Брайтон бич авеню - Молчанов Андрей Алексеевич (читаем книги онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
Напоследок решил проведать деда, сегодня с утра его не видел, как бы не занемог старик…
Свет в комнате деда не горел. Михаил раскрыл дверь, спросил громко:
– Спишь? – но ответа не получил.
Нажал на клавишу выключателя. И – мигом все понял. Старик был мертв. Видимо, смерть случилась еще прошлой ночью, а он Михаил, только сейчас уясняет, что не слышал сегодня сквозь сон обычного громыхания кухонной посуды и неверного стариковского шарканья по паркету…
Подошел к умершему. Поцеловал деда в лоб. С горькой благодарностью и отчаянием. Подумал, не коря себя за цинизм:
«Вовремя, дед, ушел. Да и тяжко тебе было в живых».
И, погасив свет, покинул квартиру.
К дому Мавры подъезжать не стал, оставил машину в соседнем переулке. Поразмыслив, достал из подголовника сиденья спрятанный там «ТТ», что купил по случаю неделю назад. Послал патрон в ствол.
Сунул пистолет за ремень брюк. Мало ли что?… Он не верил никому, допуская даже, что сообщницы могли затеять любую пакость и против него, ведь обстоятельства способны меняться с логикой внезапной и парадоксальной… А уж если затеяли что —
«ТТ» пригодится. И тогда, не раздумывая, разрядит он обойму и в сестру родную, мразь эту, теперь уже все равно…
В дверь позвонил, как условились: два длинных, два коротких.
Мавра открыла незамедлительно.
– Миша, караул… – прошептала, безумно на него взирая. —
Кончился он, сука, зараза, теперь хлопот… – Она закусила костяшку кулака, болью отгоняя подступающую истерику.
– Тихо ты, – брезгливо проронил Михаил, проходя в квартиру.
В гостиной увидел скрюченное на полу тело Фридмана с развернутым как бы в немом крике ртом, забрызганный кровью паркет…
На диване, уткнувшись лбом в крепко сжатые, белые от напряжения кулаки, безучастно сидела Марина.
– Ничего… не сказал? – кашлянув, равнодушно обернулся Михаил к Мавре.
– Сказал, уже вывез…
– Ну вы и даете, гестапо в юбках… – Михаил покачал головой. – Совсем охренели. Идиотки! Убили слона, и теперь не знаете, куда его закопать? Главное, сами ведь хотели «бабки» сорвать, без дележа, а не вышло – сразу «ау, Миша»! А чего теперь аукать? Чтобы труп вам помог закопать?… – Он осекся, вытащив из-за пояса пистолет: в замке входной двери что-то заскреблось, после раздался отчетливый щелчок, и тут же в прихожую буквально влетели трое парней: плечистые, в одинаковых кожаных куртках, высоких, на толстой подошве кроссовках…
Михаил, мгновенно оттолкнув в их сторону Мавру, кувырком перекатился в соседнюю комнату, рванул на себя створку окна и, не раздумывая ни мгновения, спрыгнул с третьего этажа вниз, на газон.
Вскочил. Боль пронзила правую лодыжку, но, скрипя зубами, не выпуская из рук пистолет, он заставил себя побежать в сторону машины.
В голове мелькало: почему? как? Эти трое – из мафии, не милиция…
Сзади раздался шум двигателя приближающейся машины. Михаил коротко оглянулся через плечо, увидел черный «додж» с желтым номером, знакомую ему машину охраны Фридмана…
Значит, подстраховывался Валера, хотя и неудачно…
«Додж» двигался на Михаила, не тормозя и не отворачивая.
С абсолютным спокойствием, будто бы проделывал такое каждодневно, он спустил предохранитель и, присев на колено, пальнул из «ТТ» по передним колесам, четырежды переместив мушку…
«Додж» повело в сторону; перевалив бордюрный камень, машина с глухим хрустом под звон битого стекла уткнулась в стену дома.
Не теряя ни секунды, Михаил бросился к своему «Жигуленку».
Повернул ключ в замке зажигания, и, пропищав пробуксовавшими на месте шинами, автомобиль понесся прочь.
Через десять минут, превозмогая нервную дрожь, Аверин звонил из телефона-автомата Дробызгалову.
– Привет, начальник! – произнес как можно беззаботнее. – У меня классные новости: Фрюша – твой со всеми потрохами…
Детали – при встрече…
– Когда? – коротко вопросил Дробызгалов.
– Да хоть сейчас… Только машину в гараж надо поставить…
– Подъезжай к управлению, я жду… – В голосе оперуполномоченного звучало нескрываемое волнение.
– О, давай так… – озадачился Михаил. – Заеду за тобой, потом воткнем тачку в бокс и – ко мне. Чуть-чуть отдохнем. День был жуткий, стаканчик «мартини» мне бы не помешал… А тебе как?…
– Никаких вопросов.
– Тогда через пять минут спускайся вниз, я подъеду. А, вот что! Не забудь паспортишко мой…
– Паспорт – после дела, – отрезал Дробызгалов.
– Правильно. Но я хочу знать, врал ты или нет, когда утверждал, будто бы там стоит немецкая виза…
– Хватит трепаться… – Дробызгалова, видимо, стал раздражать этот слишком откровенный разговор по телефону. —
Распустил язык… Убедишься: за меня беспокоиться нечего!
Когда Михаил подъехал к управлению, опер уже стоял в ожидании на улице.
Присев рядом на переднем сиденье, протянул Аверину паспорт.
Михаил не торопясь изучил документ.
– Все в порядке? – Дробызгалов протянул руку. – Виза на целый год, не хухры-мухры. «Друзья народа» помогали… Давай сюда и выкладывай свои новости.
Со вздохом Михаил возвратил заветные корочки.
– Придем ко мне, все по порядку расскажу, – произнес он, держа курс в направлении гаража. – Знай самое главное: дело сделано.
– Надеюсь, – кивнул Дробызгалов.
У гаража Михаил остановился, не глуша двигатель.
– Я ворота открою… – Он вылез из-за руля. – А ты въезжай…
Дробызгалов покорно перебрался на переднее сиденье. Когда нос машины впритык придвинулся к стеллажу, заваленному барахлом и запчастями, Дробызгалов, с хрустом до упора подняв рычаг ручного тормоза, открыл дверь, намереваясь выйти из «Жигулей», но тут же и оцепенел под черным зрачком «ТТ», смотревшим ему в висок.
На колени оперативного уполномоченного упали наручники.
– Пристегнись к рулю, менток…
Пришлось подчиниться.
Широкая клейкая лента скотча плотно легла на рот.
– Извините, обстоятельства изменились, – процедил Михаил, обыскивая его. – Так, ключи от машины, мой замечательный заграничный паспорт, а ваше табельное оружие заберете со стеллажа… Когда – не знаю, но ночевать сегодня придется здесь. Что еще? Бумажник ваш мне не нужен, грабежом милиции не занимаюсь… Пожалуй, все. Пока.
Из-под груды старых покрышек в углу Миша достал пакет с валютой и ботинки с «бриллиантовыми» каблуками. Переобулся, со смешком глядя на выпученные глаза Дробызгалова за лобовым стеклом автомобиля. Со стеллажа снял чемодан, прикрытый от пыли упаковочной бумагой.
Постоял в тяжком раздумье. Затем открыл дверь «Жигулей» и, коря себя за непредусмотрительность, привязал к рулю вторую руку опера, а шею его старым собачьим поводком прикрутил вплотную к подголовнику кресла.
– Вот так оно понадежнее, – произнес удовлетворенно, не принимая во внимание зверское мычание и хрюканье онемевшего поневоле Дробызгалова. – Не бойся, смертного греха на душу не возьму. Дня через два позвоню в ментовку твою хотя бы и из Берлина.
Он погасил в гараже свет и запер тяжелые двери. Через пять минут такси уносило его в аэропорт. Ощупывая нывшую от неудачного падения ногу, Михаил размышлял, застанет ли он в «Шереметьево-2» знакомую даму, твердо гарантировавшую места «на посадку». В крайнем случае придется звонить ей домой. Предстоит и звонок родственникам относительно похорон… Надо же, не суметь даже деда похоронить, что за жизнь!
А какая впереди? Кто знает… Не исключено, что сегодня придется ночевать в камере – ведь валюту и камни он вынужден везти на себе и выхода – никакого…
Ладно. Если в камере – значит, не судьба. Спустя считанные часы на него уже смотрели проницательные глаза таможенника.
БОРЯ КЛЕЙН
– Алик, падла, с кого получать двадцатник? – возмутился Боря, входя в столовую, где Алик тушил мясо к ужину. – Слышь, старший кок? Где шеф? Там меня проводили честь по чести, на шикарном иностранном «мерседесе», а тут колупал до Бруклина на вонючем о ечественном «шевроле» из «Кар-сервиса»… Хорошо, водила знакомый, с третьего Брайтона…
