Дом за поселком (сборник) - Токарева Виктория (хорошие книги бесплатные полностью txt) 📗
В студии Вахтангова Павел знакомится со своей первой женой Натальей Щегловой.
Наталья Николаевна – из богатой помещичьей семьи. Имение Щегловых под названием Ключищи находилось под Нижним Новгородом. Революция разорила Щегловых. В имении стало неуютно. Юная Наташа устремилась в Москву. Ее тоже потянуло в искусство.
У Наташи рано прорезались математические способности, но она их игнорировала. Ей хотелось творчества и аплодисментов. Она отправилась в студию Вахтангова.
Вот как вспоминает об этом периоде сама Наталья Щеглова…
«Помню, как я первый раз пришла в студию. Она помещалась на Остоженке в небольшом двухэтажном особняке. Он и теперь стоит. От входной двери на второй этаж тянулся шнурок, и, когда в дверь звонили, кто-нибудь из студийцев наверху тянул за этот шнурок, и дверь как бы сама собой открывалась. Но в этот день что-то заело, замок не сработал, и я услышала быстрые-быстрые шаги сверху вниз по лестнице. Дверь открылась, и я увидела перед собой юношу, почти мальчика, маленького роста, с горящими, какими-то жадными глазами. Это был Павлик Антокольский. Он ввел меня в студию, со всеми познакомил, а потом стал показывать помещение с таким восторгом, как будто это царские хоромы, хотя там была всего одна комната метров тридцати. Часть комнаты отгорожена для сцены. Все.
Мы как-то сразу с ним подружились, а уже через три недели он предложил мне руку и сердце. Но я тогда не хотела и думать о замужестве. Ни за что! Никаких детей! Хотела быть только артисткой. И мы продолжали с ним просто дружить. А он был такой очаровательный, с ним нельзя было не дружить. Внешне рядом с красавцем Юрой Завадским он, конечно, проигрывал. Но обаяние было такое, что не замечались его недостатки. Его все любили».
Воспоминания записала замечательная писательница Анна Масс, соседка Антокольского.
Юрий Завадский как-то сказал о себе: «Когда я постарею, то стану лысый, с круглым бабьим лицом». Именно так и оказалось. Мое поколение не помнит Завадского молодым, а именно лысым, с круглым бабьим лицом. И немножко непонятно – почему в него, молодого, так влюблялись женщины, включая Марину Цветаеву.
Наташа Щеглова оказалась влюбчивой. Она влюблялась, и в нее соответственно. Однажды после какой-то вечеринки в студии за ней увязался сын Станиславского Игорь Алексеев. Наташа не могла от него отделаться. Игорь остался ночевать в доме Наташи, не пришел домой. У Станиславских паника. Ребенок исчез. Кончилось тем, что Вахтангов объявил Щегловой письменный выговор за нарушение этики. Наташа была совершенно ни при чем. Никакой этики она не нарушала. Спала совершенно автономно. И даже не знала, что Игорь у нее остался и где-то завалился спать, возможно, в чулане.
Тем не менее с Игорем она подружилась, бывала в доме у Станиславских.
Однажды Наташа воочию увидела театрального реформатора. Константин Сергеевич налил себе чай в стакан, положил сахар и стал размешивать ложечкой. И очень долго не пил. Просто сидел и размешивал. И это все. Вот и все воспоминания о выдающемся человеке: она ждет глотка, а он сидит и размешивает, и ложечка ударяется о стенки стакана.
Наташа Щеглова, Юрий Завадский и Павлик Антокольский чудно дружили. Павлик читал свои стихи, Наташа искренне восхищалась. Ничто не нарушало равновесия отношений. Как вдруг… Появился Володя Алексеев. Он был просто однофамилец с Игорем. Никакого отношения к Станиславским не имел. Это было не важно – чей он родственник. Важно то, что у Наташи снесло крышу, как сейчас говорят. У них с Володей начался настоящий роман. Да и пора. Возраст любви.
На Рождество Наташа пригласила Володю и Павлика в свое имение Ключищи. Володя был прекрасен, глаз не оторвать. Блондин с серыми глазами. Павлик рядом с ним терялся, как домашний кот рядом с уссурийским тигром.
Они часто сидели втроем перед камином. Павлик – справа, Володя – слева. Наташа в центре. Оба претендовали на внимание Наташи, но у Павлика не было ни единого шанса. Все внимание Наташи принадлежало Володе.
Вернулись в Москву. Володя сделал Наташе предложение. Наташа раскрыла рот, чтобы сказать «да», но в это время позвонили в дверь. Володя вышел. Его долго не было, а когда он вернулся, Наташа поняла по его лицу: что-то случилось.
Володя сказал:
– Наташа, извините меня, я должен сейчас же уехать.
Он уехал. И с концами. Больше его Наташа не видела никогда.
Что она могла думать? Его убили? Время было такое, что ничего нельзя исключить.
Второй вариант: он ее бросил. Стряхнул с руки, как перчатку. Думать так было невыносимо. Девичья гордость, тоска по любимому, разбитые мечты – все это разрывало сердце.
Переживать одной – тягостно вдвойне. А верный Павлик таскался за ней как хвостик. И однажды, в порыве признательности, Наташа произнесла:
– Павлик, давай поженимся.
Он ахнул, потом повернулся и убежал. Не мог справиться с волнением. Счастье буквально обрушилось на него и могло придавить до смерти.
На следующий день Наташу вызвала к себе мама Павлика. Ее звали Ольга Павловна. Она была большая, седая и величественная, как императрица. Рядом с ней сидел отец Павлика, тоже большой, толстый, корпулентный.
Ольга Павловна сказала:
– Наташа! В нашей семье все однолюбы. У вас, я слышала, было много романов. Наташа, Павлик так любит вас. Не погубите его!
Наташа выслушала и подумала: нет! Никогда она не изменит Павлику. И если вернется Володя, она этого Володю не захочет знать.
Назначили свадьбу. Свадьба была роскошной: пироги с кислой капустой из черной муки, селедочные хвосты, пшенная запеканка.
Жили в бедности, которую сейчас трудно себе представить. Отец Павлика был адвокат, но такой специалист, который не выиграл ни одного дела. Он брал только аванс, а потом все это как-то заминалось. В доме было пусто. Ни денег, ни еды.
Наташа спрашивала у свекрови:
– А что мы завтра будем есть?
– Будет день, будет пища, – неопределенно отвечала Ольга Павловна. Она и сама не знала: что они будут есть. Императрица, называется…
Павлик носил пальто своего отца, который был крупнее его в четыре раза. Пальто на красной подкладке. Эта подкладка просвечивала сквозь многочисленные дыры. Казалось, что просвечивает окровавленное тело.
Однажды Павлик заработал мешок картошки. Он раздобыл санки и приволок в дом этот мешок. При этом был горд, как добытчик, кормилец семьи. Настоящий мужчина. На другое утро обнаружилось, что под мешком лужа. Картошка оказалась мороженая. Она текла и воняла. Пришлось отдать весь мешок какому-то солдату, кормить лошадь. Но и лошадь не захотела есть.
Жили ужасающе бедно, но не замечали этого. Тогда все так жили, и ничего.
Однажды Павлик привез кусок замороженного мяса, а когда оно оттаяло, выяснилось, что мясо тухлое. Наташа решила его выкинуть, но Павлик не позволил. Он сказал: «Наделай котлет, я очень голодный». Наташа подчинилась и налепила кучу котлет. Павлик все их сожрал один, и с ним ничего не случилось. Молодой организм перемолол все.
Вскоре после свадьбы Наташа забеременела. Беременность протекала тяжело, но все имеет свой срок, начались схватки.
Этот судьбоносный момент подвиг Павлика на стихотворение.
И так далее, в том же возвышенном духе.
У Наташи схватки участились. Необходимо было ехать в родильный дом, но Павлик сказал:
– Подожди, я должен сбегать в студию и прочитать эту оду Завадскому.
И убежал. Так что в клинику Наташу отвезли посторонние люди.
Наташа все прощала. Она понимала, что творчество – основной инстинкт Павлика, а все остальное вторично. Лично я считаю иначе, но речь не обо мне.
