Проблема с вечностью - Арментроут Дженнифер (прочитать книгу txt) 📗
Обернувшись, парень пожал плечами.
– Игра стоит свеч.
Прозвучало не очень убедительно, но я бы солгала, если бы сказала, что мое сердце не исполнило несколько счастливых кульбитов. Райдер поставил еду на столик и уселся верхом на скамейку. Похлопав по свободному месту рядом с собой, он ухмыльнулся.
Я бросила сумку на брусчатку и, усаживаясь на скамейку, на мгновение замерла, чтобы полюбоваться им. Он смотрел на меня сквозь густые ресницы, склонив голову набок и улыбаясь так, что одинокая ямочка просто умоляла прикоснуться к ней. Я вдруг поймала себя на мысли, что мы с Райдером впервые остались наедине. Никаких посторонних глаз. Никаких всевидящих взрослых. Никто не мельтешил рядом, как вчера на парковке. Мы были одни, только он и я, как раньше.
Не знаю, почему я сделала то, что сделала, но во мне вдруг всколыхнулись все чувства, накопленные за десять лет. Может быть, вспомнилось, чем он был для меня в прошлом. Может, подействовало сознание того, что он рядом, что все это происходит в настоящем.
Никогда еще я так остро не чувствовала настоящее, как сейчас.
Нагнувшись, я обвила руками его широкие плечи и крепко стиснула. Наверное, получились самые отстойные объятия в истории человечества, но я ликовала от счастья. И мое счастье взлетело до небес, когда он слегка приподнялся и обхватил меня за талию. Его объятия были куда лучше.
Когда я отстранилась, его руки соскользнули с моей талии на бедра и на мгновение задержались там. Странное тепло разлилось внизу живота. Райдер отпустил меня, но тепло осталось.
– Что это было?
Пожав плечами, я села, убрав ноги под стол. Мое лицо пылало.
– Я… просто захотелось.
– Ну, ты можешь делать это всякий раз, когда захочешь. Я не против.
Я улыбнулась ему, и, когда он усмехнулся, случилась еще одна странность. Я поежилась. Но не от холода. Совсем наоборот.
– Мышь…
Наши взгляды столкнулись, и, черт возьми, я снова почувствовала себя тринадцатилетней девчонкой, которая тайком таскала еду, и в мире существовали только я и Райдер, но теперь мы стали старше и не противостояли вдвоем целому миру. Я уже не была маленькой девочкой. Он не был мальчишкой. Тогда он был… моим. Сейчас все изменилось. У него появилась девушка, которая, между прочим, считала меня немой.
Эта мысль отрезвила меня.
Наверное, мне следовало покончить с этими нелепыми порывами. Забыть про странные ощущения в животе. И про дрожь в теле. Все это ни к чему, одернула я себя. Мои фантазии до добра не доведут.
– Ты должна рассказать мне, что делала все это время. – Он подвинул мне ломтик пиццы и передал неизвестно откуда взявшуюся салфетку.
Моя идиотская улыбка стала еще шире, когда я увидела, что он собирается, как в детстве, выковыривать кусочки пеперони, чтобы съесть их, прежде чем взяться за пиццу.
Райдер бросил на меня косой взгляд и произнес размеренным голосом, добивая пеперони.
– Мышь.
Я невольно перевела взгляд на шрам над его бровью, и моя улыбка потускнела. Я вгрызлась в кусок пиццы и глубоко вздохнула.
– В ту ночь… Мм, в ту последнюю ночь я встретила в больнице… Карлоса Риваса – Карла. Он… специалист по ожогам.
Схватив пакет молока, он открыл его длинными пальцами. Я заметила красное пятно, похожее на чернила, на внутренней стороне указательного пальца. Он протянул мне молоко, и я продолжила.
– Он женат на Розе. Она кардиохирург. Они оба… работали в больнице, и, думаю, органы опеки сказали им, что я… немая или что со мной что-то не так.
Райдер нахмурился.
– Ты не немая. И ты в полном порядке. Ты чертовски сообразительная. Выброси из головы все это дерьмо.
Я пожала плечами.
– Они часто навещали меня после того, как я… стала говорить с ними. – Сжав губы, я подцепила большой кусок пеперони. – Когда я проснулась после операции, я… спрашивала о тебе. Спрашивала у Карла.
Тогда впервые за долгие годы я заговорила с посторонним.
Парень резко повернул ко мне голову, и его глаза зажглись золотом.
– Я действительно искал тебя, Мэллори. Как я уже говорил, первым делом я отправился в окружную больницу. Никто так и не сказал мне, где ты. Только… – У него вырвался тяжелый вздох. – Только сказали, что ты не вернешься.
– Я хотела… я искала возможность увидеть тебя. Я все время спрашивала, но… – Что могла сделать испуганная и забитая девчонка? – А что случилось с тобой?
Райдер насупил брови.
– Меня отправили в приют. – Он замолчал и уперся взглядом в остатки пиццы. – Но ведь твоя история на этом не закончилась? Расскажи, что было дальше.
У меня сжалось сердце, и я протянула ему ломтик пеперони. Его губы дрогнули в легкой улыбке.
– Я пробыла недолго в больнице, а потом… меня тоже отправили в приют.
– В какой?
Разговор с ним приносил мне долгожданное облегчение. С каждой секундой я чувствовала себя все более уверенно.
– Возле Гавани… неподалеку от больницы. Карл и Роза… они навещали меня, и в конце концов им удалось взять меня на воспитание.
Его глаза расширились, и кусок пиццы завис на полпути ко рту.
– Тебя удочерили врачи?
Я напряглась, ожидая, что вот сейчас он возмутится такой несправедливостью. Я же ничего не знала о том, как сложилась его судьба. Что, если он до сих пор жил в приюте… или того хуже, потому что с такими, как мы, бывало всякое. Чувство вины по-прежнему подтачивало меня. Я кивнула.
Райдер бросил пиццу на тарелку, и его плечи расслабились, а рот приоткрылся.
– Черт, Мэллори, я так… Что, правда, врачи? Это же здорово! – Когда он посмотрел на меня, я увидела облегчение в его взгляде, и мне стало интересно, как он представлял себе мою жизнь все это время. – Они действительно заботятся о тебе, да?
Я кивнула, подковырнула еще один кусочек пеперони, и наши пальцы соприкоснулись, когда он потянулся за колбасой. Меня как будто опять ударило током. Я не помнила, чтобы его прикосновения когда-нибудь вызывали во мне такую реакцию, но она определенно нравилась мне.
– Та машина, возле которой ты вчера стояла? Это твоя «хонда»?
– Когда-то она принадлежала их дочери.
Райдер вскинул брови.
– Когда-то?
– Их дочь умерла еще до того, как мы встретились. Почти десять лет назад. Думаю, поэтому они меня и взяли, – объяснила я, задумчиво пережевывая пиццу.
Его брови поднялись еще выше.
– Я имею в виду, у них… не было других детей. – Я помолчала. – Они славные, Райдер. Мне очень повезло.
– Жаль, что тебе пришлось встретить их при таких обстоятельствах. – Расправившись с пиццей, парень вытер руки салфеткой и повернулся ко мне. – Я хочу сказать, что рад за тебя, Мышь, потому что ты заслуживаешь такой жизни, но…
– Я знаю… что ты хочешь сказать. – На душе стало спокойно, потому что в его голосе и взгляде не было и намека на зависть. Я сделала глоток молока. – После того как они взяли опеку надо мной, я находилась на домашнем обучении, – объяснила я. – А потом… решила, что хочу учиться в обычной школе.
На его лице отразилось удивление.
– С чего вдруг?
– Хочу поступить в колледж, – ответила я и устремила взгляд в безоблачное небо. Идея с колледжем звучала самонадеянно, учитывая мои навыки общения, но для меня это действительно много значило. По крайней мере, я надеялась, что колледж даст мне возможность получить работу и жить так, чтобы не беспокоиться о куске хлеба, и не перекладывать заботу о себе на плечи других. Для меня колледж означал свободу. – И Роза с Карлом… Они тоже этого хотят. Конечно, я могла бы поступить в колледж и после домашнего обучения, но…
Райдер ждал.
– Но ты же знаешь, какая я… какой я была. – Мои щеки горели, когда я опустила глаза и уставилась на пакет молока. – Я не очень-то… общительна… и они подумали, что мне для начала стоит попробовать себя в средней школе.
Какое-то время он молчал, но я чувствовала на себе его взгляд.
– Что ж, я рад, что ты так решила. Если бы не…
Если бы не это, наши пути, наверное, никогда не пересеклись бы. От этой мысли становилось не по себе. Я покосилась на него, и у меня перехватило дыхание. Он смотрел на меня не совсем так, как я привыкла, но мне был знаком этот взгляд. Так смотрел на Эйнсли ее бойфренд. Я имею в виду, так же пристально, обжигающе.
