Труд - Золя Эмиль (смотреть онлайн бесплатно книга .TXT) 📗
— Да, я ваш друг, я всегда оставался им и ждал лишь вашего призыва, чтобы прийти к вам.
Все та же братская нежность связывала их, и они так глубоко ощутили ее, что бросились в объятия друг к другу. Они расцеловались, как товарищи, как друзья, уже не боящиеся людского безумия, уверенные в том, что никогда не причинят страданий друг другу, но, будучи вместе, станут сильнее, мужественнее, обретут душевный покой. В их улыбке расцвело все то сильное и нежное, что может заключать в себе дружба между мужчиной и женщиной.
— Друг мой, — сказал Лука, — если бы вы только знали, какой страх охватил меня, когда я понял, что «Бездна» в конце концов рухнет под моими ударами! Ведь этим я разорял вас. Мне понадобилась вся вера в правоту моего дела, чтобы эта мысль не остановила меня. Порою я испытывал глубочайшую грусть: мне казалось, вы проклинаете меня и никогда не простите; ведь это я виновник тех забот, которые теперь так донимают вас.
— Мне проклинать вас, мой друг? Напротив, я была с вами, я всей душой желала вам успеха, ваши победы были единственной моей радостью! Окружавшие меня люди ненавидели вас, мне же было так сладостно питать эту скрытую привязанность, понимать и любить вас в потаенном святилище моей души!
— Но я все же разорил вас, мой друг. Что будет теперь с вами? Ведь вы с детства привыкли жить в роскоши.
— О, я разорилась бы и без вас! Меня разорили другие. Я кажусь вам изнеженной, но вы увидите, умею ли я быть мужественной.
— А как же Поль, ваш сын?
— Поль? То, что случилось, было для него величайшим счастьем. Он возьмется за работу. Вы ведь знаете, во что превратили деньги мою семью.
Наконец Сюзанна сообщила Луке, почему она так спешно вызвала его. Она рассказала ему о волнующем пробуждении разума г-на Жерома и о том, что старик хочет видеть его, Луку. Это, должно быть, желание умирающего — доктор Новар полагает, что конец близок. Луку, как и Сюзанну, охватили удивление и смутный страх при мысли об этом воскресении, с которым ему довелось так странно соприкоснуться; он ответил, что отдает себя в полное распоряжение Сюзанны и готов выполнить все, о чем она его попросит.
— Вы предупредили мужа о желании вашего деда и о моем приходе?
Сюзанна посмотрела на Луку и слегка пожала плечами.
— Нет, об этом я не подумала, да это и ни к чему. Дедушка уже давно забыл, мне кажется, о существовании моего мужа. Он не вспоминает о нем, не замечает его… К тому же Буажелен отправился рано утром на охоту и еще не возвращался.
Потом она добавила:
— Пойдемте со мной, я проведу вас к дедушке.
Они застали г-на Жерома сидящим в его широкой кровати из палисандрового дерева; он опирался спиной о подушки. Старик все еще смотрел в окно — занавески остались открытыми. Видимо, г-н Жером неотступно глядел на великолепный парк, на широкий горизонт, на «Бездну» и на Крешри, видневшиеся на склоне Блезских гор, над сгрудившимися крышами Боклера. Казалось, эта картина всецело захватила его: в течение долгих лет безмолвия она постоянно развертывалась перед ним, говоря ему о прошлом, настоящем и будущем.
— Дедушка, — сказала Сюзанна, — вот господин Лука Фроман. Он был так добр, что сейчас же явился.
Старик медленно повернул голову и устремил на Луку взгляд своих больших глаз, сиявших глубоким, бесконечным светом и казавшихся от этого еще больше. Он не сказал ничего, не произнес ни одного приветственного или благодарственного слова. Несколько минут царило тягостное молчание; г-н Жером не отводил взора от этого незнакомого ему человека, основателя Крешри; казалось, он хочет хорошенько узнать его, проникнуть взглядом в самую глубину его души.
Сюзанна слегка смутилась.
— Вы не знаете господина Фромана, дедушка? Может быть, вы обратили на него внимание во время ваших прогулок?
Старик не ответил, он как будто не расслышал ее слов. Но через минуту он снова повернул голову и принялся кого-то искать глазами. Не найдя того, кого искал, он произнес одно слово, одно имя:
— Буажелен…
Сюзанна снова удивилась, но к ее удивлению на этот раз примешивалось чувство неловкости и беспокойства.
— Вы спрашиваете моего мужа, дедушка? Вы хотите видеть его?
— Да, да, Буажелен.
— Кажется, он еще не вернулся. Не скажете ли вы пока господину Фроману, зачем вы пожелали видеть его?
— Нет, нет… Буажелен, Буажелен!
Было очевидно, что старик заговорит лишь в присутствии Буажелена. Сюзанна извинилась перед Лукой и вышла из комнаты, чтобы разыскать мужа. Лука остался наедине с г-ном Жеромом. Он все так же чувствовал на себе его сияющие светом глаза. Тогда и Лука, в свою очередь, принялся рассматривать г-на Жерома; близость смерти, облагороженная какой-то важной и значительной мыслью, наложила отпечаток царственного величия на его правильное лицо; Луку поразила необычайная красота этого бледного старческого лица. Сюзанна долго не возвращалась, г-н Жером молча глядел на Луку, тот — на него. Вокруг них, задыхаясь под бременем своей тяжеловесной роскоши, притихла комната с толстыми обоями и массивной мебелью. Ни звука, ни дуновения; только трепет, проникавший сквозь стены из пустоты обширных запертых гостиных, безлюдных, запыленных этажей. Что могло быть трагичнее и торжественнее этого ожидания?
Наконец появилась Сюзанна, за ней шел только что вернувшийся Буажелен. Он был еще в гетрах, в перчатках, в охотничьей куртке — жена не дала ему времени даже переодеться. Вид у Буажелена был встревоженный и растерянный. Сюзанна наскоро сообщила ему, что г-н Жером вызвал к себе Луку, который сидит сейчас у него в комнате, что к старику вновь возвратились его умственные способности и он ждет его, Буажелена, чтобы заговорить; все эти непредвиденные события повергли Буажелена в крайнее смятение, а он не имел даже минуты на размышление.
— Вот и мой муж, дедушка! — сказала Сюзанна. — Говорите, если вы хотите что-нибудь сказать нам. Мы вас слушаем.
Но г-н Жером вновь начал искать кого-то глазами; не найдя нужного ему человека, он спросил:
— А где же Поль?
— Вы хотите, чтобы и Поль здесь присутствовал?
— Да, да, я этого хочу.
— Но Поль, должно быть, на ферме. Придется дожидаться не менее четверти часа.
— Так надо, я этого хочу.
Пришлось уступить желанию старика; спешно послали слугу на ферму. И вновь наступило ожидание — еще более торжественное, еще более трагическое. Лука и Буажелен ограничились взаимным поклоном: они не нашли, что оказать друг другу, встретившись после стольких лет отчуждения в этой комнате, которую, казалось, наполняло какое-то величавое веяние. Все молчали, в трепетной тишине слышалось только слегка затрудненное дыхание г-на Жерома. Его расширенные, полные света глаза вновь были обращены к окну, к той дали, где открывалась картина человеческого труда, где кончалось царство прошлого и рождалось царство будущего. Минуты текли однообразно и медленно, все с волнением ждали того величественного события, которому, казалось, предстояло сейчас совершиться.
Послышались легкие шаги, вошел Поль; его свежее, здоровое лицо зарумянилось от ветра.
— Дитя мое, — сказала Сюзанна, — дедушка созвал нас здесь; он хочет говорить с нами в твоем присутствии.
На неподвижных губах г-на Жерома показалась бесконечно нежная улыбка. Он жестом подозвал к себе Поля и усадил его на край кровати, рядом с собой. Слова его предназначались прежде всего для Поля, для этого последнего отпрыска Кюриньонов: ведь в Поле угасающий род мог снова процвести и принести здоровые плоды. Увидя, что юноша взволнован, что он страдает при мысли о последнем прощании с дедом, г-н Жером посмотрел на него долгим, успокаивающим взглядом, взглядом растроганного старца, для которого смерть сладка, ибо он оставляет в наследство своему правнуку — как итог всей своей долгой жизни — деяние, проникнутое добротой, справедливостью и миром.
В комнате все еще царило благоговейное молчание; наконец старик заговорил. Повернув голову к Буажелену, он сначала повторил те слова, которые уже несколько дней подряд различал слуга среди других произносившихся г-ном Жеромом неясных слов.
