегося общества, обладающего определенными устоями и традициями, против скептицизма, пренебрежения и беспорядка, против всяческих новомодных затей, глубоко ему враждебных. Но так ли это? Верно ли, что его подлинный враг был сэр Басси? А может быть, подлинный враг — более всеобъемлющий и последовательный, холодный, отчужденный разум Кемелфорда? Ведь это Кемелфорд разбудил мятежный дух сэра Басси, вырвал его из-под влияния мистера Парэма. Не кто иной, как Кемелфорд, нашел форму выражения для таинственных и неистребимых склонностей сэра Басси. Точно так же, как сам Верховный лорд из страха, предрассудков, сопротивления, привычек, преданности, мощи и мудрой осторожности, присущих роду человеческому, извлек и пробудил к действию героическую бесчувственность Джерсона. А если так, значит, истинные движущие силы нынешних событий, воплощение подлинного могущества — это сэр Басси и Джерсон, а он и Кемелфорд — лишь вдохновители, своим разумом вызвавшие к действию неугомонное беспокойство одного и упорство другого. Но почему, если в сэре Басси воплощена была основополагающая сила человеческого бытия, так легко оказалось его убить? Нелепо даже помыслить о том, чтобы убить такую силу. Да полно, в самом ли деле удалось его убить? Сомнение вонзилось в мозг Верховного лорда и окрасило все его мысли.

— Откройте лицо, — сказал он.

И сделал знак шоферу направить свет фар на бледное, сморщившееся в кулачок лицо убитого.

Поразительно, — а впрочем, могло ли быть иначе? — сомнения его подтвердились.

— Да, — произнес Верховный лорд. — Сходство большое, но это не он. Разумеется, Джерсон, вы всегда убиваете не того, кого надо. Хорошо, что я решил сам посмотреть.

Но Джерсон нимало не смутился.

— А теперь, — сказал он, — раз это поддельный Вудкок, пора нам ловить настоящего, не то империя не получит вовремя газ Л, а тогда ей не выиграть войну.

— Кто этот человек?

— Да просто первый встречный. В военное время без этого не обойдешься.

Выдержка начала изменять Верховному лорду.

— Но получим ли мы наконец это сырье? Одолеем мы когда-нибудь Кемелфорда и сэра Басси?

— Должны! — в ярости крикнул Джерсон.

5. Интерлюдия с зеркалом

Похоже, что Верховный лорд опять оказался в огромном убежище в Барнете. Он был в одном из небольших боковых помещений, выходивших в центральный подземный зал, — комнатка эта служила ему туалетной. Он облачался в мундир хаки, готовясь к путешествию, полному опасностей. Ему робко помогал молодой офицер.

Не без досады Верховный лорд услыхал в коридоре громовой голос Джерсона. Джерсон теперь не разговаривал, а бушевал и гремел.

Они все еще преследовали Кемелфорда и сэра Басси: поступили сведения, что эти двое находятся на загадочных новых химических заводах в Кэйме, Лайонесс. Нужно захватить их — и пусть, хотя бы под дулом револьвера, служат тем политическим идеям, от которых пытались бежать. Спор о том, кто будет править миром, солдат или ученый, велся теперь уже не на словах, а силою оружия. Чуждая действительность спасалась бегством, традиция следовала за нею по пятам. Джерсон и Верховный лорд должны были лететь в Девоншир на аэроплане и уже оттуда захватить Кэйм «молниеносно и безошибочно, прыжком тигра», как выразился Джерсон. Ну, а тогда, взяв в плен химиков и обеспечив себя газом Л, Британская империя поставит весь мир перед выбором: повиновение или смерть.

Верховный лорд застегивал перед зеркалом хитроумные пряжки портупеи. Потом замер, пристально всматриваясь в свое отражение.

Куда девалась спокойная красота Владыки Духа?

Из глубины зеркала на него смотрел человек, которого он тысячи раз видел прежде в других зеркалах. Это было лицо, которому не хватало силы и спокойствия, ибо в нем сквозил намек на брюзгливость и нерешительность, — лицо старшего преподавателя из колледжа Сен-Симона. И этот тревожный взгляд мистера Парэма. И в волосах — прежде он этого не замечал — уже проступает седина. Он и раньше знал, что они начинают редеть, но оказалось, что они и седеют. Всего лишь мистер Парэм? Неужели Верховный лорд просто пригрезился ему и во всем, что произошло, не было другого героя, кроме него самого? Да и было ли все это на самом деле? А может быть, он сейчас приходит в себя после какого-то чудовищного опьянения?

Тут он вздрогнул: вошел Джерсон, все ближе раздавались его мерные, четкие шаги. Сей творец победы вытянулся и отдал честь, зазвенев шпорами и всем металлом своего генеральского снаряжения.

— Все готово, сэр, — сказал он повелительно.

Мистер Парэм кивнул в знак согласия, но теперь он понимал, что просто повинуется Джерсону.

Подобно грешникам в видениях Сведенборга, он по доброй воле пошел в рабство.

6. Кэйм в Лайонессе

По приказанию Джерсона шофер резко затормозил.

— Поставьте машину к обочине, — распорядился генерал, — сделайте вид, что у вас неисправность в моторе.

Он вышел.

— Поднимемся на холм. Вон там, на вершине, наш разведчик. А за холмом Кэйм.

Верховный лорд молча повиновался. До гребня оставалось всего каких-нибудь двести — триста шагов. Солнце садилось — раскаленный добела шар — и окаймило радужным сиянием гряду холмов. Верховный лорд поглядел назад, на голую, неприютную, залитую солнцем корнуэльскую равнину и стал подниматься в гору.

— Пока это проклятое солнце не село, мы вряд ли что увидим, — сказал Джерсон. — Но нам спешить некуда.

— Воздушный разведчик, — сказал Верховный лорд.

— Это они высылают. Он тут все время кружит. А другой над морем. Но вода не так уж прозрачна, надеюсь, наши подводные лодки сквозь нее не разглядишь, да они особенно близко и не подходят.

— У нас есть подводные лодки?

— Пять штук. Было шесть. Но одна погибла. Носилась вдоль берега как чумовая. Дно морское неровно, Черт их знает, как они это ухитрились — подняли десятки квадратных миль. Как-то сумели. Наша лодка, видно, напоролась на какую-то глыбу или барьер… на том месте его не должно было быть. Они создали весь этот свой Лайонесс из ничего, чтоб не платить законным владельцам земли. Они въелись в это самое дно и добывают из него ископаемые, прямо из-под моря… То самое сырье, за которое мы бы все на свете отдали.

Верховный лорд озадаченно разглядывал каменный выступ справа от них.

— Кажется, я припоминаю эту дорогу… вон та скала мне знакома… и поворот за ним.

— Дорога идет в Пензанс. Прежде шла.

— И тот заброшенный оловянный рудник, что мы миновали, тоже мне знаком. Что-то есть странное в этой двойной шахте… я бывал здесь только в юности. Тогда я бродил по этим местам с заплечным мешком. От Лендс Энда, через эти места, до самого Тинтэйджела.

— Тут теперь все по-другому, сейчас увидите.

Верховный лорд промолчал.

— Ну вот. Теперь нас могут заметить. Шагайте как ни в чем не бывало. Вон тот молодчик, может, следит за нами. Вечер ясный, прозрачный, как стеклышко. Ни тумана. Ни облачка. Я бы предпочел, чтоб сегодня было пасмурно.

— А почему не видно наших аэропланов?

— Потому что нам надо застать ваших приятелей врасплох, — не без презрения ответил Джерсон.