Кружной путь, или Блуждания паломника - Льюис Клайв Стейплз (книга бесплатный формат .TXT) 📗
- Да, мы пройдем немного дальше на Север, - сказал Джон. - Идите с нами, если Виртус не против.
- Спасибо, сэр, - сказал Труд и побежал в дом.
Глава 7
Ошибка мистера Виртуса
За завтраком м-р Трутни был не в духе.
- Мда, слуги у нас... - говорил он. - Надеюсь, Виртус, вы займетесь кухней, если я его рассчитаю? Пока я отыщу другого, мы поживем, как на пикнике!
Гости сказали, что уходят сразу после завтрака.
- Мда... - еще протяжней сказал м-р Трутни. - Значит, бросаете меня? Обрекаете на одиночество и низменные заботы? Что ж, нынешних людей я знаю... Так отвечают они на гостеприимство.
- Простите, - сказал Виртус. - Я охотно послужу вам, но я не думал, что вам так трудно стряпать самому. Когда вы рассказывали о достойной жизни, вы не упоминали о слугах.
- Знаете ли, - отвечал м-р Трутни, - когда описываешь паровоз, не объясняешь всех законов механики. Некоторые вещи подразумеваются.
- Например, богатство, - сказал Виртус.
- Благополучие, мой друг, благополучие, - сказал м-р Трутни.
- И здоровье? - спросил Виртус.
- И умеренное здоровье.
- Значит, вы учите людей быть счастливыми, когда все у них хорошо. Не все могут воспользоваться вашим советом. А теперь, если Труд покажет, где что, я помою посуду.
- Не беспокойтесь, сэр, - сухо сказал м-р Трутни, - я не нуждаюсь в вашей помощи и ваших наставлениях. Поживете, узнаете, что застолье - не университетская кафедра. Простите, я немного устал от ваших рассуждений. Беседа должна быть легкой, как мотылек. Не в обиду будь сказано, вы не умеете вовремя остановиться.
- Дело ваше, - сказал Виртус. - Но как же справитесь один?
- Закрою дом, - сказал м-р Трутни, - и предамся атараксии в отеле, пока не изобретут хороших роботов. Да, надо было слушать моих друзей из Шумигама! Они говорят, скоро все будут делать машины. А один ученый обещал, что выведет особых людей, которые просто не смогут поступить со мной так, как этот Труд.
Все четверо вышли, и м-р Трутни удивился, что его бывший слуга идет с его бывшими гостями. Но, передернув плечами, он воскликнул:
- А, все суета! У меня девиз такой: делай, что хочешь. Сколько голов, столько умов. Я могу вытерпеть все, кроме. нетерпимости.
И скрылся из вида.
----------------------------------------------------------------------
[1] Пер. М.Гаспарова
[2] Мы все гонимы в Царство Подземное (пер. Семенова-Тянь-Шаньского). Здесь и далее м-р Трутни приводит, главным образом, строки из Горация.
[3] Небо, не душу меняем
[4] А я (был) в Аркадии
[5] Все одинаково всюду
[6] Начало фразы "Выбрав золотой середины меру" (пер. З.Морозкиной)
[7] Что я знаю?(фр.)
[8] Он накрывал стол неподходящей пищей
[9] Завтра опять в беспредельное море... (пер. Г.Церетели)
КНИГА ШЕСТАЯ
К СЕВЕРУ ОТ УЩЕЛЬЯ
Я не стану восхищаться преизбытком, одной добродетели, пока не увижу рядом с нею преизбытка другой, противоположной. Человек велик не тогда, когда стоит на краю, но тогда, когда касается обеих бездн и всего, что лежит между ними.
Паскаль
Высокомерие - одна из простейших защитных реакций.
Ричардо
Глава 1
Первые шаги к Северу
- По дороге идти незачем, - сказал Виртус. - Надо исследовать вон те скалы.
- Простите, сэр, - сказал Труд. - Я знаю этот край, заходил туда миль на тридцать. Пока что можно идти по дороге.
- Откуда вы знаете? - спросил Виртус.
- Ах, сэр, - отвечал Труд, - я часто пытался перейти Ущелье, особенно в молодые годы.
-- Конечно, пойдем по дороге, - сказал Джон.
- А мне представляется, - возразил Виртус, - что перейти можно именно там, на крайнем Севере. В конце концов, переплывем пролив на лодке.
Они пошли по совсем уж безотрадным тропам, через камни и пустоши. Вскоре им стало трудно идти и трудно дышать, и они поняли, что путь их медленно поднимается вверх. Здесь почти ничего не росло - кустик, пучок чахлых трав, а так все мох да камень, и ступали они по камням. Серое небо нависло над ними, птиц не было, а холод стоял такой, что они не могли остановиться, сразу замерзали.
Виртус шел ровным шагом, Труд - тоже, но на почтительном расстоянии, а Джон натер ногу и хромал. Долго думал он, под каким предлогом остановиться и, наконец, сказал просто:
- Друзья мои, идти я больше не могу.
- Ты должен, - сказал Виртус.
- Мы вам поможем, сэр, - сказал Труд. - Не привыкли вы, силы нету.
И они подхватили его под руки, и вели много часов, и к вечеру услышали крики чаек, и Виртус воскликнул:
- Мы у берега!
- Еще далеко, сэр, - сказал Труд. - Чайки залетают от моря миль на тридцать, когда плохая погода.
И они еще долго шли, и серое небо стало черным, и они увидели хижину, и постучались в двери.
Глава 2
Три Бледных Брата
Войдя в дом, они увидели трех молодых людей, очень худых и бледных, которые сидели у печки. Потолок был низкий. У одной стены стояла скамья, застланная мешковиной.
- Мы не богаты, - сказал один из бледных людей, - но я управитель, и долг велит мне разделить с вами трапезу.
Звали его Угл.
- Убеждения не позволяют мне повторить слова моего друга, - сказал другой. - Я выше заблуждений, называемых гостеприимством и жалостью.
Его звали Классикус.
- Надеюсь, - сказал третий, - вы бродите по пустынным местам не потому, что заражены романтикой.
Он назывался Гумани.
Джон слишком устал, чтобы ответить, Труд не посмел бы, но Виртус сказал Углу:
- Вы очень добры.
- Я ничуть не добр, - сказал Угл. - Я делаю то, что должен делать. Моя этическая система зиждется на догме, а не на чувстве.
- Прекрасно вас понимаю, - сказал Виртус.
- Неужели вы из наших? - воскликнул Угл. Неужели вы схоласт и богослов?
- Простите, - сказал Виртус, - в таких делах я не разбираюсь, но знаю, что правилу надо следовать, ибо это - правило, а не потому, что мне так угодно.
- Да, вы не из наших, - сказал Угл, - и вы, конечно, погибнете. Языческие добродетели - лишь блестящие пороки. Приступим к трапезе.
И мне приснилось, что бледные люди вынули три банки мясных консервов и шесть галет. Угл поделился с гостями своей порцией. Каждому досталось очень мало, но все же Джон и Труд что-то съели, ибо Виртус и Угл наперебой уступали им свою еду.
- Пища наша проста, - сказал Классикус, - и придется не по вкусу тем, кто изощрил свою чувственность в южных краях. Но оцените совершенство формы. Банки - безупречный куб, галеты - квадрат.
